— Потому что люблю его, — мелодично ответила она, — а разве
ты его не любишь?
Только теперь Елена поняла, почему она не могла двигаться и
почему болели руки. Так же как и Стефан, она была привязана к воротам. С трудом
повернув голову в другую сторону, она увидела Дамона.
Ему было еще хуже. Рука была разодрана, от одного вида раны
Елену затошнило. Рубашка была порвана в клочья, и девушка увидела, как слабо
поднимаются его ребра, когда он дышит. Если бы не это, она бы подумала, что он
мертв. Кровь впиталась в волосы и стекала в глаза.
— Кто из них тебе больше нравится? — спросила Катрина
заговорщицким тоном. — Ну признайся. Тебе какой больше по душе?
Елена устало на нее посмотрела.
— Катрина. Ну, пожалуйста, пожалуйста, послушай меня…
— Ну, давай, я слушаю.
Ярко-голубые глаза заполнили все поле зрения Елены, а губы
приблизились почти вплотную к ее губам.
— Я думаю, что они оба — забавные. Ты ведь любишь забавных
мальчиков?
Елена с отвращением зажмурила глаза и отвернулась.
Больше всего хотелось, чтобы перестала кружиться голова.
Катрина отодвинулась, громко смеясь.
— Да, знаю, выбрать сложно.
Она сделала что-то наподобие пируэта, и Елена поняла, что
то, что она сначала приняла за шлейф от платья, было волосами. Расплавленным
золотом они стекали по плечам, спине Катрины, спускались на пол и струились за
ней.
— Все зависит от вкуса, — продолжала Катрина,
пританцовывающей походкой подходя к Дамону. Она шаловливо посмотрела на Елену.
— Но у меня такие нежные зубки…
Она схватила Дамона за волосы, поднимая его голову, и
вонзила зубы в его шею.
— Нет! Не смей! — Елена рванулась вперед, но привязали ее на
совесть. Тяжелые железные ворота и надежная веревка. Катрина издавала животные
звуки, чавкая и вгрызаясь в плоть, Дамон тихо стонал. Елена видела, как его
тело содрогалось от боли.
— Прекрати, пожалуйста, прекрати…
Катрина поняла голову. По подбородку стекала кровь.
— Но я так голодна, а он такой вкусный…
Она опять вцепилась Дамону в шею, он содрогнулся, Елена дико
закричала.
Вот так оно и было, подумала она. Тогда, в лесу. Она так же
вцепилась в горло Стефану, она хотела его убить…
Тут тьма сгустилась вокруг нее, и она с радостью провалилась
в небытие.
Машину Алариха занесло перед школой, и Мередит чуть в нее не
врезалась. Они с Мэттом выпрыгнули из машины, забыв даже ее закрыть. Впереди
показались Аларих и Бонни.
— А что с другими горожанами? — закричала им Мередит. Лицо
обжигал ветер.
— Только семья Елены — тетя Джудит и Маргарет, — заорала в
ответ Бонни.
Голос был пронзительный и испуганный, но сама она выглядела
собранной, откинув голову назад, как будто пытаясь что-то вспомнить.
— Да, так и есть. Собаки ими тоже займутся. Надо отвести их
куда-нибудь в подвал.
— Я этим займусь, а вы идите на бал.
Бонни повернулась и побежала за Аларихом. Мередит бросилась
к машине.
***
Бал почти закончился. Снаружи и внутри было практически
одинаковое количество парочек. Аларих, Мэтт и Бонни подбежали к людям и учитель
истории закричал:
— Всем назад! Все в помещение, и закройте двери!
Времени уже не было. Он добежал до кафе одновременно с
первой темной фигурой. Полицейский упал, не успев даже вскрикнуть или
выстрелить.
Его собрат оказался расторопнее. Прозвучал пистолетный залп.
Все закричали и бросились к парковке. Аларих бросился за ними, что-то крича и
пытаясь их вернуть.
Из тьмы показались другие существа, они надвигались со всех
сторон. Началась паника. Аларих все еще что-то кричал и пытался загнать
учеников в помещение. Снаружи они были легкой добычей.
Во дворе Бонни обернулась к Мэтту.
— Нам нужен огонь!
Мэтт бросился в кафе и вернулся с полупустой коробкой с
программками бала, одновременно откапывая в кармане коробок спичек, которыми
они до этого разжигали свечу.
Бумага загорелась моментально. Появился островок безопасности.
Мэтт продолжал затаскивать людей в двери кафе. Бонни заскочила внутрь, но там
царил такой же хаос, что и снаружи.
Она оглянулась в поисках взрослых, но кругом были только
перепуганные школьники. Потом она заметила красно-зеленые бумажные декорации.
Кругом стоял жуткий шум, крик бы потонул в нем. Пробираясь
сквозь толпу желающих выбраться на улицу, она наконец добралась до дальнего
конца зала. Там стояла бледная Кэролайн в тиаре Снежной королевы. Бонни
потащила ее к микрофону.
— Ты умеешь хорошо говорить. Скажи им, чтобы все вошли
внутрь и никуда не выходили! Скажи, чтобы убрали декорации. Нам нужно все, что
горит — деревянные стулья, мусор, все что угодно. Скажи, что это — единственный
шанс!
Кэролайн испуганно и непонимающе на нее уставилась.
— У тебя же корона на голове, вот и вели им!!
Она не ждала, что Кэролайн послушается, поэтому бросилась
опять в самую толпу. Через секунду она услышала неуверенный голос Кэролайн в
динамиках.
***
Когда Елена в следующий раз открыла глаза, стояла гробовая
тишина.
— Елена?
Услышав хриплый шепот, она попыталась сфокусировать зрение и
увидела перед собой полные боли зеленые глаза.
— Стефан!
Она отчаянно потянулась к нему. В этом не было смысла, но
она чувствовала, что, если бы они могли друг друга обнять, все было бы не так
плохо.
Где-то раздался почти детский смех. Елена, в отличие от
Стефана, даже не обернулась, но видела его реакцию, последовательность эмоций,
сменявших друг друга у него на лице. Шок, недоверие, зарождающаяся радость и —
ужас. Ужас, от которого у него потускнели глаза.
— Катрина. Но это же невозможно. Ты же мертва.
— Стефан… — позвала Елена, но он не ответил.
Катрина прикрыла рот ладошкой и хихикнула.
