— Китайцы загадочны и сдержанны, дорогой Ватсон. Они
беззаветно преданы обычаям родной земли. Сама структура их общества — строго
охраняемая тайна. Эти люди полностью замкнуты, они совершенно не терпят
вмешательства посторонних, и хотя их жизнь проходит как будто на наших глазах,
на самом деле она тщательно скрыта.
Макдональд согласно кивнул:
— Долгие годы Чу безраздельно властвует в китайской общине.
Опиумные притоны, игорные дома, контрабанда наркотиков — все это контролируется
им. Он также занимается крупными экспортно-импортными операциями, которые,
насколько нам известно, законны. Но последнее время, если говорить о его
незаконной деятельности, он ушел в подполье. Да, Чу Санфу по-прежнему
распоряжается жизнью и смертью людей, но теперь он стал много осторожней и его
враги просто исчезают. В водах устья Темзы.
Мечтательная задумчивость Холмса исчезла. Он проницательно
смотрел на инспектора:
— Что, по мнению Скотленд-Ярда, заставило старого дьявола
изменить образ действий?
Макдональд оставил без внимания вопрос моего друга. Он
сказал уклончиво:
— Я также опасаюсь войны банд и хотел бы знать причины
схватки в клубе «Нонпарель».
— Вы предлагаете сделку, мистер Мак? — Холмс поднялся и
вытряхнул в камин остатки табака из трубки.
— Совершенно верно, — без колебаний ответил инспектор.
— Вы рискуете. Я знаю не так уж много, а ваша агентура в
китайском квартале, несомненно, превосходит мою.
— И все же, мистер Холмс, я предлагаю обмен информацией.
— Хорошо. — Пальцы Холмса потянулись к персидской туфельке
за очередной порцией табака. — Я думаю, что Доусон был нанят для охоты за
древним произведением искусства, которое хочет заполучить Чу Санфу.
Инспектор с минуту обдумывал услышанное.
— Вероятно, это произведение обладает огромной ценностью?
— Если это и так, то речь не о художественной ценности вещи.
Это не Мона Лиза и не маска Тутанхамона.
— Очень странно, мистер Холмс. Но ваша версия крайне
заманчива, ведь Чу Санфу владеет одной из крупнейших в мире коллекций
восточного искусства.
Я редко видел Шерлока Холмса в таком изумлении.
— Неужели? Но предмет, который я имел в виду, не восточного
происхождения.
— Гм… Трудно сказать, что еще хранится в сокровищнице Чу. Я
думаю, что коллекционеры — это особая порода людей.
— Очень точное наблюдение, мистер Мак, — заметил Холмс.
— У меня к вам еще один небольшой вопрос. Если этот предмет
был у Доусона, а Чу охотился за ним, у кого из них он сейчас?
— К сожалению, мне это неизвестно.
— Но вы, конечно, постараетесь узнать? — Ответом Макдональду
послужил энергичный кивок Холмса.
— Что ж, сэр, — продолжал Макдональд, — вот новость,
заинтересовавшая наших людей: Морис Ротфилс, знаменитый международный банкир,
собирается жениться весной.
— Я слышал об этом, — воскликнул я, довольный тем, что мне
удалось вступить в разговор. — Знаю даже, что невеста Ротфилса — китайская
принцесса.
— Верно, доктор, — отозвался Макдональд. — Женившись,
Ротфилс получит титул и будет вместе со своей супругой представлен ко двору.
Наше особое отделение весьма озабочено этим браком. Дело в том, что эта
китайская принцесса — дочь Чу Санфу.
Холмс застыл с трубкой в руке:
— Вы настоящий клад, мистер Мак. Теперь понятно, почему тигр
пытается спрятать свои когти. — Заметив мой удивленный взгляд. Холмс дополнил
свое заявление: — Чем презреннее бандит, тем респектабельнее прикрытие, в
котором он нуждается. Вспомните: Генри Морган, который разграбил Панаму и был
грозой Карибского моря, стал губернатором Ямайки.
— Не слишком уважаемым, — упрямо заметил я.
— Туше! — ответил мой друг.
Почувствовав, что колодцы информации опустели, Макдональд
поднялся:
— Не буду больше отнимать у вас время, мистер Холмс. Мы еще
свяжемся, сэр?
— Надеюсь, что очень скоро, — ответил мой друг.
Потом официальный и неофициальный детективы обменялись
рукопожатиями. Сделка была заключена.
Следующие три дня не принесли ничего нового. Я редко виделся
со своим другом и полагаю, что он собирал информацию, посещая странные и
страшные места города. Некоторое время журналы обмусоливали подробности
сражения в Сохо. Потом это событие исчезло со страниц печати. Руководство клуба
«Нонпарель» заявило, что заведение едва не стало жертвой ограбления. Ничего противозаконного
в клубе обнаружено не было, и Доусон и его люди были официально признаны
невиновными. Два раненых китайца через переводчика заявили, что они обычно
поставляют в клуб товар и во время побоища оказались там совершенно случайно.
Солидный торговец-азиат подтвердил их слова, признав, что оба были его
работниками. В качестве доказательства была предъявлена копия заказа на два
китайских ковра. Китайцы были отпущены за отсутствием улик, и дело лопнуло как
мыльный пузырь. Скотленд-Ярд понимал, что перестрелка была серьезным событием,
но никто не мог доказать этого. Пришлось сделать вид, будто ничего не
произошло.
Холмса раздражало бездействие в ожидании новых событий. Он
стал резок и раздражителен. Но утром четвертого дня я заметил острый блеск в
глазах моего друга. Прежний Холмс, облегченно улыбаясь, поприветствовал меня за
завтраком:
— Надеюсь, дорогой Ватсон, что вы свободны и готовы
пуститься в путешествие.
— Конечно, Холмс.
— Тогда мы отправляемся в Берлин.
Он подал мне телеграмму:
«Дорогой мистер Холмс!
Из письма Линдквеста я узнал о его договоре с вами. Я со
своей стороны согласен. Не смогли бы вы приехать в Берлин: здесь есть новые
сведения о Птице. Я, конечно, возмещу ваши расходы и расходы вашего коллеги.
Готов принять вас в любое время.
Васил Д`Англас».
Я слегка разволновался:
— А что, если дело улажено самим владельцем Золотой Птицы?
Холмс подхватил мою мысль:
— Линдквеста нет, Баркера — тоже, а мы с вами ничего не
добились, — он подавил смешок. — Это горькая правда, дружище, но не забывайте:
незаменимых нет.
