Выбравшись из толпы, я бросил взгляд на оставшихся без публики комедиантов. И чего тут, спрашивается, удивительного? Настоящее искусство совсем не в том, чтобы мастерски высмеивать все и вся, оно в умении возвысить обычные вещи до уровня божественного, – как возвысил игру на скрипке этот музыкант.
* * *
Под навесом было не жарко, стул удобен, вкусное вино очень напоминало то, что делают на моей родине. Поначалу мне хотелось взять холодного пива, но, вспомнив о предстоящем разговоре с господином Гаруэлом Кнофтом, от этого намерения я отказался.
Мимо проехала сверкающая вишневым лаком карета, двухколесная, с закрытым верхом, запряженная соловой кобылкой, украшенной множеством светлых яблок. Облик пассажирки, молодой дамы со скрытым вуалью лицом, показался мне знакомым, и я долго провожал карету взглядом, пока она, наконец, не скрылась за углом.
Я сидел, глубоко задумавшись; тем неожиданней прозвучал для меня женский голос, раздавшийся совсем рядом, едва ли не над самым ухом.
– Здравствуй, Люк.
– Здравствуй, Эйленора, никак не ожидал тебя увидеть, – ответил я, вскакивая со стула. – Выглядишь, как всегда, – само очарование. Присядешь?
Впервые я обратился к ней на «ты», без всякой «леди»; получилось так само собой, и она восприняла это как должное.
– Отчего нет? – улыбнулась Эйленора. – Только ненадолго, меня ждут.
– Вино? Здесь подают превосходное. Или, может быть, бисквит? Эта харчевня ими на весь Эгастер славится.
– Ну разве что глоточек, – не стала противиться она, и я подозвал пробегавшего мимо служку.
Отпив из бокала глоток, Эйленора снова улыбнулась.
– Итайский ром? Ты вспомнила о нем? – догадался я, на что она кивнула.
– Как у тебя дела, Люк?
Я пожал плечами: как будто бы все хорошо.
– Вероятно, завтра отправлюсь на Острова.
Эйленора сразу посерьезнела:
– Пытаешься убежать от самого себя? Думаешь, поможет?
Мне пришлось пожать плечами снова: поможет – не поможет, но ведь надо же что-то делать? Да и поздно что-то менять, раньше надо было думать головой, уже не откажешься.
– Как ты сама?
Лицо у нее сразу стало другим, видеть его таким мне раньше не приходилось. Каким-то добрым, что ли, и взгляд необычный, и улыбка.
– Знаешь, Люк, через какое-то время в моей жизни произойдет нечто такое…
– Ты ждешь ребенка, – полуспрашивая, полуутверждая сказал я.
Лицо Эйленоры сразу стало испуганным:
– Что, уже так заметно? – посмотрела она на свою талию.
– Нет, – помотал я головой. – Улыбка у тебя стала добрая. И еще загадочная. Это у леди Эйленоры-то?! Что еще может сделать ее такой?
– Забавный ты, Люк, но догадался правильно, – теперь она выглядела мечтательно. – Люк, ты просто не представляешь, как я счастлива! И как мне не до всех этих Коллегий и Орденов с их стремлениями, желаниями и всем остальным! Все, мне пора. – Эйленора взглянула куда-то мне за спину.
Она легко поднялась со стула, оправила платье, проведя ладонями по талии.
«Недолго же тебе осталось носить такое обтягивающее», – подумал я, вскакивая вслед за ней.
– Ну, прощай, Люк. И спасибо тебе еще раз за Опситалет. Ведь если бы не ты… И вот еще что. – Эйленора мгновение помедлила. – Ты никому не говорил, что у тебя есть этот дар? Понимаешь, о чем я?
Мне пришлось кивнуть – понимаю.
– Так вот, и не вздумай сказать. Ты даже представить себе не можешь, какая за тобой начнется охота. И Коллегия, и Орден. Так что лучше молчи. Хотя тебе решать, вдруг ты мечтаешь именно о том, чтобы стать одним из них.
– Но как же…
Действительно, и что в моем даре такого? Ладно бы я умел, как она сама, как Аугир, манипулировать людьми силой мысли. Но просто не подчиняться приказам – что в этом особенного?
– Извини, Люк, мне действительно пора уходить, меня уже заждались. Поверь на слово, все именно так и обстоит. До встречи. И еще раз спасибо.
Эйленора легко прикоснулась губами к моей щеке и пошла прочь своей легкой походкой. Я стоял и смотрел ей вслед, дожидаясь, пока она завернет за угол дома. Некуда ей больше идти, вероятно, именно там ее и ждет карета.
– Красивая женщина, – неожиданно раздался знакомый голос, на этот раз мужской, и мне не удалось удержаться от того, чтобы не вздрогнуть.
– Да уж, действительно красавица, – согласился я с Гаруэлом Кнофтом, – это был именно он.
– Мечтал с ней познакомиться на вечере в своем доме в Опситалете, но она так внезапно исчезла, – поведал торговец, усевшись за стол. – Был на «Небесном страннике», и мне сообщили, что вы прогуливаетесь по городу. Увидел вас совершенно случайно.
Я кивнул: бывает. Подлетевший служка вопросительно посмотрел на меня, я, в свою очередь, на Кнофта, снявшего шляпу и протирающего лоб платком, – после полудня стало действительно жарко.
– Пива, большую кружку, и похолоднее, – сделал он заказ.
– И мне.
Навигатор Брендос непременно бы поморщился – пиво сразу после вина. Но вино я едва успел пригубить, а по такой погоде лучше пива нет.
– Мне передали, что вы хотели со мной поговорить.
– Да, Сорингер, есть у меня к вам одно предложение. Собственно ради него я и хотел с вами встретиться.
«Так, и о чем может пойти речь? Взять на борт корабля какой-нибудь запрещенный груз в награду за щедрое вознаграждение? Но какой именно? Насколько мне известно, на Островах ничто не считается контрабандой», – размышлял я в ожидании, когда господин Кнофт заговорит.
– Капитан Сорингер, вероятно, вы не могли не обратить внимания на корабль, находящийся с «Небесным странником» буквально по соседству?
– На какой именно, господин Кнофт? – кораблей по соседству с «Небесным странником» стояло несколько.
– «Небесный скиталец», у кораблей даже названия схожи.
Я кивнул уже в который раз за последнее время – этот корабль я заметил, еще как заметил. Двухмачтовик, на вид чуть старше моего «Странника», которому едва исполнился год. Корабль всем хорош, но какое отношение он имеет к нашему разговору?
– Владелец «Скитальца» выставил его на продажу, – начал объяснения Кнофт. – Я узнал об этом буквально вчера, и вот какая мысль сразу пришла мне в голову. Давайте приобретем его на паях, половина на половину, как два равноценных партнера. Вы продаете «Небесный странник», причем вам даже искать покупателя нет нужды, он перед вами, – и Гаруэл Кнофт слегка поклонился. – Денег, вырученных от продажи вашего корабля, не хватит, чтобы вступить в дело в равной доле, но я с удовольствием вам их займу.
Видя, что я собираюсь что-то сказать, он сделал жест рукой: «Подождите, мол, пока не озвучу предложение до конца».
