Доктор Кейд опустился на диванчик, где сидела она — только с другого края.
— Лиз — опытный филолог, — глядя на нее, сообщил он. — Она вела семинары почти во всех престижных учебных заведениях в стране — конечно, за исключением Абердина.
Она пробормотала «хм-м-м» и протянулась за бокалом вина.
— Этот университет недостаточно большой для нас двоих, — сказала миссис Хиггинс. — Боюсь, что твое эго подавляло бы меня.
Доктор Кейд рассмеялся. Я впервые видел, как он смеется.
— Когда все разрешится, возможно, я приглашу тебя провести здесь семинар. Не знаю, почему мы столько ждали. Последний раз я слушал тебя в Принстоне, верно? Серия лекций о Ювенале…
Миссис Хиггинс ничего не ответила, только смотрела в огонь. Она снова сплела пальцы, колени касались друг друга, а все ее тело напоминало тонкую темную соломинку. Я видел отражение лица Дэнни в ее внешности, в форме и мягким чертах. Но у нее присутствовала и жесткость, которой не было у ее сына. В ней также виделось привлекательное упрямство в выражении лица — более застарелое, чем нынешние волнения. Миссис Хиггинс моргнула и повернулась к нам. У нее на глаза навернулись слезы.
— Боже! — воскликнула она, расстегнув сумочку и достав небольшой квадратный бумажный носовой платок. — Этот жар раздражающе действует на мои глаза… Что ты там жжешь, Уильям?
Доктор Кейд быстро встал и направился к камину. Я еще минуту наблюдал, как миссис Хиггинс промокает щеки, затем неловко извинился и ушел. За спиной раздавался голос профессора:
— Пожалуйста, не беспокойся… Еще день — и его найдут… Дэн — ответственный парень.
Я подождал Нила внизу лестницы, потом отправился к себе в комнату, устало держа руку на голове пса. Римляне считали, что собаки чувствуют мертвецов и предупреждают лаем об их появлении.
В воскресенье — холодным, ясным и ветреным днем — я оставался у себя в комнате, игнорируя телефон. Я то засыпал, то просыпался и вышел только после наступления темноты, когда Арт с Хауи вернулись домой. У обоих раскраснелись лица, они устали от поисков вначале во «Фруктовом саду Виктора», потом в лесах вокруг Абердина. Там оба присоединились к поисковой команде из лыжников с последнего курса.
— Они использовали поиски, чтобы покататься на лыжах, — сообщил мне Хауи, разматывая черный шарф. — Я назвал их сборищем бесстыжих мерзавцев.
Затем, когда погода переменилась с солнечной и ясной (вечер оказался темным и ветреным), осталась лишь небольшая группа более серьезных добровольцев — охотники и рыбаки из Стэнтонской долины, которые слышали про исчезновение Дэнни в местных новостях. Это были седые старые ветераны местных трагедий вроде наводнения 1964 года. Тогда Куиннипьяк поглотила пять футов тающего снега и смыла восемь домов; погибла семья из шести человек. Некоторые из старших участников поисковой группы привели своих собак, гончих и охотничьих псов, которые бегали по колено в снегу. Хауи сказал, что происходящее напомнило ему старые фильмы ужасов, в которых деревенские жители с мрачными лицами отправлялись ставить капканы на оборотня или вампира и прочесывали окутанные туманом леса вместе с собаками.
— Удивляюсь, что тебя там не было, — сказал мне Хауи, развязал шнурки на ботинках и потирая ноги. — Чем занимался весь день?
Я закашлялся в кулак.
— Остался в доме. Думаю, что заболеваю.
Арт укоризненно посмотрел на меня.
— Ну, вероятно, оно и к лучшему, — заявил Хауи. — Это была просто потеря времени. Небольшой спектакль, чтобы развеять скуку. Однако я впервые видел горожан на территории университета. Одно это почти стоило входного билета.
Артур повесил пальто и рухнул на диван в гостиной.
— Подобные вещи заставляют маленькие городки объединиться, — заявил он, закрывая глаза рукой. — Кафе «У Эдны» пожертвовало десять галлонов горячего шоколада и большую коробку пончиков. Отец Рейнольд весь день молился в Гаррингер-холле вместе с верующими, которые приходили группами.
— Я категорически против подобного, — сказал художник. Он уселся на второй диван напротив Арта и зевнул. — Появляется хоть какое-то оправдание в чем-то поучаствовать — и церковь тут как тут. Они используют любую возможность, вот что я вам скажу, всегда пристраиваются на гребне кризиса. И знаете что еще? Погодите, мне нужно обдумать эту мысль…
Хауи вышел и вернулся через пару минут с бутылкой бренди в одной руке и узким бокалом — в другой.
— Вот что я считаю. — Он откупорил бутылку и налил бренди в бокал. — Дэн решил, что ему требуется уехать — по какой-то причине. Парень поселился в гостинице под вымышленным именем, затем несколько дней назад отправился на прогулку и потерялся. Помните, как в прошлом году он ушел в пеший поход к водопаду у Лошадиной Горы? Мы искали его три часа, ходили по лесу, кричали, звали по имени. Потом был дождь… Мы решили отдохнуть в том маленьком ресторанчике. Как он называется?..
— «Свисток», — подсказал Артур, все еще прикрывая глаза рукой.
Хауи кивнул:
— Да, заходим, и там на стуле сидит Дэн — сухой, как кость. Он читает газету и пьет кофе.
— Но ты ему это не спустил, — напомнил Арт. — Вы ругались и орали перед всем честным народом.
Хауи не донес бокал до рта и отвернулся. У него на лице появилось обеспокоенное выражение, затем художник пожал плечами и выпил содержимое бокала одним глотком.
— Ну, он это заслуживал, — сказал Хауи, вновь наполняя бокал и устраиваясь поудобнее и поглубже на диване.
Мы решили посмотреть шестичасовые новости, и художник отправился за маленьким черно-белым телевизором, который стоял в подвале. Телевизор поставили на пол перед камином, рассевшись вокруг. Наши лица освещались огнем от камина и яркой рекламой моющего средства, пива и подержанных машин («Вы никогда не видели более низких цен на такие поразительные машины, и никогда больше не увидите после окончания этой недели!») Новости на седьмом канале вела моя старая подружка, Синтия Эндрюс. Она неотрывно смотрела на нас, лицо обрамляла новая, более короткая прическа.
— Сегодня продолжались поиски студента местного Абердинского университета… — начала она торжественно.
— Какая отвратительная фотография, — заметил Хауи. — Дэн выглядит на одиннадцать лет.
— Помолчи.
— …Новое развитие событий, которое может помочь полиции пролить свет на местонахождение уроженца Бостона Дэниела Хиггинса. За дополнительной информацией мы обращается к Харрису Гевину. Прямое включение из Абердинского университета.
На экране появился Харрис Гевин в лыжной куртке и черных теплых наушниках. Он стоял на ступенях Гаррингер-холла, за его спиной находилась небольшая группа студентов, они показывали пальцами на камеру и смеялись. В руке корреспондент держал какую-то бумагу, волосы развивались на ветру.
— Я стою на ступенях Гаррингер-холла, в центре Абердинского университета, где поиски Дэниела Хиггинса продолжаются уже второй день…
