– Ты должна была как можно дольше задержать в кафе.
– Я это и делала.
– Хреново делала.
– Хреново?!
– Хреново. Почему две сотрудницы раньше конца перерыва
вернулись?! Они нам с Леркой чуть было всю малину не испортили.
– А почему вы дольше положенного времени в офисе копались? –
вскипела Светка.
– Мы могли еще дольше копаться. Мы свою работу выполняли, а
ты должна была выполнять свою.
– А я ее и выполняла. Попробуй, удержи десять человек! Я уж
и так, как могла, время тянула. Анекдоты рассказывала так, чтобы три стола
хохотали… Я что, по-твоему, должна была у входа лечь и дорогу перегородить?!
– Ну что ты все в штыки принимаешь?! Я просто указываю на
твои ошибки.
– А вот и не надо указывать на мои ошибки! Ты лучше их у
себя ищи. Я ошибок вообще никогда не делаю, потому что каждое свое действие тщательно
обдумываю. Если эти две сотрудницы уже все съели и моих анекдотов выше крыши
наслушались… Если они сказали, что порядком устали от моей болтовни… Что я,
по-твоему, должна была делать?!
– Могла бы поговорить о чем-то серьезном, возвышенном. Может
быть, им это намного интереснее было.
– О каком возвышенном?! – еще больше раскипятилась Светка. –
Кому твое возвышенное нужно! В обеденный перерыв люди отдыхают и ни о чем
серьезном вообще не думают!
– Все равно, Светка, ты должна признавать ошибку, –
продолжал наседать Петр. – Элементарного задания толком не выполнила.
– Петь, тебе что, больше придраться не к чему?! –
заступилась я за Светку. – Ты бы лучше за собой последил. От тебя толку, как с
козла молока. Стоишь, молчишь как остолоп, и все.
– Я ситуацию контролирую. Ведь если придется идти на крайние
меры, мне пистолет в ход пускать, мне грех на душу брать! А ты только задницей
вилять умеешь!
– Я задницей не виляю, – отрезала я. – Мне надо было
нейтрализовать директора.
– Ну да! Можно было с этим директором объясниться покороче.
«Я женщина редкая. Как жаль, что все окружающие меня мужчины женаты…», –
передразнил меня Петр.
Нашу ссору прервало появление официанта. Он откупорил бутылку
шампанского, разлил его по бокалам, а потом подал аппетитную утку, запеченную с
яблоками. Слава встал и поднял бокал.
– Ребята, я не понимаю, чего вы ругаетесь? Ведь мы слаженный
коллектив, каждый играет свою роль, и все мы зависим друг от друга. Без таких
замечательных девушек, как Лера и Света, ничего бы не вышло. Они обезоруживают
мужчин, заставляют их терять бдительность. Воистину, главное оружие женщины –
ее внешность. Перед такой внешностью, как у наших девчонок, любой мужик
становится беззащитным и бесконтрольным. Мы с Петром стараемся обеспечить вам,
девушки, надежный тыл, безопасность. Ради вашей защиты мы готовы и жизнь
человеческую порешить. Вот я и хочу выпить за всех нас, за то, что мы друг
друга нашли… Пусть мы изгои, пусть, а мы и не хотим принадлежать к обществу с
его правилами. Ведь когда-то мы очень даже старались жить по его законам
общества. Но для всех нас наступил момент, когда мы поняли, что государству на
нас наплевать, что оно обманывает нас так, как не обманет ни один, даже самый
классный мошенник. С государственными мошенниками никто не борется. Получается,
что все, что они делают, они делают по закону. Сейчас умеют делать деньги
только те, кто умеет воровать. Не своруешь, не проживешь. Вот Лера работала
медицинской сестрой. Лер, сколько ты зарабатывала?
Я покраснела, потому что всегда любила свою работу, но
стыдилась своей зарплаты.
– У Лерки на руках была крохотная дочь…
Я недовольно дернула плечом – мне было тяжело, когда о ней
говорили, ведь она жила у моей мамы, и я очень скучала.
– Так вот, у Леры была крохотная дочь, – продолжал Слава.
– Почему была? И не крохотная она, во второй класс пошла.
– Я не говорил о твоей дочери в прошедшем времени, я просто
сказал, что при такой нищенской зарплате ты еще ребенка содержала. Ты детские
получала?
– Да какие детские?! Там люди месяцами денег ждут…
– И мужа у тебя не было.
– Мужа не было, – развела я руками. – Муж – дело не
постоянное. Не всем суждено жить с мужьями, некоторым приходится барахтаться в
одиночку. Слава, я не пойму, к чему ты клонишь? Ищешь оправдание того, что я
делаю?! Мне никаких оправданий не нужно.
– Нет. Я просто говорю тост.
– Какой-то тост у тебя странный…
Слава не собирался останавливаться.
– Так вот, Лера была медсестрой… – Слава отвел от меня
взгляд и посмотрел на Светку.
– Сейчас мне начнет кости мыть, – пробурчала Светка и
опустила глаза.
– А Светка у нас интернатская. Этим все сказано. Пришло
время, и ее просто выставили на улицу. Без денег, без крыши над головой. Свет,
что тебе сказали, когда ты выходила с вещичками из интерната?
– Счастливого пути. – Светка грустно улыбнулась, а на ее
глазах показались слезинки. – Интернатская – это клеймо на всю жизнь. Значит,
родители твои алкоголики и у тебя ужасная наследственность. Я же не могу всем
рассказывать, что мои родители были прекрасными людьми, занимались наукой и
разбились в тот день, когда мне исполнился ровно год. Мама, папа, бабушка и
дедушка… Пьяный водитель «КамАЗа» врезался в нашу машину и убил всех… Всех, кто
у меня был.
– В интернате учат – страна у нас большая, места всем
хватит, рабочие руки всегда нужны… Вышла Светка оттуда и не знала, куда
податься.
Слава перевел взгляд на Петра.
– Про меня не нужно, – резко произнес Петр и отвернулся.
– А ты у нас что, особенный? Дай человеку тост сказать, –
вмешалась Светка.
