Их губы наконец встретились. И поскольку ничего не отвлекало взгляд, Джекка целиком отдалась ощущениям, как никогда остро чувствуя тепло губ, мягкость кожи. Она приоткрыла рот, позволяя его языку проникнуть внутрь.
Когда она прижалась к нему теснее и ее груди коснулись его груди, у Триса перехватило дыхание. Ее руки скользнули вверх по его плечам, и пальцы запутались в густой шевелюре.
Тристан нежно обнимал ее сильными руками.
– Джекка, – чуть слышно выдохнул он. Она ничего не ответила, только часто и тяжело дышала. – Шампанское, – предложил он, на мгновение оторвавшись от ее губ.
– Что?
Тристан чуть отстранился.
– У меня здесь шампанское, черешня и сыр.
Она не хотела сдаваться под натиском его неотразимой сексуальности. Еще слишком рано.
– Правда? – пробормотала она. – Это здорово, потому что я сегодня весь вечер работала с Люси и забыла про еду.
Трис взял ее за руку, отвел на несколько шагов в сторону и повернул лицом к воде. Почему-то она была уверена, что перед ней именно вода.
– Убеждена, здесь очень красиво днем.
– Ты права. Я здесь кормлю уток с тех пор, как был ребенком.
– Я тебя видела.
Тристан был где-то справа от нее и что-то двигал, но, услышав ее слова, замер.
– Когда?
– Когда тебе было два года, и шестнадцать лет, и когда ты окончил колледж.
– Ах вот ты о чем! Ты видела альбомы. Миссис Уингейт обожает фотографировать.
Джекка подумала, что он наверняка улыбается.
– Мне кажется, она любит тебя.
– Могу тебя заверить, это чувство взаимно. – Джекка поняла, что Трис сел; потом он взял ее за руку и потянул к себе. – Проблема с пикником в темноте заключается в том, что невозможно увидеть, куда садишься. Здесь есть гигантский цветочный горшок, к которому можно прислониться, но, боюсь, он будет у нас один на двоих.
– Жаль, что он здесь один такой, – сказала Джекка и села на одеяло, которое Тристан расстелил на земле.
– Если хочешь найти опору для спины, тебе придется подвинуться ко мне.
Она слегка передвинулась, оставаясь на расстоянии от Тристана.
– Пожалуй, я буду сидеть здесь.
– Как хочешь, только это очень плохо для твоей спины. Это я тебе как врач говорю.
Джекка подвинулась ближе, и их руки соприкоснулись.
– Так лучше?
Тристан обнял ее за плечи здоровой рукой, и привлек к себе, так что ее спина оказалась прижата к его груди.
– Вот так с твоей спиной все будет в порядке, – удовлетворенно отметил он.
Джекка засмеялась.
– Как мы будем есть? У тебя только одна рука, и ты ею обнимаешь меня.
– Да, это проблема. – Он провел ладонью по ее волосам, потом поцеловал висок, щеку. – Психея, ты сама – пища богов.
Она хотела повернуться в его объятиях, но задела ногой контейнер с едой, который упал, судя по звуку, на что-то еще. Джекка выпрямилась и, стараясь определить, что она уронила, и поднять это, отодвинулась от Тристана.
– Мою жизнь разрушила банка маринованных огурчиков, – сокрушенно пробормотал он, тяжело вздохнув.
– Бедняжка, – засмеялась Джекка. – Накорми меня, Сеймур!
[6]
Тристан намек понял.
– Ну вот, теперь еще появилось и хищное растение, пожирающее людей. – Он выпрямился, и Джекка по звукам определила, что он достал из ведерка со льдом шампанское.
– Ты приготовил настоящий пир.
– Немножко одного, немножко другого… Если ты не разрешаешь мне пригласить тебя на ужин, придется довольствоваться этим.
– Пикник с шампанским в темноте… Мне это нравится намного больше, чем ресторан.
– Ким так и сказала: тебе нравится все необычное.
– Когда ты успел побеседовать с Ким? – удивилась Джекка.
– Сегодня я пригласил ее позавтракать.
Она слышала, как Тристан старается справиться с бутылкой шампанского. Сообразив, что ее трудно открыть одной рукой, она потянулась, чтобы взять бутылку, но он отвел руку в сторону.
– Позволь, я помогу тебе, – сказала она, но не смогла дотянуться до бутылки.
Джекка не сразу поняла его тактику. Оказалось, он делает все, чтобы она чаще касалась его. Тогда она подалась вперед, провела рукой по его груди, прижалась губами к его губам – и выхватила бутылку.
– Так нечестно, – сказал Тристан.
– Но мне хочется пить.
Она сняла проволоку и пошевелила пробку, которая тут же вылетела со щелчком. Тристан вложил ей в руку два бокала, которые она сумела наполнить, не слишком много шампанского пролив на землю.
– За что выпьем? – спросил он, беря бокал.
– За поцелуи в темноте, – сказала Джекка.
– Принято.
Сделав глоток, Джекка осведомилась:
– А где еда?
– Я покормлю тебя.
Джекка уперлась ладонью в грудь Тристана и оттолкнула его.
– Ты, можно считать, инвалид. Так что кормлением займусь я. Или ты против?
– Только сейчас я понял, что это самое большое мое желание. Еда слева от тебя. Ой, это моя нога. Оказывается, еда справа.
Улыбаясь, Джекка нащупала контейнеры с едой и начала снимать крышки.
– Какие кулинарные изыски ты для нас приготовил?
– Цыплята и салат, черешня, сыры. И маринованные огурчики. Я их очень люблю.
– Звучит чудесно. – Джекка уже немного освоилась, нащупала тарелки и приборы. – О чем ты говорил с Ким?
– О тебе. Она велела мне держаться подальше, потому что ты принадлежишь ее брату.
Джекка застыла.
– Ты рассказал ей о нас?
– Тебе все равно, что она рассказывает людям о тебе, как о собственности ее брата. Ты лишь не хочешь, чтобы все знали о тебе и обо мне?
Трудно было понять, шутит он или говорит серьезно.
– Знаю, Ким всегда хотела, чтобы мы с Ридом стали парой… Что касается наших отношений, я действительно хотела бы сохранить их в тайне.
– Не понимаю почему! – возмутился Тристан. – Может быть, у тебя где-то есть муж? Или жених?
Джекка намазала сыр на крекер и протянула руку, чтобы обнаружить в темноте его лицо.
Он поцеловал ее большой палец, и она, изловчившись, положила крекер ему в рот.
– Почему у меня складывается впечатление, что ты хочешь выяснить, есть ли что-нибудь между Ридом и мной?
