Через минуту он умер.
Дика похоронили недалеко за казармой, среди диких вишен и
урюков. Все сделал сам Белов – и сколотил из досок и фанеры некое подобие
гроба, и вырыл могилу, и закопал ее. Отложив лопату, он опустился на траву под
де-
ревом и неторопливо закурил. В его глазах блестели слезы.
Рядом присел Фархад. Какое-то время они молчали, потом Фара
положил руку на плечо друга и негромко сказал:
– Аллах посылает нам испытания, чтобы укрепить наш дух. Надо
быть сильным, о мужественное сердце разбиваются все невзгоды. Знаешь, один
мудрец сказал: перенеси с достоинством то, что не можешь изменить…
Белов промолчал, только кивнул и еще ниже опустил голову.
Когда они возвращались в казарму, им встретился
возвращавшийся из штаба командир второго отделения сержант Суров. Взглянув на
повесившего голову Белова, он остановился и взял его за локоть.
– Ну, чего ты так убиваешься, Сань? В конце концов, это же
всего лишь собака!
Белов зыркнул на него исподлобья.
– Да, всего лишь собака, – мрачно согласился он. – А я –
всего лишь человек. И ты тоже – всего лишь человек, да?
Суров смешался, опустил глаза.
– Ладно, чего там… – вздохнул Саша. – Серег, а что со
вчерашним духом? Допросили?
– Угу, – кивнул сержант. – Человек Хромого Сабира, шел с
грузом маковой соломки, два мешка… Скорее всего, прощупывает нас Сабир, к
чему-то серьезному готовится…
Лицо Белова застыло. Глаза превратились в узкие щелочки, на
скулах заиграли желваки.
– Опять Хромой Сабир… – с ненавистью пробормотал он. – Хрен
с ним, пусть готовится, а уж мы постараемся встретить… За нами не заржавеет!
Глава 27
После новогодних праздников Коврига исчез. Вместо него кафе
«Коврига» возглавил новый директор – молодой и энергичный мужчина, сразу
взявшийся наводить свои порядки. В кафе появились новые повара, бухгалтер, штат
официантов был не только заменен на три четверти, но и сокращен.
Космоса, впрочем, эти изменения никак не затронули. Он, как
и обещал Валентин Сергеевич, в кафе остался и, более того, – по-прежнему
обслуживал кабинет.
А вот сам Валентин Сергеевич со своей свитой куда-то
запропал. После ухода Ковриги он перестал показываться в кафе. Нельзя сказать,
что Космос скучал по загадочным хозяевам заведения, но личность Валентина
Сергеевича была ему крайне любопытна.
Этого человека, считал Космос, можно было без натяжки
назвать хозяином жизни – он явно был богат, ему
беспрекословно подчинялись другие, в его власти было решать
чужие судьбы, карать и миловать. Словом, в глазах молодого официанта Валентин
Сергеевич был крутым – по-настоящему крутым, почти как дон Карлеоне из
знаменитого «Крестного отца». Космос тоже мечтал стать крутым, как дон
Карлеоне, вот почему он с нетерпением ждал, когда Валентин Сергеевич снова
придет в кафе «Коврига».
Валентин Сергеевич появился только в феврале – загорелый и
веселый. Никаких свертков с деньгами в этот раз не было. Новый директор, по
всей видимости, был для гостей своим человеком – он без приглашения уселся с
ними за стол и запросто болтал со всеми.
Приняв заказ, Космос позволил себе осторожно заметить:
– Что-то вас давно не было видно, Валентин Сергеевич…
– А ты что, соскучился? – засмеялся мужчина. – А, Космос?
Тот пожал плечами:
– Просто я успел к вам привыкнуть…
– Ну-ну, – кивнул Валентин Сергеевич и вдруг задержал на
официанте
задумчивый взгляд. – Послушай, Космос, ты же молодой парень,
неужели тебе так нравится таскать поднос с грязной посудой?
Космос выразительно покосился на директора кафе и замялся:
– Да как вам сказать…
– Понятно, – понимающе улыбнулся Валентин Сергеевич и
кивнул: – Ладно, подумаем… А пока иди, Космос, работай.
В тот день к этому разговору больше не возвращались, но в
следующий свой приезд Валентин Сергеевич сразу предложил Космосу поговорить.
Беседа проходила один на один и носила довольно странный
характер. Отчасти она напоминала разговор двух разведчиков в тылу врага – и тот
и другой, отлично понимая о чем идет речь, предпочитали не называть вещи своими
именами. У Космоса, разумеется, была масса вопросов к Валентину Сергеевичу, но
большую часть из них он так и не решился задать, а на те немногие, что все-таки
прозвучали, «дон Карлеоне» отвечал уклончиво, в том смысле, что «сам потом
увидишь».
Итог беседы был именно таким, какого и ждал Кос – Валентин
Сергее-
вич предложил ему поработать на него. Нельзя сказать, что
Космос не отдавал себе отчет, что он связывается с криминалом, наоборот – его
тянуло туда, как магнитом. Это была другая, полная событий, приключений и
опасностей жизнь, и ему ужасно хотелось попробовать ее на зуб. Только
попробовать – уговаривал он себя. О том, что в таких случаях вход – рубль, а
выход – десять, он предпочитал не задумываться. Короче говоря, Космос на
предложение Валентина Сергеевича согласился.
И началась новая жизнь. Космоса прикрепили к одной из бригад
– вместе с «коллегами» он объезжал подконтрольные точки, собирая дань за
крышевание. Перепуганные ларечники, как правило, безропотно отстегивали им
кругленькие суммы. Попадались, правда, и упрямцы, ни в какую не желавшие
расставаться со своими кровными. Тогда проводились акции устрашения –
непокорных били, иногда громили их лавчонки, отбирали товар. Но подобные
инциденты случались нечасто, подавляющее большинство доморощенных коммерсантов
предпочитали смиренно платить за свое относительное
спокойствие и безопасность.
Доходы Космоса заметно возросли, впрочем, для него это было
не главное. Было еще нечто, гораздо более волнующее и радостное, чем набитый
деньгами карман. Это – ощущение безраздельной власти над всеми этими
перепуганными, покорными торгашами, пьянящее чувство абсолютного превосходства,
своего невероятного могущества, силы и крутизны. И когда перед ним, вчерашним
школьником, лебезил какой-нибудь потный от страха лысый дядька, когда он
униженно улыбался и заглядывал ему в глаза, Космос был просто счастлив, как
бывает счастлив только человек, поймавший за хвост свою птицу удачи.
