Немного поостыв, Пчела подумал, что торопиться не стоит, тем
более что в конце недели у них должна была быть получка. Он решил дождаться
этого дня и посмотреть, как поведет себя Сурен. У Пчелы были все основания
надеяться, что хозяин предпочтет забыть о своих угрозах. Во-первых, армянин был
вспыльчив, как истинный кавказец, но отходил легко и быстро. А во-вторых…
Во-вторых, Сурен был не дурак, он не мог не понимать, что его работник отлично
знает, какими делишками занимается его босс, а значит ссориться с Витей хозяину
было совсем не с руки. Словом, Пчела надеялся, что конфликт потухнет сам собой.
Но в пятницу вечером Сурен рассчитался только с дядей Васей.
В ответ на немой вопрос Пчелы он холодно процедил:
– А тебе, Витя, я уже все сказал. Заплачу, когда движок
отремонтируешь.
– С-с-сука… – прошипел сквозь зубы Пчела в спину хозяина.
Ему пришлось приложить немало стараний, чтобы сдержать
клокочущий в груди гнев и не наскандалить. Скандал Пчеле был ни к чему – у него
уже был план мести облапошившему его армянину.
Тем же вечером он позвонил Космосу и договорился с ним
попить в субботу пивка.
Тот пришел в беседку в новой кожаной куртке-«косухе», на
безымянном пальце у него появился массивный золотой перстень, и вообще – Космос
был весь, что называется, «на понтах». Он с презрительной усмешкой взглянул на
«Жигулевское», которым успел затариться Пчела, и принялся доставать из своей
объемистой сумки жестяные банки с «Хайнекеном» и пакетики с фисташками.
– Как жизнь, брат? – небрежно спросил он.
– Так себе… А ты, смотрю, весь в шоколаде? – криво
ухмыльнулся Пчела.
– Не жалуюсь… Слышал анекдот? Сидят пацаны в кабаке, ну,
бухают, хавают… Один уже готов – мордой в салате. Его кореш толкает: «Как
жизнь, Вован?» А этот еле-еле рожу из салата вытащил, промычал: «Удалась!», и
обратно – бац в салат!
Пчела коротко хохотнул и открыл бутылку «Жигулевского»,
Космос, лениво посмеиваясь, протянул другу банку пива:
– Да брось ты это пойло! На, держи!
Они открыли пиво, сделали несколько глотков, помолчали.
Потом Космос спросил:
– А Фил где? Что-то он давно не появлялся, ты его не звал?
– Нет, – ответил Пчела. Он еще раз приложился к банке и
пояснил: – Кос, я с тобой об одном дельце потолковать хотел…
– Ну, валяй, излагай… – кивнул тот.
Пчела изложил. Космос не перебивал, слушал внимательно,
время от времени покусывая нижнюю губу. Когда друг закончил, он, наморщив лоб,
спросил:
– Короче, ты хочешь, чтобы мы на твоего ару наехали?
– Да, – прямо ответил Пчела. – Оборзел он вконец, наказать
бы надо…
– А крыша? Крыша у него есть?
– То есть?
– Ну, кто-нибудь из крутых его прикрывает? – пояснил Космос.
-
Типа защиты там… Он кому-нибудь за это платит?
Пчела задумался.
– Вряд ли… – покачал он головой. – Я там полгода пахал и
никого из чужих не видел. Приезжали как-то с Эдиком два пацана, но на крутых не
похожи…
– Это хорошо, – кивнул Космос. – Понимаешь, Пчел, я в этом
деле человек новый, мой номер пока шестнадцатый и… Но если твой Су-рен ни под
кем не ходит, все, конечно, гораздо проще… Короче, пока решим так – я все
сперва разузнаю, а там уж как фишка ляжет!
Глава 30
Через три дня томившемуся в ожидании Пчеле позвонил
радостный Космос.
– Брат, все пучком! Крыши у твоего хачика, похоже, нет, так
что завтра в двенадцать будь у «Юго-Западной», поедем к нему на разборку!
Возглавлял наезд бригадир Космоса – огромный, ростом под два
метра, амбал по кличке Сохатый. В овраг отправились на двух машинах, но не
потому что ждали серьезного отпора, а скорее – для пущего устрашения. Им
повезло – на месте оказался и сам Су-рен, и даже его племянник Эдик. При виде
незваных гостей хозяин сразу почуял неладное.
– В чем дело, ребята? – Сурен, стараясь не выказывать своего
беспокойства, шагнул навстречу вылезшим из первой машины Сохатому, Космосу и
еще двоим накачанным пацанам. – Что-нибудь с тачкой?
Сохатый, не взглянув в его сторону, прошел к дверям в сарай.
Внутри ко-
вырялся замызганный мужичок и какой-то парень. Кроме них там
стояли две машины – почти новый красный «Гольф» и старый, в пятнах ржавчины
огромный белый «Линкольн» с дипломатическими номерами. Неторопливо осмотревшись
в гараже, Сохатый вышел к хозяину.
– Так в чем дело, а? – Сурен нахмурился и повысил голос. – В
чем дело, я спрашиваю?
– Усохни, черножопый! – Сохатый шагнул к нему и, походя,
как-то лениво, тыльной стороной ладони ударил Сурена по лицу.
Удар совсем не казался сильным, но крепкий с виду армянин
едва устоял на ногах, из его разбитого носа тут же потекла кровь. На помощь
дяде бросился Эдик, но его остановил мощный хук одного из качков Сохатого –
парень рухнул как подкошенный. Бригадир подал знак второй машине, оттуда вылез
Пчела.
– Здравствуй, Сурен, – ледяным голосом произнес он.
– Здравствуй, Витя, – мелко закивал тот, утирая с подбородка
кровь, – здравствуй, дорогой! Здравствуй…
– Ты зачем, сучара, парнишку обидел? – Сохатый упер в
хлюпающего носом Сурена равнодушно-тяжелый взгляд. – Ты что, падла, себе
позволяешь?
– Но он мне… – хозяин начал было объясняться, но сразу же
оборвал себя, поняв: бесполезно. – Прости, Витя, я был неправ! – Сурен
дрожащими, перепачканными кровью руками достал бумажник и вынул оттуда деньги.
– Вот, возьми, дорогой! Все возьми, все! И будем с тобой в расчете, да?
Но протянутые деньги взял не Пчела, а Сохатый. Он, не
считая, сунул их в карман и схватил Сурена за воротник куртки.
– А теперь, гнида, о деле потолкуем! – глухо, с угрозой
произнес он. – Тебе кто разрешил на нашей поляне своими делишками заниматься?
Кто разрешил, я спрашиваю? – Сохатый чувствительно встряхнул армянина и вытащил
из кармана пистолет.
– Никто… – прошелестел еле живой от страха Сурен. – Я не
знал… Я думал, что…
– Ах, ты думал? – задрал брови Сохатый. – Хреново ты думал,
жопа!
А теперь вот я должен думать – что с тобой делать. То ли
подвесить за яйца в этом вот твоем сарае, то ли рискнуть и дать возможность
исправиться, а?
