– Привет лохам университета.
Ах да, совсем забыла – у Вовчинского в дополнение к темным волосам, вечной щетине трехдневной небритости и внушительной железобетонной мускулатуре прилагался хамский характер. И потому никто не удивился, когда парень, весело махнув рукой, сказал:
– Привет, Рустик.
Рустам Владимирович побагровел. Учитывая его национальность и возраст, он крайне негативно относился к панибратству и вообще требовал уважения. Но Вовчинского такие мелочи никогда не волновали, и, раскованно приблизившись ко мне, он небрежно бросил горшочек с цветами на стол, нагнулся, сгреб меня, подхватил на руки, смачно поцеловал, после хрипло заявил:
– Зайду за тобой после пар, поедем на шашлык.
Скованная, оторванная от земли и вообще шокированная, я мило улыбнулась и покорно сказала:
– Да, милый, как скажешь.
Волчара плотоядно оскалился, повторно облобызал, поставил на ноги, шлепнул, весомо так, и, выходя, бросил, не оборачиваясь:
– Я юбки больше люблю, съездим к тебе, переоденешься.
Это хорошо, что он не оборачивался, узрел бы весьма неприличный жест. Но остальные видели!
– Ильева! – несмотря на ситуацию, препод оставался преподом.
Я повернулась к Рустаму Владимировичу, виновато развела руками и честно призналась:
– Достали.
Ну и так как все еще был перерыв, я решила пойти в комнату для девочек, руки помыть, успокоиться, побыть в одиночестве, в конце концов.
Выйдя в коридор, некоторое время просто стояла. Кругом царили шум и гам, студенты смеялись, болтали, ходили, а еще никто не смотрел на меня – вот оно, счастье. Пошла в туалет, там была пара девчонок с параллельного потока, обменявшись нейтральным «привет», я закрылась в кабинке.
А после услышала, как открылась дверь и Ксюха грубо сказала:
– Пошли отсюда.
– Ксень! – возмутилась одна из девочек.
– Вон! – Я узнала Танькин голос.
И мне вдруг стало как-то очень страшно.
Дверь хлопнула снова, и стало очень тихо.
– Запри! – холодный голос Тани, и я услышала щелчок.
Стало как-то совсем плохо.
Внезапно у меня зазвонил телефон. Торопливо ответила на звонок и услышала:
– Меня научрук раньше отпустил, у тебя перерыв, давай пересечемся.
Сердце радостно забилось, и я прошептала в трубку:
– Стужев, пересечься не получится, меня сейчас убивать будут…
Молчание длилось секунды две, потом раздался вопрос:
– Где?
– В туалете… Сам понимаешь, не в мужском.
– Понимаю, – с насмешкой отозвался Князь и отключился.
Просто отключился! Я в диком возмущении смотрела на трубку некоторое время, а потом стало не до возмущения – двери распахнули с такой силой, что защелка была сорвана напрочь. И на меня разом уставились и Таня, и Ксеня, и Катя, и Света тоже.
– Зззанято, – прошептала я, понимая, что будут бить.
И тут что-то случилось, потому что с лица Ксени исчезло зверское выражение, а Таня вдруг перестала недобро щурить глаза. А потом Ксюша сказала:
– Маргош, тебе так идет эта мужская майка.
Я застыла, в изумлении глядя на нее.
– И этот стыдливый румянец на щеках, когда я начал склонять тебя к интиму в джакузи, – добавила Танюха.
– И да, – заговорила Катя, – что будем с этими дурами ревнивыми делать?
Я едва не села на единственное тут находящееся посадочное место.
– Кстати, хорошая идея, – продолжила Света, используя присущие Стужеву нотки, – предлагаю мытье головы в унитазе, что скажешь?
– Слишком жестоко, – пролепетала я, переводя взгляд с одной девочки на другую.
Глаза у них у всех были какие-то стеклянные.
– Доброта тебя погубит, Маргош, – произнесла Таня. – Ладно, предлагаю, чтобы они сами себя отшлепали: и наказание, и удовольствие… для меня.
– Стужев, ты садюга? – просто не сдержалась, каюсь.
– Мне уйти? – насмешливо поинтересовался Князь голосом Светы.
И я прошептала:
– Нет.
– Супер, тогда не мешай спасать твою рыжую шевелюру. – Танюха весело подмигнула мне и выдала: – Девчонки, зажжем!
Когда они вышли, поняла, что меня просто трясет. От всего этого. Нервно умылась, посмотрела на часы на телефоне – оставалось две минуты до лекции. Умылась повторно, глядя на себя, вытерла лицо салфетками, поняла, что руки подрагивают.
Внезапно в коридоре зазвучала музыка. Громко так. И песня знакомая «The Pussycat Dolls», композиция «Buttons». Кто-то решился прямо в универе вечеринку устроить? Я усмехнулась и подумала, что не мое дело. Постояла, прислушиваясь… А потом послышался свист, овации и начался мой самый любимый момент композиции:
«Typical and hardly the type of I fall for
I’m liking the physical, don’t leave me, askin’, for more!».
Классная песенка, одна из моих любимых, и стало очень интересно, кто это общественный порядок нарушает, а в коридоре засвистели вновь.
Поправив волосы, поторопилась выйти… И пожалела сразу! Это был флешмоб! Самый натуральный. Под очень сексуальную песенку все четыре мои обидчицы активно копировали движения этих самых «Пусикет Доллс». Активно, но не очень удачно, что неудивительно – там девочки тренированные, здесь нет. Но несмотря на отсутствие умений двигались девчонки энергично, зажигательно и с самыми призывными улыбочками.
«I’m a sexy mama!
Who knows, just how to get, what I wanna?
What I wanna do – is bring this on ya
Backup all the things, that I told ya».
Гремела музыка, прогибы, приседания и вообще все девочки делали как заведенные, словно воочию видели тот самый клип… Стоп! Я оглядела коридор, прибалдевших от зрелища студентов, преподов, застывших и, как и все, позабывших о лекции, а после я увидела его – Князь сидел на подоконнике и внимательно смотрел на экран своего айфона. Девочки в этот миг изображали:
«Ha, ha… Hot!
Ha, ha… Loosen up!
Ha, ha… Yeah!
Ha, ha… I can’t take this!»
Стремительно направилась к Стужеву, обходя под стеночкой все это безобразие – девчонки уже ритмично извивались на полу, парни свистели, отовсюду раздавались громкие аплодисменты, такого тут точно никогда не было!
До Князя почти добежала, но едва открыла рот, тот невозмутимо бросил:
– Все, завершила общение с природой по естественным надобностям? – и он, отключив мобильник, плавно оттолкнулся от подоконника и спросил у меня: – Ну, пошли?
