— Я не убивала! — выкрикнула я и, уже плохо что-либо
соображая, спросила: — Ты меня не обманываешь? Неужели Лешка свидетельствовал
против меня?
— Свидетельствовал — это мало сказано. Он настаивает на том,
чтобы тебя нашли и посадили, — усмехнулся Олег.
— Но почему? За что он со мной так? Что я ему сделала?
— А уж на этот вопрос я тебе ответить не могу. Я свечку не
держал и ваших с ним отношений не знаю. И Алексей не одинок в своем решении
посадить тебя в тюрьму. Он хорошо ладит с отцом покойной Елены, а это достаточно
влиятельный и могущественный человек. Он пообещал убить тебя собственными
руками еще до того, как тебя упрячут за решетку.
— Я не убивала. — Я попыталась взять себя в руки, но
почувствовала, что самообладание меня предательски покидает, и поняла, что
нахожусь на грани сильнейшей истерики. — Я знаю, что я просто идеально подхожу
на роль убийцы. У меня были все причины совершить убийство: застала любимого
человека с другой женщиной и всадила сопернице пулю в лоб.
Встав с кресла, я подошла вплотную к Олегу и встала перед
ним на колени.
— Олег, убей меня, пожалуйста, — тихо всхлипнула.
— Ты что несешь?
— Пожалуйста, убей меня лучше сразу. Все равно потом убьешь,
я же знаю. Я слышала, как ты это говорил своему другу. Какая разница — позже
или раньше? Убей меня сейчас, пока я сама хочу умереть.
Олег погладил мои волосы и тихо спросил:
— А как же я без тебя буду?
— Тебе Стае другую привезет.
— А я не хочу другую.
— А я больше не хочу жить.
— Ты слышала, что я сказал, или нет? Я не хочу другую.
Послушай, Лизка, а давай вместе уедем за кордон.
— Куда? — Я подняла голову и посмотрела на Олега заплаканными
глазами.
— За границу.
— Я жить не хочу, а ты говоришь — за границу.
— Я тоже когда-то не хотел жить; а потом понял, что я смогу,
нужно только собраться с силами. Лизка, я скоро сделаю пластическую операцию,
внешность изменю. Мы здесь какое-то время отсидимся, а затем рванем за границу
и будем жить там.
— Я не знаю… — только и смогла сказать я, тихонько
всхлипнув.
— У меня за границей дом будет, деньги. Поехали со мной!
Тебе здесь больше ловить нечего.
— А если я не поеду?
— Поедешь, потому что мы очень нужны друг другу.
Олег встал, поднял меня с пола и повел в спальню. Мы
проснулись только тогда, когда услышали, что во дворе сигналит машина.
— Мне пора.
— Ты завтракать будешь?
— Ты же видишь, что за мной приехали. У меня ответственный
день. Я перед работой не ем.
Я сидела на кровати и смотрела, как Олег одевается во все
черное. Он ушел, не сказав ни единого слова и даже не посмотрев в мою сторону,
закрыл входную дверь на замки. Я подошла к окну, коснулась лбом стекла и стала
смотреть, как он подходит к ожидающей его машине. Перед тем как сесть в машину,
Олег все же поднял голову и посмотрел на окно, у которого я стояла. Оставшись в
доме одна, я стала судорожно обшаривать все комнаты в надежде найти свою сумку
или мобильный телефон. Поняв, что все мои попытки безуспешны, я ударила кулаком
по стене и подошла к зеркалу для того, чтобы посмотреть на свое бледное,
измученное, уставшее лицо. В это время на улице пошел дождь, я открыла форточку
и, высунув в нее свою руку, стала ловить крупные и холодные капли.
На первом этаже все окна в доме были заколочены, но на
втором этаже мне все же удалось открыть одно окно, и, к счастью, оно выходило
не в сторону сторожевого домика, а в противоположную. Открыв раму, я встала на
карниз и, посмотрев вниз, пошатнулась и схватилась за оконную ручку. Шел
сильный дождь, я смотрела на него и вспоминала то милое время, когда я
беззаботно шлепала по лужам, верила в свое счастливое будущее и глядела на
небо, надеясь найти свою счастливую звезду.
Когда я выпрыгнула из окна второго этажа, первое, что я
почувствовала — это сильную боль в ноге. Я слегка вскрикнула, но тут же зажала
рот ладонью, испугавшись, что меня может услышать охранник. Но так как шел
сильный дождь, то скорее всего он ничего не услышал. Прижавшись к мокрой стене дома,
я посмотрела на высокий забор и на висящие на нем видеокамеры.
— Через забор я не перелезу, — подумала я вслух и стала
осторожно красться к домику охранника, перебегая от одного дерева к другому и
от куста к кусту.
Добежав до ворот, я с усилием толкнула калитку, но и она, и
сами ворота были заперты.
— Не может быть!
Увидев рядом с собой выскочившего из будки удивленного
охранника, я упала на мокрую землю и закричала:
— «Скорую»! «Скорую»! У меня аппендицит.
Охранник схватил меня за руки, попытался поднять, но так как
у него это не получилось, он поволок меня к себе в дом. Не обращая внимания на
то, что я была испачкана грязью, охранник положил меня на диван и, глядя на мой
страдальческий вид, почесал затылок.
— Что у тебя болит?
— У меня аппендицит!
— Что, совсем терпеть не можешь?
— Нет, — скорчилась я от боли. — Не могу. Дядечка,
миленький, вызови «Скорую». Я умираю.
— Не могу, — нервно ответил охранник.
— Почему?
— Нет у меня такого приказа.
— А какой тебе дан приказ на тот случай, если я буду
умирать?
— Такого приказа тоже нет.
— Но ведь я умираю!
— Тогда умирай, — заметно разнервничался охранник, — но
вызвать «Скорую» я тебе не могу.
— Дяденька! Да что ж ты за изверг такой?!
— Не положено.
— А что положено-то?
— Положено охранять дом, никого не впускать и не выпускать.
Как ты на улице-то очутилась?
— Из окна выпрыгнула.
— Но ведь это не положено!
— Я не знаю, что там положено, а что нет. А мне там, в доме,
загнуться, что ли, оттого, что у меня живот болит? Дяденька, вызови врача. Я
умираю!
— Не могу. Нельзя.
