Глава 3
Премьерный показ нового фильма закончился. Отхлопав
положенное, зрители бурлящей рекой потекли из зала в фойе. По широкой лестнице
Дома кино спускалась оживленная, веселая толпа, в которой было немало
знаменитостей. Впрочем, сегодня основное внимание было приковано не к ним, а к
главным виновникам торжества.
В эпицентре людского круговорота находился продюсер фильма
Андрей Кордон. С плохо скрываемым выражением надменной скуки он принимал
сыпавшиеся на него со всех сторон поздравления. Лишь изредка на губах
появлялась вежливая полуулыбка, куда чаще он только сдержанно кивал. Рядом с
ним, под руку, гордо шествовала Анна.
– Смотри, а народу-то нравится!.. – будто бы даже с
удивлением озиралась по сторонам сияющая Анна.
Кордону вручали один букет за другим. Он уже с трудом
удерживал огромную охапку цветов.
– А что это все цветы – тебе? – капризно поджала губки
артистка, ткнув его локтем в бок. – А мне?..
– На!.. – продюсер не глядя небрежно свалил ей на руки груду
разномастных букетов.
Анна довольно заулыбалась, окинула величественным взглядом
толпу поверх голов и заметила Киншакова, стоящего внизу, у колонны. Тот по
случаю премьеры был облачен в изящный смокинг и галстук-бабочку.
– Слушай, Александр Иваныч у нас – ну прямо Зигфрид! –
шепнула она Кордону.
Тот проследил за ее взглядом и тоже увидел нарядного
Киншакова. Рядом с ним с микрофонами в руках толкались несколько
корреспондентов и оператор с телекамерой на плече. Суетливая девчушка в
простецком свитерке и потертых джинсах торопилась задать свой очередной вопрос:
– Александр Иванович, если можно, ваши впечатления от
премьеры?
– Хороший фильм, талантливый режиссер, – спокойно отвечал
Киншаков. – Главное, что в картине есть искренность и романтика. Поэтому мне
кажется, что сегодняшняя премьера удалась.
– Скажите, а что означает ваше участие в картине в качестве
актера? – спросил долговязый парень в очках. – Значит ли это, что вы оставляете
продюсирование и снова возвращаетесь на экран?
– Ну почему же? – сдержанно улыбнулся Киншаков. –
Согласитесь, не могу же я продюсировать все снимающиеся фильмы, правда? В этой
картине мне предложили одну из главных ролей, и я согласился. О чем, кстати,
ничуть не жалею.
Доброжелательно кивнув журналистам в знак окончания
интервью, Александр повернулся к лестнице и нос к носу столкнулся с взмыленным
администратором киногруппы – круглым, как колобок, лысым толстячком.
– Александр Иваныч, банкет, банкет!.. – озабоченно выпалил
тот. – Ждем вас на банкет…
– Спасибо, не голоден, – холодно бросил Киншаков и,
отодвинув администратора в сторонку, шагнул навстречу Кордону.
– Ох, Александр Иваныч, вижу, вам что-то опять не по
нраву!.. – с шутливой укоризной покачал головою продюсер.
Киншаков взглянул на него без тени улыбки.
– Куда делись все сцены с Филатовым? – сухо спросил он.
– А куда их теперь? – равнодушно пожал плечами Кордон. –
Вырезал. Погоды они не делают, так что… – он отвернулся и кивнул кому-то в
сторону: – Да-да… Спасибо…
– Я хочу выкупить все негативы с Валерой, – все так же сухо
сказал Киншаков. По всему было видно – разговор с продюсером ему неприятен.
– Для вас даром, Александр Иваныч! – с добродушным видом
развел руками Кордон. – Нет проблем – обращайтесь в любое время!..
Киншаков кивнул и тут же ушел.
Кордон остался один. Большинство окружающих ему улыбались,
но это продюсера не слишком радовало – он знал истинную цену и этим улыбкам, и
нескончаемым комплиментам. Ему было скучно, он с трудом сдержал зевок и
неторопливо огляделся.
Вдруг его взгляд остановился на длинноволосом смазливом
пареньке, одиноко стоявшем в сторонке. Его стройную фигуру обтягивала
ярко-красная водолазка и узкие джинсы. В руке юноша держал белую лилию. Их
взгляды скрестились, и в тот же миг они все поняли друг о друге. Поколебавшись
секунду, Кордон шагнул к незнакомцу, тот немедленно двинулся ему навстречу.
Паренек трогательно смущался, его щеки покрылись нежным румянцем, необыкновенно
красиво контрастирущим с кипенно-белыми лепестками лилии. Кордон почувствовал
сладкую ноющую тяжесть в паху – он уже хотел этого мальчика.
Они сошлись. Юноша поднял на продюсера изумрудно-зеленые
глаза и протянул ему цветок. Кордон поднял руку, но вместо того чтобы взять
лилию, легко коснулся кисти парнишки и с бесстыдной откровенностью ухмыльнулся.
Молодой человек зарумянился еще сильнее, похлопал чуть подкрашенными ресницами,
но взгляда не отвел.
Кордон медленно повел глазами в сторону выхода, юноша в знак
согласия опустил глаза и сразу же пошел к дверям.
Настроение продюсера взлетело до заоблачных высот. Он
немедленно направился в банкетный зал, чтобы предупредить о своем внезапном
отъезде. Анна, исподтишка наблюдавшая за этой душещипательной сценой от начала
и до конца, понимающе улыбнулась и тут же принялась высматривать в толпе
подходящую кандидатуру для нескучного времяпрепровождения на сегодняшний вечер,
а, может быть и ночь…
В полупустом банкетном зале сновали официанты, завершая
подготовку к пиршеству. К подошедшему к столу Кордону бросился администратор.
– Андрей Андреич, еще четверть часа, и можно начинать! –
утирая мокрую от пота лысину, доложил он.
– Мне наплевать, я уезжаю… – процедил Кордон.
– Как?.. – ужаснулся администратор.
– Так. Голова разболелась…
– Но, Андрей Андреич, как же без вас?.. Может быть,
таблеточку? – предложил толстяк, суетливо обшаривая карманы.
– Я не нуждаюсь в вашей помощи, Куперман, просто хотел
предупредить, чтоб не искали, – осадил его продюсер. – Хотя… Знаете, налейте-ка
мне коньяка.
Администратор схватил со стола бутылку, наполнил рюмку,
подал ее Кордону. Тот смерил его презрительным взглядом и, взяв бутылку,
плеснул себе почти полстакана. Коньяк он выпил одним махом, сунул в рот дольку
лимона и, дожевывая на ходу, вышел из зала.
На улице, у дверей Дома кино, толпились те, кто не был
приглашен на банкет. Увидев продюсера, к нему снова потянулись поклонники с
цветами и комплиментами. Не обращая на них никакого внимания, Кордон прямиком
двинулся к своей «БМВ», около которой его поджидал молодой человек с лилией.
