– Из-за этого у тебя завтра будет болеть рука, – укоризненно сказала она.
– Ничего. Игра стоит свеч.
В доме они еще раз поцеловались и разошлись по разным спальням. Закрывая за собой дверь, Джекка уже зевала и была рада, что пижама под халатом не промокла – можно не переодеваться. Укрываясь, она подумала, что штаны Триса, наверное, все же намокли. Интересно, он снимет их и будет спать голым? Мысль оказалась удивительно приятной. Улыбаясь, Джекка повернулась набок и заснула.
Когда она проснулась, еще толком не рассвело. Первой ее мыслью было: как одна маленькая девочка может производить столько шума? Моргая, Джекка повернула голову и увидела, что Нелл снимает со стены свою старую металлическую люльку.
– Что ты делаешь? – спросила Джекка.
– Райли пропала, – не оборачиваясь, всхлипнула Нелл.
Джекка зевнула.
– А кто у нас Райли?
– Пропала одна из моих кукол Райли. Ее зовут Алиса.
Джекка покосилась на кровать Нелл. Там было так много кукол и плюшевых игрушек, что было непонятно, как туда помещается еще и девочка. Но Джекка помнила, как важна была для нее самой каждая игрушка, когда она была маленькой.
– Ты уверена, что достала Райли из машины?
– Ее зовут Алиса, но она одна из кукол Райли, – поправила ее Нелл.
– Поняла, – сказала Джекка и еще раз зевнула. – Уверена, она осталась в машине. Ключи…
Однако Нелл была уже за дверью.
Джекка заметила, что в гостиной горит свет. Похоже, все уже встали. Учитывая невысокое мнение о ней Роэна, Джекка решила не валяться в постели до полудня, как поступила бы городская девчонка, и встала. Она быстро оделась, зашла в ванную, и отправилась в кухню.
Через минуту из своей спальни вышел Роэн.
– Ну наконец-то, – протянул он. – Я уже устал ждать.
Джекка не могла определить, это хорошо или плохо.
– Это ты сделала? – спросил он, кивнув в сторону собранной пилы.
– Да, – осторожно произнесла она.
Роэн быстро прошагал через комнату к Джекке, схватил ее в охапку и закружил по комнате.
– А я-то думал, что ты одна из фи-девочек Триса.
– Кто такие фи-девочки? – спросила она, прилагая немалые усилия, чтобы высвободиться из медвежьих объятий.
– Ну знаешь, это такие создания, которые говорят «фи» по любому поводу, будь то необходимость вбить в стену гвоздь, пойти в поход или пожарить рыбу. Все это «фи».
Джекка засмеялась.
– Я выросла с отцом и братом, которого называю Бульдожкой. Если бы я начала использовать подобный лексикон, меня бы засмеяли.
– Значит, ты только выглядишь как городская?
– Я выгляжу городской только для вас. Жители Нью-Йорка считают меня деревенщиной.
Роэн снова засмеялся.
– Что ты хочешь на завтрак? Есть…
– Я нашла ее! – сказала Нелл, ворвавшись в комнату. В руках она держала маленькую куколку, одетую, как Алиса в Стране чудес. – Я должна уложить ее спать. – Она прошествовала в спальню и захлопнула дверь.
Джекка взглянула на Роэна.
– Давай я приготовлю завтрак. – Она кивнула на дверь спальни. – Трис спит?
– Как убитый. Когда мы были детьми, приходилось выливать на него ведро воды, чтобы разбудить. Интересно, как ты можешь этого не знать?
– Просто когда Трис со мной, он не спит.
Смеясь, Роэн тряхнул головой.
– Теперь я начинаю понимать. – Он подошел к плите. – Чем я могу помочь?
– Оставайся там, – сказала она. Когда Роэн приближался к ней, Джекке казалось, что рядом находится медведь. – А еще лучше – сядь за стол и расскажи о своей книге.
Она оказалась права, предположив, что он любит поговорить. В ту же минуту он начал увлеченно рассказывать о романе, который собирается написать. Несмотря на свою внешность пещерного человека, когда он говорил, было ясно, что Роэн действительно профессор и привык к молчаливой, с обожанием внимающей ему аудитории.
Разыскивая в холодильнике тесто для лепешек, приготовленное Люси и миссис Уингейт, она внимательно слушала Роэна, который поведал, что хочет написать серию мистических романов о профессоре философии, умеющем постигать мысли преступника.
На первый взгляд замысел Роэна показался ей интересным. Она начала печь лепешки, а Роэн углубился в детали. Его герой будет дискутировать с преступниками и одерживать верх в споре.
– И конечно, он совершит ошибку ignoratio elenchi. – Роэн был настоящим учителем и сразу объяснил, что это – логическая ошибка в доказательстве, состоящая в том, что доказывается не исходный тезис, а другое положение, сходное с тезисом. – Но я, точнее, мой герой, укажу ему на эту ошибку. Еще Фома Аквинский говорил, что…
Джекка утратила интерес к рассказу и начала планировать, что нарисует сегодня. Вернувшись в Эдилин, она должна иметь четкий план рекламной кампании Ким.
А голос Роэна набирал силу. В каждом новом предложении он упоминал новое имя: Хайдеггер, Джон Локк, Ницше, Шопенгауэр
[10]
. Некоторые имена Джекка слышала, но большинство были для нее незнакомыми.
Когда Нелл открыла дверь спальни, волоча за собой тяжелую картонную коробку, Джекка почувствовала облегчение.
– Я готова идти, – сообщила девочка.
Джекка положила последнюю лепешку на тарелку, отвернулась от плиты и пошла к Нелл. А Роэн наконец прервал свой монолог.
– Что это? – спросила Джекка, с опаской глядя на коробку.
– Мои новые принадлежности для рисования.
Наклонившись, Джекка заглянула в коробку. Она продиктовала Трису короткий список того, что необходимо для Нелл: набор акварельных красок восьми цветов, три кисти, пачку бумаги и несколько цветных карандашей. В коробке же лежало четыре больших дорогущих набора в красивых деревянных ящичках – такие вещи дарят на Рождество и почти никогда не используют.
– Это совсем не то, что я ему сказала, – раздраженно воскликнула Джекка. – Это все, наверное, стоило целое состояние.
Нелл засунула руку в ящик и выудила оттуда чек. Он был на четыреста с лишним долларов.
– Вот это да, – пробормотала Джекка, достала ящички и расставила их на столе. – Зачем он все это купил?
– Я подумала, что они очень миленькие, – призналась Нелл.
Джекка знала, что выказывать недовольство надо Трису, а не ребенку.
– Да, они действительно миленькие, – сказала Джекка и улыбнулась девочке. – Но если мы собираемся идти в поход, то не сможем взять это с собой. Думаю, у дяди Роэна найдется старая тарелка, предпочтительно белая.
