– Вы не умеете делать шашлык! – с горячностью южанина
воскликнул он. – Разве мясо можно резать на мелкие кусочки, как это у вас
принято? Оно просто высохнет над огнем! Кусок должен быть большим и сочным!
Чтобы не мешать ему, Шмидт и Толян подхватили десантную
резиновую лодку и направились к озеру. Ваньке доверили нести удочки. Спустили
суденышко воду, первым в него забрался Шмидт. Толян передал ему с рук на руки
Ваньку, но сам лезть в лодку отказался.
– Извини, Шмидт, я лучше пойду вздремну до обеда, – заявил
он. – Мне эта рыбалка мимо кайфа.
– Ну, как хочешь, – сказал Шмидт и оттолкнулся веслом от
берега. – Через пару часов приходи за нами. Держи курс вот на те три ветлы. –
Он показал рукой на островок метрах в трехстах от берега. – Кстати, забери мой
мобильник, чтобы не напоминал о работе.
Клев на озере оказался просто бешеным. Счастливый Ванька еле
успевал таскать из воды одного карася за другим. Правда, рыбешка была в
основном более чем скромных размеров, разве что кошке полакомиться, но для
мальчика это был сказочный улов.
Прошло немного больше часа. Их лагерь был не виден за
кустами, но с его стороны ветер доносил такие аппетитные запахи жареного мяса,
что у Шмидта слюнки потекли. Он подмигнул Ваньке и дал команду сматывать
удочки.
Когда Дмитрий подогнал лодку к берегу, у самой воды их
поджидали двое незнакомых мужиков, один был высокий и тощий, как Дон Кихот,
второй маленький и круглый, видимо, оба из местных. Они были экипированы для
рыбалки в резиновые сапоги и телогрейки, несмотря на теплую погоду. Три удочки,
из самых простых, лежали рядом. Увидев богатых горожан, аборигены не смутились:
оба были хорошо навеселе. Толстяк, проявив неожиданно чувство собственного
достоинства, вежливо поздоровался и попросил на полчаса лодку – порыбачить.
– Ну что, Вань, не будем жадинами, дадим и другим
покататься? – заговорщицки подмигнул мальчишке Дмитрий.
– Дадим! – крикнул тот с энтузиазмом и даже подпрыгнул
несколько раз на месте так, что расплескалась вода из пластикового ведра с
добычей, которое он держал в руке.
Ваня гордо продемонстрировал "начинающим" рыбакам
свой улов. Вот мол вам, учитесь, как надо рыбу ловить!
– Раньше вечера мы отсюда все равно не тронемся, так что
пользуйтесь, – доброжелательно кивнул мужикам Шмидт. – И плащи возьмите наши,
на воде сегодня сыровато.
Рыбаки уплыли, а Шмидт и Ваня задержались на берегу. Ванька,
стоя на коленях, сортировал рыбу и нанизывал се на кукан из длинного ивового
прута.
Шмидт сидел рядом и задумчиво смотрел на мальчика. Хороший
парень. Как же все-таки быть? Ванька явно к нему привязался. Что ждет Ивана,
если и его, и Ольгу достанут конкуренты? А сам он, имел ли он право на будущее?
Он, отдавший приказ убить Белова и, кажется, завоевавший сердца его жены и
сына…
Громко захлопали выстрелы. Дмитрий среагировал на опасность
немного раньше, чем они раздались. Сработал инстинкт или опыт, приобретенный в
горячих точках, или и то, и другое. Он успел схватить Ваньку за мгновение до
того, как тот готов был вскочить и закричать от испуга, повалил его на землю и
прикрыл собой. Стреляли в двух местах одновременно. С берега по лодке и за
кустами. Там, где был разбит их лагерь.
Две длинные очереди, выпущенные, как показалось Шмидту, из
пулемета, располосовали резиновую лодку и сидевших в ней людей. Шмидт прижал к
себе мальчика, осторожно, чтобы не придушить, зажал ему рот. Лег набок и,
отталкиваясь ногами, переместился вместе с ним в кустарник, покрывавший берег
озера. Тот, кто стрелял по лодке, наверняка считал рыбаков убитыми, и
разочаровывать киллера ему не хотелось.
"Но кто стрелял? Неужели Арам предал?" –
пронеслось в голове Шмидта и осторожно выглянул из кустов.
В этот момент на берегу озера появились люди. Первым к воде
бежал Арам. Он сильно хромал на одну ногу – видимо, был ранен. За ним из леса
высыпало человек пять в камуфляже и черных шапках-масках с прорезями для глаз.
Все как один с "Калашниковыми". Такой же был у Арама. Он обернулся,
собираясь дать очередь по преследователям. Но прозвучал только одиночный
выстрел, и автомат Арама замолчал. В тот же момент он упал, срезанный ответными
сериями. Значит, Арам не предатель! Тогда кто?
Один из преследователей с раздражением сдернул с головы
шапку и вытер ею потное лицо. Первое, что бросилось Шмидту в глаза, был
ярко-рыжий цвет его шевелюры.
Анатолий? Не может быть! Ему-то чего не хватало? Ведь он был
правой рукой Шмидта. Он вспомнил стремление Толяна во всем действовать
самостоятельно… Ответ напрашивался сам собой. Зачем быть правой рукой, если
можно стать шефом? Шмидт чуть было не застонал от досады и еще плотнее прижался
к земле…
По берегу навстречу Толяну шел парень в камуфляжке с пулеметом
Калашникова в руках. Тут Шмидт не ошибся, когда по звуку определил старый
добрый ПК.
– Ну, как? – спросил Толян.
– Накрыл обоих, – отозвался парень с дурацким смешком. – В
решето…
Шмидт узнал в нем того самого бойца, Бугая, которого его заместитель
якобы собственноручно казнил за предательство.
– Точно замочил? – не отставал от стрелка Толян.
– Иди, проверь сам, если не веришь, – огрызнулся боец. –
Можешь контрольный выстрел сделать. Прямо на дне.
– Ладно, – Толян махнул рукой своим бойцам. – Соберите трупы
и сворачивайтесь. Палатки и машины поджечь.
– А шашлык? – Крикнул кто-то. – Тоже сожжем? Или, может,
воспользуемся? Ха-ха!
– Шашлык можете доесть. Заработали, – цинично ухмыльнулся
Толян и снова нахлобучил на голову вязаную шапку.
Шмидт дождался, пока убийцы уедут. Только когда вдали затих
шум от двигателей их машин, он поднялся. Ванька уже оправился от страха и
смотрел на Шмидта каким-то взрослым, недетским взглядом.
– Это был дядя Толя? – спросил он Шмидта.
– Он самый, – подтвердил тот. – Такие, брат, дела у нас
невеселые. А теперь давай думать, как будем отсюда выбираться.
Дмитрий посадил Ваньку к себе на плечи и двинулся вдоль реки
в направлении, противоположном тому, в котором уехали убийцы. Уже в полной
темноте он, наконец, вышел к какой-то дороге. От приличных машин он прятался в
лесу. Когда увидел старый "Запорожец", вышел на проезжую часть и
поднял руку. В обмен на швейцарские часы водитель-пенсионер довез их до
станции, купил билет на электричку и выделил Шмидту деньги на метро.
