— Деда, а в вашем мире курево случайно не водится? А то аж уши пухнут.
— Да почему не водится? Очень даже водится. Вон в Трущобах порой курят такую отраву… Я-то никогда не курил… Ладно, погодь, где-то было, пойду гляну, — и Дед пометелил в свой сарайчик. Пропадал он там минут пятнадцать, пришел пыльный, но довольный и протянул Кэпу пачку.
— Боже мой, дедушка, где ты раздобыл такую древность? — В руках Кэпа оказалась пачка настоящего «Казбека», в плоской картонной коробочке, которую мы все стали с ностальгией разглядывать.
— Точь-в-точь такие же мы начали курить в пятом классе, ну, помнишь, когда девчонки на нас наябедничали, и потом родителей вызывали в школу, — уточнил Док.
— Еще бы не помнить, — довольно щурясь, прошепелявил Кэп, прикуривая папироску, — только вас выпороли, и вы завязали с куревом, так и не начав, а вот я — нет. — Кэп затянулся, глаза его затуманилась. — Красота! Спасибо, деда!
— Так… курить на улку, нечего избу поганить! — прикрикнул тот, и мы высыпали на скамеечку, под теплое, хоть и сентябрьское солнце. Кэп сначала дымил как паровоз, остальные — переваривали завтрак. Потом, накурившись, он аккуратно загасил папироску и сказал, обращаясь к Деду:
— Ну что, отец? Коль мы оказались в твоем мире, где нам, может быть, придется прожить оставшуюся жизнь, поговорим? Рассказывай, знакомь с твоим миром… Замирьем, иначе мы не сможем найти дорогу домой, куда мы все-таки очень хотим вернуться.
— Мы будем пытаться искать эту дорогу — пока живы или пока останется хоть капелька надежды. У нас дома остались близкие, — перебил Кэпа Текс.
— Да, он прав — у нас есть родные, друзья и множество незаконченных дел, поэтому самое главное — мы хотим вернуться, и ты нам поможешь найти дорогу. Спросишь, почему я решил, что ты можешь ее знать? А кто же еще, если не ты? Ведь ты, дедушка, очень необычный человек…
— …колдовство тебе ведомо, — добавил Док.
— Ну, насчет колдовства и потаенных способностей Доку бы помолчать, — сказал Текс. — Надо еще с тобой разбираться, где ты научился этаким штучкам?
— Да и с этим будем разбираться. Возможно, необычные способности Дока и окажутся тем ключом, что отпирает дверку в наш мир, а? Ведь только благодаря Доку мы сидим здесь, а не гнием где-нибудь в ваших Трущобах, и это факт! — Кэп помолчал и, с сожалением глянув на пачку папирос, продолжил:
— Ты, дедушка, наверняка должен знать, есть ли возможность нам вернуться. А такая возможность — я нутром чую! — должна быть, иначе как объяснить, что кто-то начал охоту на нас. Раз начал, значит, этот кто-то прибыл сюда другим путем, причем прибыл заранее…
— Или кто-то из нашего мира, — добавил Текс, — смог сообщить о нас, и этот Некто в здешнем мире стал действовать. А это тоже зацепка…
— Да, — мельком глянув на Текса, согласился Кэп, — это зацепка. В общем, отец, если ты не можешь нам указать дорогу, то рассказывай обо всем подробнее. И про ваш мир, и про тех, кто и где здесь живет, кто верховодит в Трущобах. И какие последствия нас ожидают после всех разборок. Нам надо знать все, что знаешь ты, дедушка. Ну а если у тебя к нам есть вопросы — а они у тебя точно есть, я это чувствую…
— И мы даже знаем, к кому они относятся, — опять перебил Кэпа Текс, глянув при этом на Дока…
— …то мы ответим на все твои вопросы, — закончил свою речь Кэп. — Давай, дедуля!
Дед, выслушав его, хмыкнул и, криво усмехнувшись, заявил:
— Робятки, должон вас сразу огорчить и сказать честно: я не знаю, как вам вернуться назад! Вот хоть режьте меня на куски, но обратная дорога мне неведома, и я не знаю, есть ли она вообще. Хотя… не удивлюсь, что такая дорога может быть. Из всех, кого Серый Туман ко мне приводил, большинство с ним же и уходило, а те, кто оставался — таких совсем мало, — те до сих пор живут в нашем мире, кто жив, конечно. Вот вам и вся правда!
После этих слов в избушке повисла напряженная тишина.
— Хорошо, деда, — криво усмехнувшись, произнес Кэп, — рассказывай о том, где, по твоему мнению, может начинаться эта дорога.
— А чего тут думать? Дорога может начинаться только там, где вы и появились в нашем мире…
— Что, там, вверху на тропе?
— Нет, здесь, в Заповеднике… И эту дорогу, если она есть, знает только Хозяин Заповедника.
— Так веди нас к нему, что тянуть-то! — азартно воскликнул Текс.
— Ишь, прыткий какой! Веди его? А ты уверен, что Хозяин захочет разговаривать с вами, а? — усмехнулся Дед.
— А мы попросим его! Не захочет, заставим! — вновь азартно брякнул нетерпеливый Текс. — Вон у нас Док какие штучки вытворяет… Он поднапряжется и заставит его помочь.
— Погодите, ребята, кончайте тарахтеть. Пусть дедушка нам расскажет все о своем мире. И о войне, и о Заповеднике, и о его Хозяине. Я чую, что этот Хозяин не так прост. Думаете, мы одни такие здесь побывали? Наверняка наши предшественники пытались домой вернуться. И коль они остались здесь, то Хозяина просто так и не попросишь и тем более не заставишь. Так что, отец, давай по порядку…
Глава 8
Монти и Заповедник
— Ладноть, давайте по порядку. Значит, про Заповедник… У нас он всегда был чем-то особенным. Никто и никогда его не выделял, не устанавливал границы, как в вашем мире, никто его не охранял…
— А ты, деда, откуда знаешь, КАК в нашем мире? Иль бывал у нас? — с невинным видом встрял Текс.
— А ты, сопляк, прости Хосподи, не лови меня на слове. Говорю ж — не вы первые приходите сюда, и у всех Заповедник возле города был, но только у нас он вроде и есть, и вроде его нет.
Просто когда люди годков триста назад пришли сюда с вашей Руси, здесь была тайга и скалы чудные. И уже тогда эта часть тайги, на правом берегу Реки, жила по своим законам. Если кто приходил в эти места добыть себе еду — он добывал и уносил. Если кто приходил убивать для наживы, то из тайги не уходил никогда. Просто умирал, и все. Или сразу же от зверя, или немного погодя. Заповедник всегда знал, с чем приходит человек. Заповедник вообще не любил, когда люди заходили к нему. Человек, отягощенный злом, плохой человек, всегда в Заповеднике чувствовал себя неуютно. У него шибко голова начинала болеть, немощь развивалась такая, что ноги подкашивались. Даже чистые и добрые люди чувствовали себя по первости не очень-то хорошо в Заповеднике, хотя они всегда могли выйти назад. Заповедник не любил и праздношатающихся. А когда у собравшихся в Заповедник появилось оружие, вход в него сразу же был закрыт таким людишкам…
Дед помолчал, а потом спросил:
— Вот у вас, в Замирье, люди ходят в Заповедник просто отдохнуть, по камням диковинным полазить, силушку потешить, костры пожечь, песни погорланить, так?
— Да, дедушка, так. И мы в Заповедник для этого же ходили…
— Ну вот! А в нашем мире по камням никто не лазил. В прежние года, бывало, как кто полезет — если сможет дойти до скал, конечно, — так тут же срывался наземь и убивался.
