– Какое время? Что это еще за дыра?
Но Станислав Валентинович по своей привычке оставил меня без ответа. Вместо этого он достал телефон и, что-то про себя напевая, набрал чей-то номер. Чтобы я не слышал содержания разговора, он отошел на другой конец крыши…
– Ну что, теперь можем и ехать! – довольный, сообщил он после окончания разговора.
Я больше не стал задавать никаких вопросов, просто молча спустился вниз за ним. Станислав Валентинович сел за руль снегохода, я устроился на сидение позади него, и мы поехали из леса.
Мы почти добрались до шоссе, когда Станислав Валентинович заглушил мотор и жестом велел мне идти за ним. Мы дошли до его машины, к которой был закреплен прицеп. Станислав Валентинович стянул брезент с прицепа и показал мне, чтобы я ему помог. Мы дотащили материал и накрыли им снегоход.
– Это тебе. – Он протянул мне ключи от снегохода.
– Мне?!
– Я же тебе говорил о подарке. Зимой здесь пройти невозможно. Управлять хоть умеешь?
– Разберусь, – ответил я, принимая ключи.
– Вот и славно. Ну а теперь – поехали?
– Поехали.
Мы залезли в джип. Пока Станислав Валентинович прогревал двигатель, он включил музыку. Певец пел о том, что он всегда держит долгий путь домой.
– Кто это поет? – не удержался я.
– Что, песня понравилась?
Я пожал плечами, Станислав Валентинович вытащил и протянул мне диск:
– Держи – еще один подарок.
Ехали мы, по устоявшейся традиции, молча, только когда я собирался выходить у подъезда, он напомнил мне, чтобы я завтра с утра был возле Генератора. Мог бы и не напоминать, я сам прекрасно понимал, что никуда не денусь.
Приняв душ и поужинав, я включил подаренный диск, открыл банку пива, сел за компьютер и открыл пустой текстовый документ – мне вдруг в голову пришло попробовать написать книгу. Нет, не автобиографию о происходящем дурдоме, что-то другое.
Книгу, события которой будут проходить задолго до моего рождения.
Книгу, сюжет которой мне неожиданно пришел, когда я был там, в недрах куба. Книгу, сюжет которой сам куб надиктовал мне на ухо теплом своих стен…
05.12
Суббота
– Нет, без пригласительного я тебя не пропущу. – В который уже раз передо мной стеной встал охранник.
– Послушай, – не выдержал я, – я здесь уже третий раз. И каждый раз мы с тобой препираемся, значит, ты уже меня запомнил. Каждый раз меня проводят, невзирая на отсутствие пригласительного, – ты будешь смеяться, но я ключевое звено этой вечеринки. Я не знаю, почему мне все еще не сделали пригласительный билет, но уверен, что меня там ждут. Давай ты не будешь бараном, и я спокойно пройду?
Я посмотрел на его ничего не выражающее лицо и шагнул вперед.
– Без пригласительного нельзя! – Он преградил мне дорогу.
Я сдался и стал набирать начальство.
– Слушаю.
– Станислав Валентинович. Это Ник звонит. Тут опять накладка – охранник меня не пропускает. Не спустишься?
– Сейчас буду.
Когда Станислав Валентинович договорился с охранником, я прошел мимо него с высокоподнятой головой победителя.
– Почему ты опять не напомнил мне, чтобы я тебе сделал пропуск? – набросился на меня Станислав Валентинович, когда я сдал куртку и мы пошли в зал.
– Пропуск? – Меня удивило, как он назвал пригласительный. – Так это же ты настаиваешь, чтобы я посещал корпоративы. Мог бы и сам уже запомнить.
– Обо всем я должен помнить, – проворчал он себе под нос, но мне показалось, что на этот раз он признал свою ошибку.
Когда я уже собрался открыть дверь в спортзал, Станислав Валентинович неожиданно дернул меня за рукав. Я вопросительно посмотрел на него.
– Постарайся сегодня вести себя прилично.
В его словах было больше просьбы, чем указания, и я кивнул, давая ему обещание.
* * *
Я на вечеринке уже третий час, а все отвечаю на одни и те же вопросы: «А правда, что Генератор открыл свое нутро?», «А что было в этой комнате?», «А тебе не страшно тогда было?», «А как ты считаешь, что означают слова Генератора про терапию?» – и еще бесконечное число однообразных: «А?..»
От всех этих вопросов у меня раскалывается голова, да и мое недомогание никуда не делось – с утра меня опять рвало. Но я держу данное Станиславу Валентиновичу обещание и за все время выпил только пару бокалов шампанского, хотя окружающие явно ждали, что я напьюсь.
Периодически я осматриваю зал в поисках Егора – после того его обещания заехать он куда-то пропал. На звонки он или совсем не отвечал, или отвечал очень коротко, явно пытаясь от меня отвязаться. Я помнил, что прошлый раз пьяным видел его на корпоративе, и очень надеялся, что он придет и сегодня. Но, увы… Правда, мне было показалось, что в числе зрителей у самой у сцены находился и Егор, но когда я пробрался туда – его и след простыл.
* * *
Я почувствовал, как кто-то нагло дергает меня за рукав пиджака:
– Мне нужно с тобой поговорить, пойдем!
Это был один из инвесторов – Гена. Я его очень хорошо запомнил еще с первой нашей встречи, он мне показался немного сдвинутым. Сейчас же передо мной стоял настоящий эталон сумасшедшего – я точно не уверен, как именно они должны выглядеть, но, по-моему, с Гены смело можно было писать учебники о психах: весь бледный, растрепанный, небритый… С трясущимися руками и бегающим взглядом. Он повел меня к выходу из зала, и я лихорадочно искал глазами Станислава Валентиновича или еще кого-то знакомого, который бы отметил, что последний, с кем меня видели, был Гена. Перед самым выходом мы лоб в лоб столкнулись с Юн Вен, но она сделала вид, будто совсем меня не узнала.
Выйдя из зала, Гена повел меня не на улицу, как я предполагал, а на лестничную площадку. Мы поднялись на второй этаж и вышли в длинный школьный коридор. Гена, все так же не отпуская моего рукава, быстрым шагом шел по коридору, дергая каждую из многочисленных дверей в классы. Четвертая по счету дверь ему поддалась, и он затащил меня внутрь.
Я осмотрелся – это был обыкновенный класс, видимо, географии, так как по левую и правую стороны от школьной доски висели географическая и политическая карты соответственно. Мое внимание привлекли иероглифы, наклеенные на стенах в пролетах между окнами, но что эти иероглифы означают, я не знал. А так – класс как класс: три ряда парт с поднятыми на них стульями, позади шкаф во всю стену с пыльным глобусом и какими-то ватманами сверху, в углу у окна, рядом с доской, учительский стол.
– Что там с Генератором? Рассказывай! – Гена прижал меня к парте и говорил мне прямо в лицо, не давая продохнуть.
Меня обдало зловонием, исходящим из его рта, и это было последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Он все еще держал меня за руку, – я резко вырвал руку и оттолкнул его от себя подальше. Гена уставился на меня непонимающе, я же никак не реагировал на его вопрошающий взгляд:
