– Я говорю – директор-то, а? – рявкнул ему в самое ухо друг.
Саша рассеянно кивнул и спросил: – А кто это с ним?
– «Гэшка», – пояснил Космос. – Елисеева. Ленка, что ли…
Класс «Г» в их школе собрали всего год назад – частью из
своих, не самых сильных, учеников, частью из сокращенного девятого класса
соседней школы. «Гэшки» в школе считались как бы вторым сортом и вниманием их
особо не жаловали – вот почему Саша никак не мог вспомнить прекрасную
танцовщицу.
Музыка смолкла, танец закончился. Саша проводил взглядом
девушку до ее места за столом, где разместились «гэшки», да так и остался –
спиной к своему столу. Ему что-то сказал Космос – он не расслышал или не
захотел услышать…
– Да ты что, уснул? – хлопнул его по плечу друг.
– А?
– Хрен на! – раздраженно буркнул Космос. – Шампусику,
говорю, передай!
Вальс, оказалось, был не просто отдельным номером, он открыл
танцы. Сразу после него, без дополнительных объявлений, «дискачи» врубили Аль
Бано и Ромину Пауэр. В просторном
зале столовой на полную мощь загремела «Феличита». Едва
услыхав первые такты песни, засидевшиеся выпускники дружно повскакивали со
своих мест и кинулись танцевать.
Выскочил из-за стола и Саша. Космос что-то бросил ему
вдогонку, но тот не прореагировал – он самым решительным образом двигался
прямиком к Лене Елисеевой. Космос повернулся к Пчеле, но и его за столом уже не
было – он вовсю отплясывал с пышногрудой Юлькой Золотаревой. Космос вздохнул и
отправился курить.
Саша успел вовремя – Лену Елисееву, похоже, только-только
успел пригласить какой-то дохлый очкарик из «гэшек», но такая мелочь Белова
остановить уже не могла. Не взглянув на соперника, он без раздумий оттер его
плечом и взял девушку за руку.
– Можно?
Быстро стрельнув глазами в сторону одноклассника, Лена
кивнула:
– Пожалуйста…
Саша вывел девушку в центр зала и обнял за талию. Но стоило
его рукам коснуться ее тела, как его воинственный запал необъяснимым образом
тут же куда-то исчез. Он растерялся и принялся мучительно искать подходящую
тему для разговора. В голову как назло ничего не лезло. Молчание становилось гнетущим,
Саша чувствовал себя законченным идиотом. В конце концов, не найдя ничего
лучшего, он решил просто представиться.
– Александр… – не без труда выговорил он. – Меня зовут
Александр…
– Да ты что, Саш? – засмеялась Лена. – Я же у тебя осенью
реферат по химии брала списывать, ты что – забыл?
И только тогда Белов наконец-то ее вспомнил!
Но, черт возьми, как же мало было общего между той блеклой,
с коротким хвостиком, тихоней-скромницей и пышноволосой красавицей, с
полыхающими потаенным огнем немножко шалыми глазами, которую он сейчас держал в
объятьях!
– Нет, не забыл, конечно, – неожиданно легко соврал Саша и
находчиво объяснил: – Просто рефераты по химии, уроки и переменки – все это уже
в прошлом, понимаешь? Школа позади, и мы теперь другие… Поэтому… – он коротко
кивнул и с улыбкой повторил: – Александр.
– Елена, – охотно включилась в игру девушка.
– Скажите, Лена, – можно мне вас так называть? – а что вы
делаете сегодня вечером? – продолжал дурачиться Саша.
– Знаете, Саша, – можно мне вас так называть? – у меня
сегодня очень важное мероприятие, – комично спародировала его интонации
девушка. – Боюсь вас огорчить, но я буду занята, скорее всего, до самого утра…
– До утра? – притворно ужаснулся Саша. – Что же это за
мероприятие такое?
– Секрет! – с лукавой улыбкой ответила Лена.
– Ну, скажите хотя бы, где я смогу вас увидеть? –
страдальчески закатив глаза, взмолился Белов.
– Ну, до полуночи – здесь, в этом зале, а потом…
– А потом вы исчезнете, как Золушка? – с трудом сдерживая
подступающий смех, спросил Саша.
– Нет, я отправлюсь на прогулку…- с важным видом начала Лена
и вдруг не сдержалась и прыснула.
Тут же засмеялся и Саша. И в это мгновение закончилась
песня. В наступившей тишине отчетливо и неожиданно громко прозвучал их смех.
Впрочем, они, похоже, этого не заметили. Саша и Лена стояли, обнявшись, и.
запрокинув головы, от души, в голос хохотали.
Время летело, танец сменялся танцем, но Саша с Леной уже не
расставались. Иногда Космосу удавалось вытащить Белова перекурить или
ос-тограмиться, иногда Лена исчезала куда-то с подружками, но, возвратившись в
столовую, первым делом и тот и другой искали взглядом друг друга.
Если девушку успевал кто-нибудь пригласить (чаще других –
все тот же дохлый очкарик), Белов тут же без колебаний разбивал пару. Вид при
этом он имел самый решительный, поэтому кавалеры Лены уступали свою партнершу
без особых возражений.
Космосу вся эта история совершенно не нравилась. Он
чувствовал себя брошенным – тем более, что и Пчела
тоже всецело был занят своей дамой сердца – Юлькой
Золотаревой. Только в отличие от экспромта Белова, он претворял в жизнь
тщательно продуманный и довольно коварный план. Суть его сводилась к тому, что
вялую, холодную и замкнутую Юльку следовало разогреть и расшевелить посредством
алкоголя. Короче – подпоить. Тогда, полагал Пчела, каменное сердце девушки
оттает, и ему будет проще добраться до главного предмета его вожделения –
роскошного, во всех смыслах выдающегося Юлькиного бюста.
Судя по всему, планы Пчелы пока осуществлялись. Парочка
танцевала мало – в основном они потягивали шампанское за столом или
прогуливались по коридорам школы, то и дело сворачивая в укромные уголки, где
предусмотрительные выпускники прятали спиртное.
Плутовская физиономия Пчелы приняла нежно-розовый оттенок, а
от природы румяное Юлькино лицо стало почти пунцовым. Они уже, слегка
пошатываясь, ходили в обнимку и то и дело довольно двусмысленно хихикали. По
всему было видно – желанная цель близка.
Но тут случилось непоправимое. После очередного вояжа под
лестницу возле спортзала кумач Юлькиных щек вдруг сменился мертвенной
бледностью, взгляд ее затуманился, реакция на внешние раздражители в виде Пчелы
почти полностью исчезла. Парень струхнул, и позвал Юлькиных
подруг-одноклассниц. Те ее куда-то быстренько увели, а вскоре они вернулись –
уже без Золотаревой,
– Э, девчонки, а где Юлька-то? – встретил их недоуменным
вопросом Пчела.
