— Да. Это был Ящер Страннорукий!
— Дейнохейрус! — ликующе воскликнул Герберт. — Свершилось! А я не верил. Не верил, вот так сюрприз! — и, вскочив со стульчика, в возбуждении прошелся по комнате.
— Поясните же, в чем дело? — спросил Док.
— А дело в том, что первая цивилизация Ящеров Разумных для нас остается совершенно темным пятном, и мы даже не в состоянии проникнуть в энергоинформационные поля Вселенной того времени. Этот отрезок времени длительностью почти 5 миллионов лет закрыт, или, как сказали бы сегодня, — заблокирован. Мы не можем туда проникнуть физически, не можем и на ментальном уровне попасть в эйдосы, так сказать, «аборигенов». Мы не знаем, кем это закрыто, не знаем, почему, и, самое главное, не знаем, как это сделано. Но, увы, знаем, что это сделать невозможно в принципе!
— Но раз это сделано, значит, вы не все принципы знаете? То есть вы не всесильны? — с легкой ядовитостью в голосе спросил Док.
— …забыли добавить: приятно сознавать! И запомните, молодой человек, абсолютно всесильных людей, богов или еще кого не существует! В принципе не существует. Это аксиома и для всей Вселенной, и для жизни в частности. Всегда есть тот, кто и сильнее, и умнее тебя. Причем неважно, кто ты — профессор, Великий Маг, или… Бог! А вы первый Наблюдатель, которому в память пришел Дейнохейрус…
— …и это значит?
— Это значит, что вы — потомок динозавров! Очень далекий, но прямой. — Это было произнесено с таким напором, с такой силой и убежденностью, что Док безоговорочно поверил сказанному. И поэтому во все глаза рассматривал такого внешне земного и очень обычного человека, в темно-синей куртке и таких же банальных джинсах. Вот только белые кроссовки и светло-русая копна волос красиво оттеняли его темные одежды и наверняка бы выделяли из толпы зевак, окажись он в их рядах.
— Ну ничего себе! Хм… динозавр Док, — нерешительно улыбаясь, проронил потомок оного.
Внезапно Герберт замер, причем возникло ощущение, что он к чему-то прислушивается. Док вопросительно посмотрел на него.
— Неприятное известие: ваши друзья затеяли схватку с прибывшими… Вакцинаторами и в результате сорвались со скалы и попали в другой параллельный мир.
— Не понял? — с недоумением вопросил Док. — Откуда взялись Вакцинаторы? И в какой мир попали мои друзья? А где Миролюб, где ваш Звездный Разум?
— Понимаете… — начал было Герберт, но Док его прервал:
— Ничего не хочу понимать, показывайте, где они и как мне туда попасть!
— Но вам нельзя, вы же переключены на другое поле. А там вы не сможете даже мыслить!
— Смогу! Дорогу мне!!! — и, буквально оттолкнув Герберта, Док кинулся в камень, туда, где был проход, и исчез…
Герберт улыбнулся и вслух произнес:
— Ты ему ниточку своего эйдоса протянешь туда?
— Протяну… — прогудел низкий вибрирующий голос, — но он только может мыслить, и не более того, ну, советы какие-нибудь дать, а вот защитить? Не получится.
— Ладно, — махнул рукой Герберт, а потом задумчиво произнес: — Но почему я не увидел такого варианта? Странно…
Глава 21
Третья реальность
Текс пришел в себя от боли. При каждом вдохе он испытывал такую острую и невыносимую боль, что казалось, будто ему кто-то между ребрами втыкает нож. Вдобавок его засыпало снегом.
«Я думаю, значит, я существую», — решил он, и тут же ему в глаза плеснуло светом.
— Ты как там, живой? — раздался голос Кэпа. Он стоял на коленях и руками разгребал снег. — Подняться можешь?
Текс зашевелился и с трудом сел, привалившись спиной к дереву.
— Кажется, ребра сломал, — и несколько раз осторожно кашлянул, скривившись от боли.
Кэп ощупал Тексовы руки и ноги и облегченно вздохнул:
— Ножонки и ручонки целы, а ребра? Ребра заживут. Удачно ты на дерево попал! Вон сколько веток срезал своей тушей. Повезло…
— Кому повезло? — морщась от боли, спросил Текс.
— Дереву, понятно. Ведь если бы ты угодил прямо в его вершину, то вогнал бы бедную елочку в землю по самую макушку! А так — только ветки с одной стороны срезал, — хохотнул Кэп.
— А ты как?
— А я же падал не один, а в обнимку с Аскетом…
— И что?
— Что, что… летим, мы, значит, летим, и я в какой-то момент задумался: ведь если неудачно ляпнемся, то разобьемся, точно, разобьемся, вот я его и развернул под себя. Во-о-он тварюга лежит, — и Кэп ткнул рукой в сторону. — Но, если серьезно, Аскет все же колдун и, похоже, сумел как-то притормозить падение. Правда, я все равно сверху оказался… как на матрац упал. Кстати, про колдунов. Почему до сих пор никого нет? Где этот… Сверхразум долбаный, где Миролюб хренов и где, в конце концов, наш дружбан? А то кричали: все под контролем, все под контролем! А чуть что — так сразу в кусты? Сидят, поди, и рассуждают, как же им переустроить мир.
— Так они ведь одежонкой, в смысле, мозгами, меняются, забыл?.. А Сверх… значит… разум приглядывает — как бы не сперли чего, не перепутали. Кстати, а Аскет-то живой?
Кэп мельком глянул в сторону и сказал:
— Жи-вой! Чего с ним сделается? Я ему ручонки шаловливые ремнем стянул. Во избежание!
— Опрометчиво ты поступил. Сходи осиновый кол забей ему в… грудь, все надежнее будет.
— Кол осиновый — это, конечно, хорошо, это надежно, а вот как ты думаешь, где мы? Дома или еще там?
Текс огляделся и, охая, встал, прислонившись к стволу дерева. Потом огляделся, понюхал воздух…
— Ты бы еще на вкус попробовал, — сказал наблюдавший за действиями друга Кэп. — Вкус и запах Родины незабываемы.
— По-моему, мы уже здесь, а не там.
— Вот и мне так кажется. Но ведь летели-то мы со скалы, которая была там.
— Согласен, и что делать будем? — спросил Текс.
— А ничего. Вот под той елью запалим костер и будем отдыхать, а колдуны пусть нас сами ищут! — И тут же, осуществляя сказанное, он быстренько разгреб снег, и через пяток минут первые, еще робкие язычки пламени заиграли на тоненьких веточках, а синий дымок потянулся между нависающими над костерком ветвями ели. Минут через десять пришел в себя Аскет и стал бурно выражать свое негодование мычанием — рот-то был заткнут! — и разнообразными выгибаниями тела.
— Ишь, тварь, ножонками засучил! Не нравится! А как нас пытал своими хлыстами, гад. Иди, столкни его под уступ — там снегу метров пять. Пусть охладится.
— Добрый ты, Текс, — ответил Кэп, пошел к извивающемуся Аскету и, взвалив его на плечо, подтащил к костру и бросил рядом:
— Погрейся, сволочь!
Но тот продолжал мычать, бешено вращая глазами.
