Федя энергично затряс головой.
– Нет, я имею в виду совсем другое. Вы ехали по жизни на
огромной скорости. У вас, Сережа, была цель, были средства. Друзья были, да и
семья наверняка тоже была. И вдруг со всего разгона – бац! Вы врезались на
полном ходу в бетонный столб. В результате – полное фиаско. Вы ведь не случайно
остались здесь, с нами? Отныне нет ничего – ни цели в жизни, ни семьи, ни
друзей. Это сокрушительный удар, не все после такого могут подняться. Вот
его-то последствия и нужно залечить.
– Чем – водкой? – скептически усмехнулся Белов.
Но Федя ни мало не смутился.
– Покоем. Хотя, в сущности, это одно и то же. Вы слышали
вульгарный тезис: "С утра не выпил – день пропал, а выпил – весь день
свободный"? Алкоголь просто снимает стресс и позволяет взглянуть на
проблему со стороны. Помните, как говорили древние римляне? Нихиль хабео –
нихиль куро! То есть, нет имущества, нет забот. Если у вас нету тети, ее не
отравит сосед. У кого ничего нет, у того нет и проблем. Это же основы буддизма!
Переход в новую жизнь. Вы ведь не хотите возвращаться к старой? Или я не прав?
Так что для вас старый путь кончился, впереди лежит новый.
Белов молча налил себе полный стакан водки и выпил.
Закашлялся.
– Я недавно уже слышал что-то в этом роде, насчет пути, –
проговорил он, отдышавшись. – От своего покойного друга.
Но Федя не обратил внимания на его слова и продолжал гнуть
свое.
– И, заметьте, в той, прошлой жизни у вас осталась целая
куча вопросов, отвечать на которые вам не хочется. Потому как ответы-то все
известны заранее, но они не радуют, а совсем даже наоборот. Вы ведь
догадываетесь, кто и зачем отправил вас на нашу помойку? Но не хотите
признаться в этом даже себе!
Сзади в кустах раздался шорох: прихрамывая, к ним
приближался молодой парень в старом армейском бушлате.
– А вот и Витек! – обрадовался Федя. – А прозвище у него –
Злой…
– Квасите? – вместо приветствия поинтересовался гость.
Федя налил стакан и ему.
– Винтовка рождает власть, а водка делает свободным, –
заявил Федя в полном противоречии со своими предыдущими постулатами и протянул
Витьку емкость. – Может, у тебя есть другие предложения? Нет? Тогда бери и пей.
Витек принял дозу как должно, осушил стакан одним духом.
Потом опустился на плиты рядом с ними, помолчал и неожиданно вскочил.
– Ну ладно, пойду я.
– А поговорить? – обиделся Федя. – Что о нас товарищ
подумает, что мы алкоголики? Одна водка на уме? Его кстати, Серым кличут.
Витек усмехнулся и снова присел рядом.
– Да о чем говорить-то? Я лучше вам притчу расскажу о
мужике, который животных любил…
Он достал пачку "Беломора", продул гильзу, сжал ее
в двух местах и закурил. Белов и Федор молча ждали продолжения.
– Так вот, – начал Витек неторопливо, – подобрал мужик на
помойке маленького Зеленого змия. Души в нем не чаял, гулять на поводке выводил,
спиртом из бутылочки отпаивал… Такой вот симбиоз у них возник. А Змий вырос,
снял поводок и надел его на хозяина. Теперь Змий сам выводит мужика на поводке,
отпаивает из бутылки, души в нем не чает, а мужик стал такой зеленый-зеленый…
Белов от души расхохотался, но Федя его не поддержал, а стал
распространяться на тему разумного употребления алкоголя и его пользы для
половозрелых организмов и человечества в целом. Он сыпал именами и медицинскими
терминами, как заправский лектор общества "Знание". Чувствовалось,
что темой он владеет и закончит нескоро.
– Ну тебя, ты меня достал уже, философ хренов, – Витек
повернулся к Белову и стал объяснять ему: – Этот Гегель как в кондицию войдет,
так с ним вообще говорить невозможно. Дурной становится, что профессор
какой-нибудь. Так что я похромал. А вы оставайтесь. Тебе, Серый, поначалу может
даже интересно будет, а мне эта муть уже поперек горла, – он встал и направился
в сторону бытовок.
Федя обиженно посмотрел ему вслед, потом слил остатки водки
в стакан. Получилось чуть меньше половины.
– Не возражаете, если я допью? – с надеждой в голосе спросил
он.
– Пей, для хорошего человека отравы не жалко, – согласился
Белов.
Федя с нескрываемым сожалением допил остатки водки и
мечтательно прищурился, глядя на синее небо в просвете между облаками.
– Витек на самом деле вовсе не злой, – пояснил он. – Просто
ему не повезло в жизни…
История Витька в изложении Феди оказалась на редкость
невеселой. Тот, как и Доктор Ватсон, угодил под каток новейшей российской
истории. Солдатом-срочником попал в Чечню, участвовал в новогоднем штурме
Грозного, горел в танке на площади Минутка, чудом остался жив. Потом его
колонна попала в засаду в Аргунском ущелье, в урочище Ярыш-Марды, и была
полностью уничтожена. Витек оказался в плену. Сидел в зиндане по уши в
собственном дерьме, пас овец в горах. Бежал. Его поймали и, чтобы отбить охоту
к побегам, отрубили пальцы на ноге. Кстати, этим же методом в Америке
рабовладельцы лечили от излишнего свободолюбия беглых негров. Такие вот
параллели…
Когда Витек уже отчаялся выбраться когда-нибудь из проклятых
гор, его вдруг неожиданно погрузили в машину, привезли в какой-то аул и сдали с
рук на руки федералам. Оказалось, его выкупили. Благодарить он должен был за
это представителя президента на Кавказе Зорина.
Об этом ему напомнили спустя полгода после возвращения
домой. К Витьку домой заявились крепкие пацаны с бритыми затылками и объяснили,
что у благодетеля финансовые проблемы, поэтому деньги за выкуп было бы неплохо
вернуть. В результате квартира "должника" оказалась проданной, деньги
вернулись в карман Зорина, а Витек оказался на свалке…
Белов слушал рассказ Феди, сравнивал его с историей доктора
Ватсона, со своей собственной историей. До сих пор он был твердо убежден, что
каждый человек – сам творец своей судьбы. Теперь он начинал думать иначе.
Может, действительно сидят в небе три бабы, одна прядет нить жизни, другая
сматывает в клубок, а третья обрывает? И никто, даже сам Господь Бог, не в
силах изменить предначертанного?
Федя, заметив, что его подопечный задумался, замолчал и сам.
Ни шевелиться, ни вставать им не хотелось, и они сидели бы так еще долго, если
бы не истошные крики… Доносились они из бытовки доктора.
– Что это? – вздрогнул Белов.
Лицо Феди вмиг утратило интеллигентность.