— Это согласуется с тем, что она сказала своему любовнику во время последней ссоры: что она пойдет до конца, чего бы это ей ни стоило.
— Вот только до конца чего? — спросил Эндрю.
Внезапно, подчиняясь силе, природу которой он не смог бы объяснить, он повернул голову и увидел на улице Вэлери. Стоя под зонтиком, она наблюдала, как он ужинает в обществе Сьюзи. Смущенно улыбнувшись ему, она пошла дальше.
— Чего ты ждешь? — спросила Сьюзи.
Эндрю вскочил и ринулся на улицу. Вэлери уже собиралась свернуть за угол. Он помчался за ней. Когда он поравнялся с ней, она уже открывала дверцу такси. Обернувшись, она снова улыбнулась.
— Это не то, что ты думаешь! — крикнул он.
— Бар или твоя знакомая? — спросила Вэлери.
— То и другое. Я не пью, и я один.
— Это твоя жизнь, Эндрю, — медленно произнесла Вэлери. — Не надо оправдываться.
Эндрю не нашел что ответить. Он мечтал об этом моменте долгими бессонными ночами, а теперь оказался не в силах сказать даже пару внятных слов.
— Ты вся светишься, — промямлил он наконец.
— Ты тоже в порядке, — ответила она.
Таксист нетерпеливо оглянулся.
— Мне надо ехать, — сказала она. — Срочно.
— Понимаю.
— Ты действительно в порядке?
— Надеюсь.
— Я очень рада.
— Странно видеть тебя здесь, — проговорил Эндрю с потерянным видом.
— Действительно, странно.
Вэлери села в такси и захлопнула дверцу. Эндрю проводил машину взглядом и побрел обратно. Он не видел, как Вэлери посмотрела на него через заднее стекло.
* * *
Он вошел в бар и уселся за столик. Сьюзи доедала свою пасту.
— Она гораздо красивее, чем на фотографии, — произнесла она, нарушая молчание.
Эндрю не ответил.
— Вы с ней часто здесь бывали?
— Более того, именно на этом тротуаре мы встретились.
— Ты часто сюда возвращался, расставшись с ней?
— Всего раз, когда выписался из больницы.
— Твоя бывшая жена работает где-то неподалеку?
— Нет, на другом конце города.
— И ты думаешь, что ее появление здесь — случайность?
— Случай — это, знаешь ли…
— Возможно, не ты один ждешь под окнами, чтобы ожили твои воспоминания. Ты веришь в судьбу?
— Когда это мне на руку — верю.
— Тогда доверься ей, — сказала Сьюзи, вставая из-за стола.
— Ты считаешь, что…
— Что, увидев меня, она испытала ревность?
— Я хотел спросить не об этом.
— Тогда ничего больше не спрашивай. Идем, я засыпаю на ходу.
В лифте, поднимавшем их на двадцатый этаж, Сьюзи обняла Эндрю за шею.
— Хотелось бы мне познакомиться с таким, как ты, Стилмен.
— Разве знакомство еще не состоялось?
— Я имела в виду, в подходящий момент, — ответила Сьюзи, выходя из лифта.
В номере она схватила подушку и одеяло и улеглась под окном.
* * *
Сьюзи разбудил уличный шум. Открыв глаза, она не обнаружила Эндрю. Онаоделась и спустилась в вестибюль. Бар отеля был закрыт, в зале, где подавали завтрак, Эндрю тоже не оказалось.
Она позвонила в «Нью-Йорк таймс», где ей ответили, что не видели Стилмена уже несколько дней. Ехать в библиотеку было слишком рано, и Сьюзи рассердилась на себя за то, что не знает, чем заняться в его отсутствие. Она вернулась в номер, открыла дорожную сумку, перечитала письмо Лилиан и, пробежав глазами ноты, сообразила, чем занять утро.
* * *
Саймон прохаживался между дверью своего кабинета и окном, бросая на Эндрю испепеляющие взгляды.
— Будешь так болтаться взад-вперед, у меня разовьется морская болезнь, — предупредил Эндрю.
— Стоит на три дня предоставить тебя самому себе, как ты попадаешь в безвыходное положение.
— Так я и думал: ты — реинкарнация моей матушки. Я не для того пришел, чтобы ты читал мне мораль. Одолжи денег!
— Все так плохо, что ты не можешь воспользоваться своей кредитной карточкой?
— Предпочитаю проявлять осторожность, пока не узнаю, с кем имею дело. И потом, мне потребуется немного больше, чем есть на моем счете.
Саймон присел за свой стол, но тут же вскочил и опять подбежал к окну.
— У тебя что, шило в одном месте? Что тебе не сидится? Послушай, Саймон, я не первый и не последний репортер, чье расследование приводит власти в ярость. Вот ты — любитель автомобилей, считай, что я участвую в гонках. Цель — прийти первым. Команда соперника готова на все, и я это знаю, но мое оружие — типографский станок. Ты жаловался, что тебе грустно смотреть, как я топлю свое горе в фернете с колой, а я, между прочим, уже неделю ни капли не беру в рот. С тех пор, как меня пырнули ножом, я еще не бывал так занят.
— Никак не пойму, тебе нравится быть циником или это просто полнейшая безответственность.
— Я собирался написать большую статью про твой гараж, но я знаю нашу главную редакторшу, ей подавай государственные дела и скандалы. Знала бы она, чего лишается!
— Сколько тебе нужно?
— Пять тысяч для полного спокойствия. Отдам, как только опубликую свой материал.
— Ты даже еще не знаешь, что будешь публиковать!
— Еще нет, но запах падали уже так силен, что я чую: тут прячется крупная дичь.
— Такая сумма наличными…
— Мне лучше не заходить в банки, да и тебя не хочется компрометировать.
— А по-моему, это уже случилось, — заявил Саймон, глядя в окно.
— Ты о чем?
— Не подходи! У тротуара напротив стоит черный автомобиль, а в нем — какой-то подозрительный тип.
Эндрю бросился к окну проверить, действительно ли его выследили, чем вызвал возмущение Саймона. Почти сразу из дома напротив гаража вышла женщина с крохотной собачкой на руках. Шофер распахнул перед ней дверцу и тронулся с места, едва она устроилась на сиденье.
— Все ясно, это ЦРУ. — Эндрю похлопал Саймона по плечу. — У них целая свора чихуахуа — новомодный вариант прикрытия.
— Отвяжись! Машина вызвала у меня подозрение, вот и все.
Саймон достал из сейфа конверт и протянул другу:
— Здесь десять «штук», то, что не истратишь, вернешь.
— Сохранять для тебя чеки?
— Проваливай, пока я не передумал! И постарайся сообщать, как твои дела. Ты уверен, что мне нельзя сопровождать?
