– Поскольку голосование дважды не дало результатов и поскольку, как я понимаю, никто из членов совета не намерен изменить своё решение, я должен отдать свой голос за того кандидата, который, по моему мнению, достоин стать моим преемником в качестве председателя совета директоров «Каин и Кэббот». Я знаю, что нахожусь в незавидном положении, но не вижу другой альтернативы, кроме как назвать имя нового председателя. Этот человек – Тони Симмонс.
Уильям не мог поверить своим ушам, Симмонс был шокирован не меньше. Он под аплодисменты поднялся, поменялся с Аланом Ллойдом местами и впервые обратился к собравшимся в качестве нового председателя совета директоров банка «Каин и Кэббот». Он поблагодарил совет за поддержку и дал высокую оценку тому факту, что Уильям не воспользовался своими сильными финансовыми и семейными возможностями, чтобы оказать давление на членов совета при голосовании. Он пригласил Уильяма занять пост вице-председателя совета директоров, а Мэттью Лестера – заменить Алана Ллойда на посту директора отдела. Оба предложения были единогласно одобрены.
Уильям сидел, уставившись на портрет отца. Он чувствовал, что подвёл его.
20
Авель потушил сигару второй раз и поклялся, что не закурит больше ни одной, пока полностью не рассчитается за два миллиона долларов, нужные ему для установления полного контроля над группой «Ричмонд». Нельзя было расслабляться за сигарой, когда индекс Доу-Джонса опустился до низшего предела, а во всех крупных городах Америки выстроились очереди за бесплатным супом. Авель уставился в потолок и стал размышлять над тем, что и в какой последовательности ему следует сделать. В первую очередь надо сохранить лучшие кадры персонала «Ричмонда» в Чикаго.
Он поднялся с кровати, надел пиджак и отправился в пристройку для персонала, где жило большинство сотрудников, не сумевших найти работу. Авель нанял всех, кому доверял, а тем из них, кто был готов уехать из Чикаго, предоставил работу в одном из десяти других отелей. Он каждому разъяснил свою позицию: в период нынешней рекордной безработицы их рабочие места гарантированы только в том случае, когда отели дают прибыль и пока они её дают. Он считал, что остальные отели группы управляются такими же мошенниками, которые хозяйничали в старом «Ричмонде» в Чикаго, хотел изменить это положение, и изменить быстро. Авель направил трёх своих помощников в отели «Ричмонд» в Далласе, Цинциннати и Сент-Луисе и назначил новых помощников управляющих в остальные семь отелей – в Хьюстоне, Мобиле, Чарльстоне, Атланте, Мемфисе, Новом Орлеане и Луисвилле. Первоначально все отели Лероя располагались на Юге и Среднем Западе, включая и чикагский «Ричмонд» – единственный, который Лерой построил сам. Понадобились три недели, чтобы сотрудники чикагского «Ричмонда» освоились на новых местах.
Авель решил устроить свой кабинет в пристройке «Ричмонда», а на её первом этаже открыл ресторанчик.
Имело смысл остаться рядом со своим заимодавцем и его банкиром, а не уезжать в один из отелей на Юге. Более того, в Чикаго была Софья, и Авель чувствовал, что рано или поздно она бросит своего прыщавого юнца и влюбится в него, – Софья была единственной из известных ему женщин, с кем он чувствовал себя уверенно и спокойно. Уезжая в Нью-Йорк в поисках новых профессиональных кадров, он добился от неё обещания, что она больше не будет встречаться со своим прыщавым приятелем.
«Пусть остаётся прыщавым, – подумал Авель про себя, – но уже не её приятелем».
В ту ночь они впервые занимались любовью и спали вместе. Она оказалась мягкой, весёлой и восхитительной.
Внимательная забота и нежные, опытные руки Авеля удивили Софью.
– Сколько же у тебя было девушек после «Чёрной стрелы»? – спросила она, смеясь.
– Ни одной, которая была бы мне интересна, – ответил он.
– Однако достаточно, чтобы ты забыл меня.
– Я никогда не забывал тебя, – соврал он и наклонился, чтобы поцеловать её, ведь другого способа прекратить подобный разговор он не знал.
Приехав в Нью-Йорк, Авель в первую очередь попытался отыскать Джорджа и нашёл его, безработного, живущего на чердаке дома на восточном конце Третьей улицы. Авель уже и забыл, что на свете существуют такие дома, где живут по двадцать семей, где в каждой комнате стоит запах испорченной пищи, в туалетах не работают сливные бачки, а каждая кровать занята двадцать четыре часа в сутки: на ней посменно спят трое. Пекарня, где работал Джордж, закрылась, и дяде Джорджа пришлось искать работу на большом мукомольном комбинате в пригороде Нью-Йорка, но Джорджа с собой он взять не смог. Джордж обеими руками ухватился за шанс получить работу – любую! – у Авеля в группе «Ричмонд».
Авель нанял трёх новых сотрудников: пекаря, бухгалтера и старшего официанта и вместе с Джорджем вернулся в пристройку «Ричмонда» в Чикаго, чтобы обустроить там свой штаб. Авель был доволен результатами поездки. Большинство отелей на Восточном побережье сократили свой персонал, что сильно облегчило ему решение задачи найма опытных профессионалов, он даже нанял одного из самой «Плазы».
В начале марта Авель и Джордж отправились в поездку по остальным отелям группы. Авель пригласил Софью присоединиться к ним и даже предложил ей на выбор работу в любой из его гостиниц, но она не захотела покидать Чикаго – единственный кусочек территории Америки, который был ей знаком. В качестве альтернативы она согласилась на время его отсутствия переехать в его номер в пристройке. Джордж с его католическим воспитанием, впитавший в себя мораль среднего класса вместе с получением американского гражданства, постоянно доказывал Авелю преимущества жизни в браке, а Авель, испытывавший чувство одиночества в сменявших друг друга безликих гостиничных номерах, был готов слушать его до бесконечности.
Авель не удивился, когда обнаружил, что управление отелями по-прежнему плохое, а в ряде случаев ещё и мошенническое. Тем не менее, высокий уровень безработицы в стране привёл к тому, что большинство сотрудников отелей обрадовались его приезду, считая, что он сможет спасти группу. Авель не счёл нужным производить массовые увольнения, как он сделал в Чикаго. Большинство тех, кто знал его репутацию, испугались его жёстких методов и уже уволились сами. Однако кое-какие головы всё же должны были слететь, в основном те, что оказались не готовы изменить своё отношение к работе после смерти Лероя.
К концу первого года работы Авеля в качестве главы группы «Ричмонд» численность персонала отелей сократилась почти вдвое, а финансовые потери за год уменьшились до ста тысяч долларов. Текучесть кадров среди старшего персонала была невысокой, – настолько заразила всех уверенность Авеля в будущем.
Авель поставил себе цель закончить 1932 год без убытков. Он посчитал, что единственный способ обеспечить такой быстрый прогресс – это позволить каждому управляющему отеля принять личное участие в прибылях – именно так, как предложил ему Лерой, когда он впервые появился в «Ричмонде» в Чикаго.
Авель переезжал из отеля в отель, нигде надолго не задерживаясь, – он никогда не останавливался в отеле более чем на три недели за один визит, и скрывал ото всех, кроме Джорджа – его глаз и ушей в Чикаго, – в какой отель он отправится в следующий раз. Многие месяцы он провёл в этих изматывающих поездках, прерываясь только для того, чтобы увидеться с Софьей или Кертисом Фентоном.
