«Но нельзя же отдавать ее тому мерзкому ублюдку, который издевался над ней в своем замке», — подумал Финниан.
— А теперь рассказывайте, милая… — Он с улыбкой потянулся к кожаным лямкам своего мешка. — Скажите, что вы положили сюда? Почему мешок такой тяжелый? — Он старался развлечь ее каким угодно способом — только бы она продолжала улыбаться. Только бы забыла о том, как жутко с ней обращались в замке.
Сенна легкими шагами прошла по траве и остановилась прямо перед ним. Финниан окинул взглядом ее изящную фигурку и, снова улыбнувшись, спросил:
— Может, камни? Или все свои женские побрякушки?
Она приподняла бровь и, презрительно фыркнув, ответила:
— Я не придаю большого значения безделушкам.
— Никто не придает им большого значения. Они просто существуют.
Сенна пожала плечами:
— Может, и существуют. Откуда мне знать…
Финниан с усмешкой продолжал:
— Итак, что же там? — Он запустил руку в мешок и вытащил большой кусок мыла. — Неужели мыло?..
Скрестив руки на груди, Сенна молча кивнула. Финниан же продолжил осмотр мешка и, вытащив из него пару штанов и рубашку, расхохотался:
— Вы заставили меня тащить с собой одежду? — Он изобразил обиду. — Как же это по-женски…
— По-женски? — Она едва сдерживала смех. — Ну а что бы взял с собой мужчина?
Финниан пожал плечами:
— Вероятно, оружие…
— Я ведь взяла и его. Разве я не нашла для вас ваш собственный меч, мой господин? А кинжалы для нас обоих? А колчан, полный стрел?
Финниан расплылся в улыбке:
— Да, конечно…
— Тогда скажите мне, о чем еще позаботился бы разумный мужчина?
— О продуктах, разумеется.
Сенна весело рассмеялась:
— Вы найдете их там. — Она склонила голову к плечу, и вырез на рубашке стал еще более глубоким.
— Но их могло бы поместиться больше, если бы вы не взяли одежду, — заметил Финниан.
— М-м-м… — На губах ее заиграла озорная улыбка. — Может, я что-нибудь все-таки забыла?
— Нет, ничего. Мужчина должен путешествовать налегке, и в этом вся разница… — пробурчал Финниан.
— Тогда копайте дальше и узнаете, что еще берет женщина. — Ее голос вибрировал от смеха.
Финниан снова запустил руку в мешок и вытащил вяленое мясо, сушеные ягоды, хлеб и сыр, потом — кремень, кое-какие туалетные принадлежности, веревку и несколько чистых кусков белой ткани. А затем его пальцы наткнулись на холодный твердый предмет. Он понял, что это такое, еще до того, как увидел.
Запрокинув голову, Финниан рассмеялся и извлек из мешка фляжку с виски.
— Хвала Всевышнему, ведь это — uisce beatha
[2]
! Сенна, дорогая, обещаю никогда больше не осуждать ваши действия.
Он весело смеялся, и она тоже засмеялась, на время забыв свой страх перед людьми, охотившимися за ней, — забыв даже все свои прежние страхи, никак не связанные с бароном.
Опустившись рядом с ирландцем на колени, Сенна с воодушевлением стала рыться в своем мешке и достала еще одну фляжку со спиртным. Взглянув на своего спутника, она пояснила:
— Я сразу заприметила эти фляжки с виски. Рэрдов, между прочим, сказал, что оно у него самое лучшее. Я немного дала стражникам, приправив виски валериановым корнем. А это — для нас. — Она усмехнулась и чокнулась с ним своей фляжкой.
Они снова засмеялись, и Финниана вдруг охватило чувство симпатии к ней… и еще какое-то чувство.
— Вы смелая женщина, Сенна, — сказал он.
— Нет, нисколько. Хотя… С достаточным количеством вот этого, — она кивком указала на фляжку, — пожалуй, могла бы стать смелой. — Подняв фляжку повыше, она с улыбкой посмотрела на ирландца. — Что, выпьем?
— Конечно. — Финниан усмехнулся. — Нам с вами смелость потребуется, ведь придется пройти долгий путь. — Он откупорил свою фляжку. — За моего спасителя! — И сделал большой глоток.
— За воина! — отозвалась Сенна и поднесла к губам свою фляжку.
Когда девушка запрокинула голову, чтобы сделать глоток, чудесные рыжеватые волосы упали на округлые ягодицы, прижатые к пяткам, — она все еще сидела в такой позе, — и Финниан, взглянув на нее, стиснул зубы.
Изящные длинные ноги, сияющие бесстрашием глаза, страстная натура — Бог создал эту женщину не для того, чтобы она выводила столбики цифр в счетных книгах.
Финниан сделал еще глоток виски, потом заявил:
— Да, хороший напиток, но мои люди делают лучше. У них виски получается помягче.
— Надеюсь, что так, ирландец. Потому что это слишком резкое для меня, — со слезящимися глазами пролепетала Сенна и улыбнулась своему спутнику.
Финниан же снова стиснул зубы; он вдруг почувствовал, что ему не хочется уходить с лужайки, — хотелось совсем другого.
— Пора идти, милая, — объявил он, рывком поднявшись на ноги.
Глава 18
Стоявшая высоко луна освещала им путь, и они шли почти всю ночь, стараясь обходить стороной поля и фермы и оставаться на краю леса, — маленькие темные фигурки, которых никто не заметит.
Они почти не разговаривали, пока наконец не вышли на дорогу, покрытую следами проходивших здесь людей, овец и прочего скота.
— Теперь у нас нет выбора, — тихо проговорил Финниан. — Придется некоторое время идти по дороге. Стойте. Подождите здесь, а я пока кое-что найду. — Низко наклонившись, он стал всматриваться в ближайшую ямку.
— Вы что-то там потеряли?
— Я ничего не терял, но точно знаю, что они там. Тысячелистник и корень окопника. И еще понадобится немного вашей толченой валерианы, если она у вас еще осталась.
— Это для моей руки? — спросила Сенна.
— Только для пальцев, — отозвался ее спутник. — А вашу руку мы не тронем.
— Можете вообще меня не трогать — ни мою руку, ни мои пальцы, — пробурчала Сенна.
— Не бойтесь, a ruin
[3]
. Я прежде лечил раны…
— Что-то не верится, ирландец.
Оглянувшись, он увидел, что девушка внимательно смотрит на него. Финниан промолчал и вернулся к поискам. Сенна же вновь заговорила:
— Вы ошибаетесь. Тысячелистник нужно добавлять в чай, а для окопника требуется горячая вода. Нам пришлось бы развести костер, а это небезопасно.
Присев на корточки возле ямки, Финниан осторожно раздвинул нежные папоротники и наконец нашел то, что искал.
— Милая, я могу развести костер, которого вы не заметите, пока не наступите в него.
