В День Основателей она могла бы поклясться, что ей плевать
на городок и его жителей, но теперь все было по-другому. Она знала это
наверняка, она чувствовала ответственность за весь городок, как никогда раньше.
От одиночества не осталось ни следа. Было что-то более
важное, чем ее личные проблемы, и она переключилась на это, потому что со своей
ситуацией справиться не могла…
Она услышала свой собственный всхлип и увидела Стефана и
Дамона. Ей пришлось провести рукой по лицу, чтобы очнуться.
— Елена! — позвал Стефан, но она заговорила не с ним.
— Дамон, если я задам тебе вопрос, ты обещаешь ответить
правду? Я знаю, что это не ты столкнул меня с моста. Я это почувствовала. Но я
хочу спросить другое: это ты столкнул Стефана в колодец месяц назад?
— В колодец? — Дамон оперся о противоположную стену и
скрестил на груди руки. В его глазах было тихое бешенство.
— В ночь Хэллоуина, когда убили мистера Таннера. После того
как ты первый раз показался Стефану в лесу. Он сказал, что оставил тебя на
поляне и пошел к машине, но по пути на него кто-то напал. Очнулся он в колодце
и там бы и умер, если бы Бонни не нашла его. Я всегда думала, что тогда на него
напал ты, он был со мной согласен. Это правда?
Дамон ухмыльнулся, ему не нравился Еленин требовательный
тон. Он несколько раз посмотрел на них по очереди. Она вцепилась ногтями в
ладонь от напряжения.
Потом он пожал плечами.
— Делать мне больше нечего.
Елена выдохнула.
— Не верь ему! — взорвался Стефан. — Ни единому слову!
— Ас чего бы мне врать? — Дамон явно наслаждался тем, что
Стефан вышел из себя. — Ну убил я Таннера. Пил я его кровь. Преспокойно
проделаю то же самое с тобой, братишка. Но бритвой по горлу и в колодец — не
мой стиль.
— Я верю тебе, — согласилась Елена. Мысли неслись вперед.
Она обернулась к Стефану. — Ты не чувствуешь? В Феллс-Черч действует еще
кто-то, возможно, даже не человек. Тот, кто погнался за мной, кто столкнул с
моста, кто натравил собак на людей. Какая-то злая Сила… — Она захлебнулась
словами и обернулась на лежащую Бонни — какое-то зло…
На душе было холодно и одиноко.
— Если ты ищешь зло — то оно совсем рядом, — хрипло сказал
Стефан.
— Ну вот только дурака валять не надо! — взвился Дамон. — Я
тебе сколько раз говорил, что не убивал Елену? Я тебе обещал, что найду того,
кто это сделал? Я от своих слов не отказываюсь, — он выпрямился. — И вообще, не
смею дольше вас отвлекать.
— Дамон, подожди.
Елена невольно вздрогнула, когда он произнес слово «убил».
Меня не могли убить. Я же здесь, и я живу.
Она еле справилась с паникой, чтобы обратиться к Дамону.
— Что бы это ни было — оно очень сильное. Я почувствовала
это, когда оно за мной гналось и заполнило все небо. Я не думаю, что кто-нибудь
из нас поодиночке сможет с ним потягаться.
— Ну и?
— Ну и… — Елена не успела собраться с мыслями, поэтому
действовала интуитивно. А интуиция подсказывала не отпускать Дамона. — Ну и… я
думаю, что нам троим надо держаться вместе. Вместе у нас больше шансов найти
эту дрянь и победить ее. Может быть, нам удастся остановить ее, пока она не
убила кого-то еще.
— Честно говоря, милая, — Дамон очаровательно улыбнулся, —
мне плевать на кого-то еще. Но ты хочешь сказать, что это и есть твой выбор? Ты
помнишь, мы договорились, что ты его сделаешь, когда придешь в себя?
Елена уставилась на него. Естественно, как мужчина Дамон ее
не интересовал — она носила кольцо, подарок Стефана, и они принадлежали друг
другу. Но в то же время, где-то в глубине сознания, билось воспоминание о том,
как она посмотрела в глаза Дамону, там, в лесу, и почувствовала, что он
понимает ее лучше всех, понимает как никто другой, что вместе они смогут все,
смогут покорить мир и уничтожить его, если захотят, что они — лучше всех,
живущих на земле. Она уверяла себя, что была тогда невменяемой, но воспоминание
не уходило. А потом она вспомнила другое: как Дамон обращался с ней той ночью,
как заботился и беспокоился о ней.
Стефан смотрел на нее и злился. Какая-то часть ее хотела
успокоить любимого, броситься ему на шею, поклясться, что она всегда будет
принадлежать только ему и что все остальное не имеет значения — ни люди в этом
городке, ни Дамон, ничто.
Почему-то она этого не делала. Наверное, потому, что
какая-то другая часть ее знала, что люди в городке имели значение. Она
запуталась, очень запуталась…
Дрожь было никак не унять. В голове мелькнула мысль, что это
— от эмоционального перенапряжения. Елена схватилась руками за голову.
Глава 6
— Она уже сделала выбор, ты сам видел, когда ввалился сюда.
Ты же уже выбрала, Елена? — Голос Стефана звучал не требовательно, но как-то
отчаянно.
— Стефан, милый… я люблю тебя. Но сейчас, я считаю, нам
втроем нужно держаться вместе. Только на время. Ты понимаешь? — Не получив
ответа от Стефана, она повернулась к Дамону: — А ты?
— Ну да, конечно! — Он заговорщицки ей подмигнул. — Я всегда
говорил Стефану, что хорошенькими девушками с братом нужно делиться. А то
свинство получается!
— Да я не об этом…
— Да? А жаль…
— Нет! — не выдержал Стефан. — Я не понимаю и вообще не вижу
причин иметь с ним дело. Он — зло, Елена, он убивает для удовольствия, ему
плевать на Феллс-Черч. Он монстр…
— Конкретно сейчас он более человечен, чем ты, — она
дотянулась и взяла Стефана за руку. — Стефан, ты необходим мне. А нам необходим
он. Ты можешь это понять? Ты что, хочешь враждовать с собственным братом до
конца жизни?
— А ты думаешь, он хочет чего-то другого?
Елена грустно посмотрела на свои пальцы, сплетенные с его.
— Он не дал мне тебя убить.
Она почувствовала инстинктивный страх Стефана, который
постепенно утих. Он нехотя кивнул головой.
— Это правда. И вообще, кто я такой, чтобы называть его
злом? Что сделал он, чего не сделал я?
Елена подумала, что она ненавидит этот его комплекс вины. Об
этом надо было поговорить, но не здесь и не сейчас.
— Так ты согласен? Стефан, не молчи! О чем ты думаешь?
