— Да, милая, да, — шепнул он и приподнялся на колени.
Сенна схватилась за него, но он поймал ее запястья и прижал их к земле у нее за головой. Затем, спустив с нее штаны еще ниже, просунул руку между ее ног и тут же, не останавливаясь, скользнул в нее двумя пальцами.
Сенна громко закричала и резко приподнялась, а Финниан, качнув бедрами, провел своей возбужденной плотью по ее ноге. Из горла девушки снова вырвался крик. Она выгнулась дугой в свете луны и, всхлипывая, замотала головой из стороны в сторону, так что волосы ее разметались по траве вокруг.
А Финниан, по-прежнему лаская ее пальцами, спросил:
— Тебе нравится, милая?
— О-о!.. — выдохнула она. И, приподнявшись на локтях, попыталась поцеловать его.
— Сенна, так тебе нравится то, что я делаю?
— Да, да! Я хочу больше!
— Больше? Но чего же еще? — шепнул он ей в ухо.
— Тебя! — Задыхаясь, она резко приподняла бедра. — Я хочу тебя. Хочу, чтобы ты был во мне.
Финниан замер на мгновение; ему вдруг почудилось, что все вокруг него закружилось.
— Нет! — прохрипел он, покачав головой. — Я не лишу тебя девственности.
— О, Финниан!.. — Послышался ее нервный смех. — Я не девственница.
— Что? — Он уставился на нее в изумлении.
— Я не девственница. И я не могу иметь детей. Финниан, прошу тебя…
Ему только это и требовалось. Уж теперь-то он не станет сдерживаться.
— Да, конечно, мой ангел. Могла бы сказать и раньше, — добавил Финниан, накрывая Сенну своим телом.
Она тотчас же раскрылась для него и, обхватив его ногами, пробормотала:
— Вот так… — Ее руки скользили по его спине, а пальцы осторожно дотрагивались до шрамов.
Когда же Финниан коснулся ее лона своей возбужденной плотью, она, зажмурившись, обхватила его руками за шею, а лодыжками надавила ему на поясницу.
В следующую секунду Финниан вошел в нее и замер на мгновение. Затем продвинулся немного глубже, не отрывая взгляда от места их слияния. Наконец, взглянув на Сенну, спросил:
— Ты в порядке, милая?
Она улыбнулась и с дрожью в голосе ответила:
— Да, все хорошо. — И почему-то ему вдруг показалось, что она сейчас то ли: рассмеется, то ли заплачет.
Нежно поцеловав ее, он тихо спросил:
— Кто, Рэрдов?..
— Нет, — ответила Сенна шепотом. — Он даже и не пытался. Думаю, я напугала его.
Невольно усмехнувшись, Финниан пробурчал:
— Ты до смерти напугала и меня. — Он еще чуть продвинулся, сдерживая себя: и медленно наполняя ее, чтобы она могла привыкнуть к нему.
Когда же он наконец сделал резкое движение, Сенна сладострастно застонала и, шевельнув бедрами, прошептала:
— О-о, как хорошо…
И тут Финниан, наконец-то перестав сдерживаться, стал двигаться все быстрее и быстрее, яростно входя в нее и издавая короткие хриплые вздохи.
Сенна же, улавливая ритм его движений, все энергичнее приподнимала бедра и все громче стонала, наслаждаясь любовным искусством ирландца. И от каждого его движения по телу Сенны прокатывалась волна удовольствия.
Внезапно Финниан с глухим стоном обхватил ее за талию и, приподняв, перевернул так, что она оказалась сидящей верхом на нем.
— Раздвинь пошире ноги, — шепнул он ей в ухо. Сенна выполнила его просьбу, и он хриплым шепотом добавил: — Я только что получил так много…
— Чувствуешь, что устаешь? — спросила она таким же хрипловатым голосом, но с насмешливыми нотками.
— Нет-нет. Чувствую, что хочу продолжить. Поверь, тебе понравится.
И Сенна нисколько в этом не сомневалась. По-прежнему сидя на любовнике, она опустила голову и качнула бедрами.
В следующее мгновение Финниан снова вошел в нее, и она со стоном прошептала:
— О, как изумительно… — Запрокинув голову и энергично двигая бедрами, она прошептала: — Быстрее… Не останавливайся.
По телу ее волна за волной прокатывалось наслаждение, а из горла то и дело вырывались хриплые стоны. Внезапно лицо ее исказилось, по телу пробежали судороги, а Сенна громко закричала:
— О, Финниан! — Через несколько секунд она замерла в изнеможении.
И в тот же миг ее любовник вошел в нее последний раз и, тоже содрогнувшись, прохрипел:
— О, моя милая!.. — По-прежнему держа Сенну за бедра и тяжело дыша, он чувствовал, что весь исчерпан, удовлетворен и ошеломлен.
Глава 30
— Ошеломлен?
Пентони, сидевший за столом, молча кивнул, и Рэрдов глухо застонал. Глаза барона покраснели, а небольшая бородка, за которой он обычно чрезвычайно тщательно ухаживал, была всклокоченной и неопрятной.
— Он так и написал? — переспросил Рэрдов. — Написал, что ошеломлен?
Пентони, прочитавший только что доставленный свиток — он был запечатан красной восковой печатью короля Эдуарда, — снова кивнул:
— Да, сэр. И он очень недоволен, — добавил советник.
— Недоволен?
Пентони в очередной раз кивнул, но теперь уже не глядя на барона; смотреть на него сейчас было не очень-то приятно.
Выругавшись сквозь зубы, Рэрдов потянулся к кувшину и налил себе вина — это было именно то, что ему сейчас требовалось более всего.
С тех пор как сбежала Сенна, все ночи барона были наполнены бессонницей, злобой и графинами с вином, о потреблении которого свидетельствовали крики, вырывавшиеся из спальни Рэрдова и заставлявшие разбегаться служанок. А это утро было такое же, как обычно в последние дни, если не считать того, что ярость барона приутихла, по-видимому, из-за сильного похмелья, Даже сейчас было заметно, что его веки опухли и покраснели — да и вообще он весь был красный.
«Ох, возможно, я убью себя выпивкой — прямо сегодня», — со вздохом подумал барон.
А Пентони снова вернулся к королевскому посланию, которое держал в руках.
— Эдуард сейчас на валлийской границе и ждет попутного ветра. А дождавшись его, отплывет в Ирландию и прибудет сюда, — сообщил советник. — Он посылает вперед Уогана, верховного судью, наместника Ирландии, чтобы поговорить с вами, сэр. Когда же погода станет благоприятной, то прибудет и сам.
Рэрдов схватил кружку с вином и залпом допил остатки. А потом просто выпустил кружку из руки — так что она со звоном упала на пол.
— Что ж, отлично! — рявкнул он. — Пусть король узнает, насколько трудно охранять его границы от проклятых ирландцев!
— И еще он узнает, что вы без его ведома приготовили уишминские краски, — заметил советник.
