Было очень сложно, ведь физическая нагрузка не чередовалась с лекциями и мне, тяжело удавалось выдерживать темп. Теперь как никогда, я понимаю, почему землянам приписывалась выносливость. Мы лучше других рас приспосабливаемся не только физически, но и адаптируемся психологически. Что на этой практике, как я поняла, было важнее.
Ремарк прилетел первый раз, примерно через месяц.
У нас только закончилась четырех часовая пробежка и адмирал Гордеев дал нам время на отдых и еду. Кто-то из ребят еле ели поковылял в сторону казарм, а я подошла к ближайшему дереву и упала. Полежав некоторое время, раскинув руки и ноги, прикрыла глаза. И через несколько мгновений почувствовала, что рядом со мной кто-то стоит. Открыв слипающиеся очи, я имела счастье лицезреть своего куратора. Ему я обрадовалась, как родному.
Но недолго длилось мое счастье, потому что немного на меня посмотрев, он сказал:
— Я же предлагал Вам отказаться Мельник. Ну почему Вы не воспользовались моим предложением?
Не знаю почему, но эти слова прозвучали для меня оскорбительно. Я два года делала все от меня зависящие, что бы не подвести группу, не дать ему повода быть мной недовольным. А он готов так легко избавиться от меня.
К горлу подкатил ком и, глаза защипало, после чего я их сразу же закрыла. Встав, откуда только силы появились, я поприветствовав Ремарка и получив разрешение удалиться, направилась прочь. Что-то я расчувствовалась. Неужели гормональный сбой из-за физических нагрузок?
В этот вечер поговорив со мной об успехах группы, он очень внимательно за мной наблюдал и под конец спросил:
— Мельник с Вами все в порядке?
Посмотрев на своего командира, я ответила:
— Да, сэр.
И уже уходя подумала: что может со мной быть не так?
* * *
Наран Ремарк
Я устало потер переносицу. День был трудным, а завтрашний предстоит еще труднее. Внезапно дверь кабинета открылась и внутрь вошел Рассел.
— Привет побратим. Что не весел, сидишь головушку повесив?
— Да, все эти проблемы с недавно открытой планетой. Уже вторую неделю пытаемся разобраться с различными не состыковками и только теперь, кажется более менее навели порядок.
— А… Так именно поэтому Тиберий несся с таким счастливым видом к генералу-адмиралу?
Я хмыкнул.
— Скорее всего.
— А я только что прилетел от своих. Пока проверишь шесть групп… Еле на ногах держусь. А как там твои?
— Был у них полтора месяца назад, — устало вздохнул я.
— И?
— Ну Гордеев говорит, что среди моих групп уже четко видно кто отсеется после окончания первого испытательного срока.
— Значит все идет как обычно. Что тебя смущает?
— Меня беспокоит Мельник.
Побратим игриво подвигал бровями. Меня передернуло.
— Господи, не делай так, ты меня пугаешь. И не начинай свои шуточки по поводу меня и старшего группы.
Театрально вздохнув и возведя очи в горе, Рассел спросил:
— Так что тебя в отношении нее беспокоит?
— Она как-то странно себя ведет. Как-то… я не могу понять, как именно. Меня это настораживает.
— Настораживает? Боишься, что ее отчислят?
— Нет. Перед самым отлетом, я предлагал ей перевестись на гражданское отделение.
— Что ты сделал? Зачем?
Я молчал не зная, что сказать на это.
— В общем, я не знаю, что там у тебя происходит с твоей Мельник. И не смотри на меня так, не смотри. Я бы тебе посоветовал расслабиться с женщиной. Даже со стороны заметно, у тебя уже давно нет сексуального контакта.
Я поморщился. Воспоминание о прошлой попытке решить данную проблему, было все еще свежо.
— Ты прав, но я не знаю когда появиться свободное окно. Хорошо хоть группы на практике, а то бы пришлось переносить лекции.
— Я тебе не предлагаю сейчас бежать и бросаться на первую попавшую женскую особь, но не очень с этим затягивай.
И серьезно на меня посмотрев, друг добавил:
— Ты в последнее время нервный и раздражительный. Я понимаю, что у тебя много работы, все достало, но именно поэтому и предложил сбросить напряжение.
После чего попрощавшись побратим вышел, а я посмотрев в окно подумал, что может Рассел прав….
* * *
После отъезда адмирала, наша подготовка пошла на новый виток. Активно использовался кросс-тренинг — один вид упражнений, сменяет другой — плавание, бег по пересеченной местности, лазание по скалам, прыжки со скакалкой. Это позволяло группе избежать перегрузок определенной группы мышц и равномерно развивало выносливость. Бегу и плаванию уделялось много внимания потому, что на реальных боевых заданиях именно на это уходит основное время.
По специальной методике у нас проводились так же и забеги на марафонскую дистанцию. Пару дней нам увеличивали расстояние, затем день отдыха — и так до последней недели, во время которой нагрузка существенно уменьшалась, однако в последний день проводился марафон. Боевым единицам необходимы не только выносливые, но и сильные ноги, руки и плечи. Поэтому, помимо аэробных нагрузок, связанных с бегом и плаванием на длинные дистанции, давались еще анаэробные нагрузки — поднятие тяжестей, спринтерский бег.
И если до этого все нагрузки были лишь на порядок тяжелее чем в Академии, то теперь каждый день был для меня испытанием.
Где-то в середине дня после тестирования, инструктора строили нас на открытой местности.
Встав напротив нескольких шеренг солдат, один из них отдавал приказ:
— Вольно! Сегодня после построения, вы не будете отправляться в одно из мест тренировок, а останетесь здесь и сядете на землю. Живо!
После такого начала, мы все по команде плюхнулись на пятые точки и замерли. Не к добру это.
— Вот и славно. Сейчас инструктора принесут вам бревна, которые положат на ваши руки, а вы прижмете их к себе как родных.
Как только он закончил говорить, появились наши остальные надзиратели, которые несли… длинные толстые бревна. После чего они подошли к каждому сидячему ряду и практически бросили их нам на руки.
— Прижали к себе? Да вы просто молодцы! А теперь начинайте качать пресс.
После этого никто из нас не пошевелился, до конца не осознавав, что только что нам сказали.
— Я что не понятно выразился?! Начали!
Вздрогнув мы приступили. Надо ли говорить, что после нескольких первых подходов, я для ребят была в виде дополнительного бревна, так как практически не тянула данный вид тренировок. Но в связи с тем, что я старшая группы мне удавалось направлять построение и делать так, чтобы со мной в первую линию строя попадали практически одни ракши. Их повышенная физическая сила, позволяла им отжиматься не только с бревном, но и со мной.
