Немного поразмыслив, Сенна сделала еще глоток и заткнула флягу пробкой. Если честно, то на самом деле ей это виски очень даже нравилось.
Она снова взглянула на спавшего ирландца. В данный момент она обдумывала… кое-что безрассудное и ужасно рискованное. Но с какой стати ей быть осмотрительной? Полжизни она внутренне умирала, а Финниан стал тем единственным человеком, который вызвал у нее желание вернуться к жизни. Так неужели ей отказаться от этого? Приехав в Ирландию, она перешагнула границы Англии — во всех смыслах. Да, она стала теперь совсем другой, и поэтому…
Отложив фляжку, Сенна подобралась поближе к Финниану. Сейчас ей более всего хотелось прикоснуться к нему. Нет-нет, не заставить его дотронуться до нее, а просто почувствовать его тело. Чтобы не быть одной.
Опустившись на колени рядом с ирландцем, она положила ладони ему на грудь и низко склонилась над ним, так что ее волосы коснулись его лица.
Мгновенно открыв глаза, Финниан в нескольких дюймах от своего носа увидел холмики ее грудей и с удивлением спросил:
— Что вы делаете?
Сенна тут же выпрямилась и посмотрела на него с улыбкой — сейчас она была необычайно соблазнительной. Однако она молчала, и он, нахмурившись, повторил:
— Что с вами? Вы в порядке?
— Финниан, я хочу кое о чем спросить вас.
— Неужели? — Он закрыл глаза и мысленно помолился.
— Финниан, вы помните, что произошло… раньше?
— Раньше? — Он открыл глаза. — Когда именно?
— Ну… раньше. То есть до того, как мы охотились. Но после того, как плыли на лодке. В общем, у дерева… Помните?
Финниан глухо застонал, а Сенна спросила:
— Так вы помните?
— О Господи, — прохрипел ирландец, — вы полагаете, что я мог забыть?
— Ну… не знаю. — Сенна пожала плечами. — А вот я об этом размышляла.
— Размышляли?..
— Да, я думала о том, что произошло тогда со мной. — Она снова над ним склонилась, и он опять застонал. — Но я не думаю, что то же самое произошло и с вами, Финниан.
Он тихо выругался и закрыл ладонями лицо. А Сенна между тем допытывалась:
— Так как же, а?..
Скрипнув зубами, Финниан пробормотал:
— Что в вас вселилось, Сенна? Я не могу понять, что с вами.
— А я знаю… — протянула она, наклонившись к его уху. — Это все виски…
— Нет, не виски, — буркнул ирландец.
— Ну тогда тысячелистник. — Ее роскошные волосы упали ему на лицо, и она прошептала: — Финниан, мне хотелось бы, чтобы это же самое произошло и с вами. И хотелось бы понаблюдать, что происходит с вами в такие моменты. Вы ведь тогда наблюдали за мной, верно?
Финниан тяжко вздохнул. Против этого не существовало абсолютно никакой защиты, и он, убрав руки от лица, снова на нее взглянул. А она вдруг принялась целовать его — сначала в щеки, потом в нос, в подбородок и, наконец, поцеловала в губы.
Несмотря на желание лечь на нее и насладиться ее восхитительной женственностью, Финниан держал себя в руках и лишь позволил себе положить ладони на округлые бедра Сенны. А она, крепко прижавшись к нему, покрывала теперь легкими, как бабочки, поцелуями его шею. Потом она вдруг взглянула на него вопросительно и, потянув его за рубашку, пробормотала:
— Если вам не холодно, то можно и снять ее.
Мгновенно сорвав с себя рубашку, он услышал, как Сенна протяжно выдохнула, окинув взглядом его обнаженный торс. Затем она наклонилась и, сделав глубокий вдох, лизнула его грудь.
— Сенна, не надо, — произнес он сквозь зубы.
А она, улыбнувшись, прошептала:
— Сейчас моя очередь, так что тихо. — И тут же лизнула его сосок.
Финниан с трудом подавил стон и провел ладонью по ее выпуклым ягодицам. Сенна тут же замерла — словно окаменела. И лишь из груди ее вырывалось горячее шумное дыхание.
— Не останавливайтесь, — буркнул ирландец.
Чуть помедлив, она снова лизнула его сосок, затем провела ладонью по ноге Финниана — от щиколотки к колену, потом по бедру, после чего, вновь помедлив, свернула к паху.
Не в силах сдержаться, Финниан накрыл ее руку своей и прижал к своему поднявшемуся достоинству. Ее изящные пальчики тут же сомкнулись вокруг него, а горячие губы остались у соска. Заставив ее сильнее сжать пальцы, он другой рукой скользнул между ног Сенны и провел пальцами вниз по складке между ними.
— О-о!.. — с жаром выдохнула она.
— Снимай! — рявкнул Финниан, дернув ее штаны в обтяжку.
Но она уже и так тянула завязки, и он, опершись на локоть, принялся ей помогать. Наконец тесемки развязались, и Финниан спустил с нее штаны до коленей; и теперь, когда Сенна снова склонилась над ним, вверх приподнялся ее голый задик.
Тут Сенна скользнула губами к его паху, и Финниану показалось, что он вот-вот взорвется от возбуждения. Он провел пальцами меж ее ног — она была горячей и влажной, — и Сенна, задыхаясь, запрокинула голову и громко застонала.
«А ведь в этом прекрасном милом ангеле есть все то, о чем я мог только мечтать», — промелькнуло у Финниана. Он протолкнул палец меж ее скользких горячих складок, и Сенна, всхлипнув, со стоном уронила голову ему на грудь.
И Финнианом в тот же миг овладела неистовая бурлящая похоть, так что он едва мог здраво мыслить. Он хотел эту женщину так, как прежде не желал ни одну другую.
И тут Сенна, чуть приподнявшись, попыталась развязать его штаны, но руки ее дрожали, и у нее ничего не выходило. Выругавшись сквозь зубы, Финниан стал ей помогать, а она, раскачиваясь в исступлении, все громче стонала.
Наконец им удалось развязать его штаны, и тут Сенна вдруг в замешательстве прошептала:
— Я не знаю, что теперь делать…
Молниеносно приподнявшись, Финниан уложил ее на спину и тут же, упершись в землю, склонился над ней таким образом, что его лицо оказалось между ее ног.
— Вот это, дорогая, — прохрипел он и опустил лицо к ее влажному лону.
В следующее мгновение его язык и губы коснулись нежных складок меж ее ног, и Сенна, непроизвольно приподняв бедра, со стоном вскрикнула:
— О-о, Финниан, пожалуйста!
На мгновение приподнявшись, он прохрипел:
— Раздвинь ноги пошире.
Она всхлипнула и подчинилась. Ее пятки уперлись в землю, а пальцы вцепились в волосы Финниана. Он тут же раздвинул ее влажные складки и, отыскав твердую скользкую шишечку, сначала погладил ее большим пальцем, а потом лизнул языком.
Сенна с криком вскинула вверх бедра и замерла, держась за его волосы. А Финниан принялся ласкать ее языком, все глубже погружаясь в горячее влажное лоно.
— О-о нет! — внезапно вырвалось у нее.
