Накануне они зависли на «Динамо» у Верки-манекенщицы. Хорошо
провели время. Классные все же девицы из ансамбля «Березка». «Бля-Березка» по
версии Космоса.
А поутру они проснулись… От лязга и грохота. Глянули в окно
– какая там березка! По Ленинградке в сторону центра шла колонна танков и
бэтээров.
Космос бросился к телевизору. Щелкая переключателем каналов,
он на всех подряд обнаруживал исключительно «Лебединое озеро».
– Что такое? – пожимал он плечами.
Верка вошла в комнату, попыхивая длинной сигаретой.
– Ребята, – невозмутимо сообщила она, – в стране переворот.
– Горбачева в Крыму арестовали. Только что по «Свободе» передали.
– Пчела, звони Белому! – крикнул Космос возбужденно.
– То-то он порадуется, – не удержался и загоготал Пчела, –
он как раз в Ялту сегодня лететь собрался. Медовый месяц у него! – он
оперативно дозвонился до Белого.
– Ладно, пацаны, – выслушав Пчелу и с полминуты помолчав, ответил
Саша. – Узнайте, что сможете и подтягивайтесь в офис. А я пока Фила и его
бойцов мобилизую. И не зарывайтесь там, на рожон не лезьте…
На всем протяжении Тверской – от Белорусского до Манежной –
на каждом углу, в каждом переулке стояли танки и бэтээры. Из люков время от
времени высовывались любопытные физиономии солдатиков, их тут же окружала
небольшая толпа, засыпавшая служивых вопросами. Но солдатики как один отвечали
заученно-тупо: «У нас приказ. У нас приказ».
Машину пришлось бросить, не доезжая до Белорусского. Дальше
гаишники никакой гражданский транспорт не пропускали.
– В следующий раз на танке приеду! – заносчиво пообещал им Космос,
но те не обратили на него никакого внимания.
Обстановка на Тверской напоминала бы гуляния, если бы,
конечно, не присутствие военной техники в количествах, явно превышающих
разумные.
– Блин, они что, и вправду воевать собрались? – Пчела
удрученно почесал макушку.
– Народ им этого не простит, – вставая в позу памятника и
потрясая указательным пальцем, с пафосом ответствовал Космос…
Народ тем временем стихийно собирался в группы, в центре
каждой из них всякий раз оказывался кто-то наиболее осведомленный. Потихоньку
картина начала проясняться. Горбачев в Форосе, якобы болен. Власть – в руках
какого-то ГКЧП. Пять или шесть козлов хотят вернуть советскую власть: границы
на замок, бизнес на хрен, всех на картошку. Говорят, они только что выступали по
телевизору. Ельцин то ли арестован, то ли в Белом Доме. Именно туда, к Белому
дому народ и потянулся…
Потеряв по дороге верного товарища, Кос остался один, но тут
же присоединился к группе парней спортивного вида, которые от всей толпы
отличались некоторой организованностью и заметной целеустремленностью.
– Откуда, пацаны? – бросил он бритому парню, которого все
называли Василич.
– Сборная Узбекистана по вольной борьбе, – солидно ответил
Василич.
Кос с изумлением оглядел сборную – ни одного узбека он не
обнаружил.
– Ну, если по вольной, тогда я спокоен. Мужики, я с вами.
Ага?
– Давай, Длинный. Снаряды подносить будешь.
– Я бы лучше пострелять, – пробурчал в ответ Космос.
Бойцы дружно заржали. Кос к ним присоединился уже
окончательно. Ему начинало нравиться защищать Родину. От кого? А хрен его
знает. Разберемся…
Вокруг Белого дома толпился народ. Люди сбивались в кучки,
бурно обсуждали происходящее. И вдруг все будто замерло – мгновенно пронесся
слух, что сегодня будет штурм Белого дома. Самое удивительное, что на лицах
людей не было страха. Была какая-то невероятная решимость.
Не хватало только организующего начала. Впрочем,
беспорядочное движение продолжалась недолго. Из толпы как-то сами собой
выделились решительные ребята с военной выправкой. Похоже, бывшие афганцы. По
углам и у подъездов Белого дома стали концентрироваться основные силы
защитников. Люди, как муравьи, начали стаскивать к оборонительным рубежам все,
что могло пойти на строительство баррикад. Первым делом разобрали брусчатку
вокруг памятника революции 1905 года. А так в ход шло все: мусорные баки,
арматура, скамейки, бордюрный камень, и прочее, и прочее…
Кос вместе со своими «узбеками» оказался в группе, готовой
защищать северо-восточный угол Белого дома. Место было вполне уязвимым.
Нападавшие могли двигаться как со стороны Калининского проспекта, так и со
стороны Пресни, от зоопарка.
– А ты, длинный, что стоишь, – бросил Косу плечистый
Василич, вместе с другим борцом подтаскивая тяжеленный кусок бетона с торчащей
из него арматурой.
– Подожди, Василич, не муравьи же мы, в самом деле, такую
тяжесть на себе тащить.
– Думай, думай, а то другие за тебя подумают, – Василич
удовлетворенно выдохнул, пристроив бетонную хреновину поперек дорожки, ведущей
в подъезд.
– Мужики, я щас, – Космос развернулся и быстро почапал в
сторону метро.
«Бегут крысы с корабля» – подумал Василич и заорал парням, с
натугой тащившим покореженный остов «жигуленка». – Сюда, сюда, вот так,
поперек, пристраивайте.
Через парк выбравшись к Киноцентру, Кос огляделся. В глубине
улицы он узрел именно то, что уже почти материализовалось в его голове. Вдоль
дороги медленно, взламывая старый асфальт, двигался огромный грейдер.
«Нашли время дороги строить», – подумал Кос.
Поправив за поясом тэтэшник, он отправился наводить
революционный порядок.
– Стой, мужики, – подняв руку, Кос остановился в пяти шагах
перед движущимся грейдером. Тот прополз еще метр-другой и остановился.
– Тебе что, жить надоело? – перекрывая грохот двигателя,
завопил высунувшийся из кабины мужик в засаленной робе.
Работяги вокруг замерли, наблюдая за происходящим – любит
русский человек, когда ему мешают трудиться.
Кос, вместо того, чтобы отвечать лысому, в три прыжка
оказался у подножки грейдера и забрался в кабину, плечом сдвинув лысого в самую
глубину. А сам уселся на водительское место и опустил руки на рычаги. Но вот
как управлять этой зверской машиной, он понять никак не мог. Тем более что
лысый никак не давал сосредоточиться, а все пытался выпихнуть Коса обратно на
волю.
– Слушай, завязал пихаться, – миролюбиво проговорил Кос,
впрочем, не забыв для профилактики двинуть локтем под ребра водителю.
