Схватившись рукой за горло, Сенна в страхе попятилась. Все в этой комнате напоминало ей о матери. Мама, занятая приготовлением краски, всегда ласково ей улыбалась, — но все же…
Рука девушки потянулась к ветхим пожелтевшим страницам, спрятанным в сумке у нее на боку, — к единственному, что осталось у нее от вещей матери. Но Сенна не хотела вспоминать мать — запретила себе это двадцать лет назад, в тот момент, когда поняла, что мать ее бросила. И все же эти заметки и сделанные пером наброски ее матери оказались единственными вещами, которые она привезла с собой в Ирландию. Почему?.. Сенна и сама этого не знала.
И сейчас ей подумалось, что, возможно, не следовало отсылать обратно в Англию свой маленький вооруженный эскорт. Но с другой стороны… Ведь до завершения переговоров с Рэрдовом могло пройти несколько недель, возможно, месяц, — а она платила поденно каждому из воинов. Да и вообще, какую пользу мог принести ее маленький отряд? У барона ведь было намного больше солдат… И она едва ли сможет воспротивиться тому, что он, возможно, собирался сделать.
«Не будь дурочкой, — отругала себя Сенна. — Глупо думать, что Рэрдов откажется от такого выгодного дела, как производство шерсти».
Сенна пыталась подобными размышлениями успокоить себя, однако все больше нервничала и начала грызть ногти.
— Госпожа Сенна? — раздался вдруг чей-то голос.
Вздрогнув от неожиданности, девушка повернулась к двери.
— Лорд Рэрдов уже вернулся и хочет видеть вас в главном зале, — сообщил стоявший в дверях советник.
Служанка тотчас же проводила гостью в крохотную спальню наверху, где можно было привести себя в порядок. Комнатка оказалась грязноватая и неряшливая; к тому же тут воняло какой-то гнилью. Но Сенна не собиралась надолго здесь обосновываться, так что запах не имел особого значения.
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Сенна разгладила ладонью свой темно-зеленый жакет, который уже лет десять надевала на подписание всех контрактов. Старенький жакет давно начал изнашиваться — локти протерлись, а петли на талии и на запястьях обтрепались, — однако Сенна очень его любила и не могла от него отказаться.
Внезапно откуда-то снизу донесся хриплый смех, затем — грубая ругань.
— Они всегда гак… веселятся? — спросила Сенна.
— Всегда, мисс. — Служанка потупилась, но тут же снова подняла голову и принялась приводить гостью в порядок — сначала аккуратно зашила жакет Сенны, потом, зачесав вверх ее волосы и закрепив их шпильками, создала у нее на макушке нечто сложное и замысловатое. После этого она накинула на голову гостьи нежно-зеленую вуаль и закрепила ее тонким серебряным ободком. А затем они вместе посмотрели на тусклое отражение Сенны в отполированном металлическом ручном зеркальце. — Вы просто как королева, — сказала служанка. И неуверенно добавила: — Только немного бледная…
— Я бледна, как неокрашенная столовая скатерть, — с грустной улыбкой согласилась Сенна.
Но ее внешность не имела никакого значения. Ее ждали деловые переговоры, то есть именно то, что ей удавалось лучше всего.
Взяв с собой книгу счетов, Сенна вышла из комнаты и направилась вниз, в главный зал. Через несколько минут, вскинув подбородок, она переступила порог шумного зала — и замерла в нерешительности.
В зале было дымно и шумно, то и дело раздавались взрывы смеха; на столах же стояли большие кружки с элем, а на коленях одного из солдат сидела пьяная женщина. Женщина внезапно покачнулась и свалилась на пол. И тотчас же все снова разразились отвратительным хохотом.
Сенна задержала дыхание и сказала себе: «Цифры… Думай о цифрах. О количестве монет, которые предлагал Рэрдов, — о тысяче французских ливров. А также подумай о своих долгах».
В этот момент, к облегчению Сенны, перед ней появился какой-то рыцарь; взяв девушку за руку, он повел ее в сторону высокого помоста в дальнем конце зала. Шум тотчас же стих, и все с любопытством наблюдали за гостьей. Сенна же, занервничав от непривычного для нее внимания, внезапно споткнулась. И тут же, рассердившись на себя, резко высвободила свою руку, при этом толкнув рыцаря в бок. Тот что-то проворчал себе под нос, но возражать не стал.
Лорд Рэрдов, стоявший в дальнем конце помоста, разговаривал со своими людьми, и даже со спины его фигура имела весьма внушительный вид; высокий и широкоплечий, он носил темно-синие штаны, такого же цвета рубашку и кроваво-красную накидку — го были цвета его герба. Барону, вероятно, было под пятьдесят, но среди светлых волос седые почти не были заметны, и достаточно было лишь взглянуть на него, чтобы понять: этот человек — благородный рыцарь. А впрочем…
Сенна поежилась от страха. Почему здесь эти закованные в кандалы ирландские воины, стоящие перед помостом?
Тут Рэрдов вдруг повернулся к ней и воскликнул:
— О, госпожа Сенна!
Барон пристально взглянул на нее, и в тот же миг Сенна почувствовала себя так, словно он взглядом разорвал на ней платье и оценивал ее, как оценивают лошадь. Затем на его красивом лице появилась улыбка, но эта улыбка не вызывала желания улыбнуться ему в ответ.
Шагнув к гостье, барон проговорил:
— Примите мои извинения, что я не смог лично встретить вас ранее. — Сделав еще один шаг, он взял Сенну за руку и добавил: — Мне придется загладить свою вину перед вами.
— В этом нет необходимости, милорд, — пробормотала девушка; ей вдруг ужасно захотелось высвободить свою руку и с криком выбежать из зала.
— Надеюсь, вас удобно устроили. — Барон наконец выпустил ее руку. — Путешествие было приятным?
— Да, весьма. — Сенна попыталась улыбнуться. — Правда, тут туманы очень густые.
— Да, Ирландия… — Рэрдов развел руками. — Такая уж это страна.
Улыбка барона сделалась более искренней, и Сенна подумала: «А может, все не так уж плохо? Может, ирландцы — действительно мятежники, незаконно выступившие против своего сюзерена?» И если так, то она, Сенна, могла бы сотрудничать с этим человеком без особой тревоги…
— Я слышал, вы не хотели смотреть моих моллюсков, миледи.
— Нет-нет, милорд. — Ее улыбка погасла. — Просто я в этом не разбираюсь.
— Вы этим не занимаетесь?
— Нет, милорд. — Рэрдов промолчал, и Сенна добавила: — Я занимаюсь шерстью.
— О, дорогая, меня интересует и шерсть. Очень. Чрезвычайно!
При этих словах барона Сенна не почувствовала облегчения, — напротив, по спине у нее пробежала дрожь. Но она все же взяла себя в руки и проговорила:
— Очень хорошо, милорд. Значит, мы отлично поняли друг друга. Я занимаюсь шерстью — не красками.
— Это очень плохо, Сенна. Для вас.
— Вы о чем, милорд?
— Мне нужна владычица красок.
Глава 4
Дрожь, пробежавшая по спине Сенны, превратилась в ледяной холод. «Владычица красок»? Что он имел в виду? Впрочем, не важно. Она в любом случае не хотела быть одной из тех, «кто знаком с такими вещами».
