– Наверное, да. Только без денег я не хочу возвращаться.
Кому я там нужна без денег? Здесь я получаю пять тысяч баксов в месяц, за
квартиру не плачу, продукты почти не покупаю. В России мне такие деньги далее и
не снились. Знаешь, сколько я получала в своем провинциальном Доме моды?
Семьсот рублей в месяц плюс шестьдесят рублей за каждый показ. И все! Продавец
в ларьке и то больше получает. Мужики, конечно, вокруг нас крутились… Только
те, у кого бумажники побольше, были давно женаты, а другие, порядочные, сами с
голодухи не знали, куда деться. Возможно, в конце концов я бы дождалась, чтобы
богатенький Буратино предложил мне нечто большее, чем одноразовый секс, но
ждать не хотелось. А денег страсть как хотелось! Нормальных денег. Чтобы
одеваться нормально, пить дорогие напитки, не чувствовать себя ущербной в
приличном обществе… Хотя какое там общество… Так, братки одни… Женой военного
или рабочего я себя не могла представить. Если бы мне пришлось выйти замуж за
военного, я бы в первый день умерла от разрыва сердца. Зарплата у них сам
знаешь какая…
– Когда тебя жиропуп избивает – это нормально, а за военного
выйти ты не можешь, – усмехнулся Михаил.
– Жиропуп мне платит. В этом вся фишка. Я многое умею
терпеть, но за деньги, а терпеть без денег – это катастрофа. Терпение нужно
поддерживать, иначе оно просто лопнет. В общем, чтобы вылезти из нищеты и
зажить нормально, мне пришлось петь в ресторане…
– Ты считаешь, что живешь нормально? – Голос Михаила
дрогнул.
– А почему бы и нет? Я всем довольна. Была довольна, пока в
моей жизни не появился ты…
– Ты обманываешь себя, Вера! Еще немного – и ты попадешь в
больницу с неврастенией. Ты посмотри на себя, ты же вся какая-то дерганная,
психованная, готовая взорваться в любую минуту… Тебе здесь плохо. Ты запуталась,
в глубине души ты жалеешь о том, что согласилась ублажать этого полоумного
ублюдка когда ему захочется, пусть даже за пятерку баксов. Разве не так?
Вскочив с кровати, я стала быстро одеваться. Михаил,
приподнявшись на локте, внимательно следил за моими движениями.
– Верка, я тебя обидел? Извини, я не хотел. Мне тебя жаль. Я
бы мог тебе помочь, но для этого нужно, чтобы ты сама захотела принять мою
помощь. Неужели ты не понимаешь, в какое болото ты попала?
Натянув сарафан, я села у зеркала и стала дергать волосы
металлической расческой.
– А меня не надо жалеть… Я уже взрослая девушка! Я и сама
знаю, что мне надо делать. Ты занимайся своими проблемами, а в мои не лезь. Ты
зачем в Прагу приперся?
– По делам.
– Так вот и занимайся своими делами, а в мои дела нос не
суй, а то я его и откусить могу. Тоже мне проповедник нашелся! Стыдить он меня
вздумал! Я знаю, что я хочу получить от жизни! Я хочу денег! Пусть даже такой
ценой, какой они мне достаются! Я же не торгую своим телом. Я просто пою… Ты
считаешь, что петь в ресторане недостойное занятие? Ты ошибаешься, милый мой!
Наш ресторан считается одним из лучших в Праге! А насчет того, с кем я должна
спать, я позабочусь сама. Ты, я вижу, в этом все равно не волокешь. Я не знаю,
где ты живешь, но по твоим рассуждениям понятно, что далек от криминального
бизнеса! Тут все по-другому. Тут невозможно работать и оставаться недотрогой.
Если ты не дашь, так на твое место метят тысячи новых претенденток! Уж они-то
не будут ломаться, будь уверен! За пять тысяч любая из них ублажит самого
противного жиропупа. Гордые, они за нищенскую зарплату на производстве
вкалывают! Я тоже могу взъерепениться, но потом всю оставшуюся жизнь буду
вспоминать своего жиропупа и жалеть о том, что так глупо распорядилась своей
судьбой.
– Но ведь та, другая, может не быть такой талантливой, как
ты. Ты пишешь музыку, стихи…
– Да кому она нужна, эта музыка? Это же ресторан! Тут что
хочешь спой, все прокатит. А пишу я просто так, для себя, и мне без разницы,
нравится она кому-нибудь, кроме меня, или нет! Надоест, так я брошу писать, и
все! И вообще, что ты ко мне в душу лезешь?! Что ты от меня хочешь?!
Я открыла сумочку, чтобы достать губную помаду, но из
сумочки с грохотом выпал уже знакомый Михаилу пистолет и маленький пакетик с
порошком. Михаил дотянулся до него, поднял с полу и посмотрел на свет.
– Кокаин?
– Кокаин, – покраснев, призналась я.
– Часто употребляешь?
– Иногда.
– Я так и думал. Жиропуп подогревает? Он посадил тебя на
кокаин?
– Никто меня не сажал. Просто эта штука помогает
расслабиться.
– Ну ты, девушка, даешь! Разгуливаешь по Праге с пистолетом
и пакетом кокаина! А вдруг какой-нибудь полицейский проверит у тебя сумочку?
Теперь я понимаю, почему ты так испугалась, когда я пригрозил сдать тебя в
полицию!
– Знаешь, в моей квартире жиропуп устроил склад по хранению
наркотиков. Там столько наркоты, что мне сразу вкатят пожизненное, – опустив
голову, пролепетала я.
– Да, здорово он тебя подставляет… Нанес наркотики, чтобы в
случае чего тебя можно было бы припереть к стенке, посадил на кокаин, делает на
тебе неплохие деньги! Нормальный у тебя мужчина!
Вспыхнув, я затолкала пистолет в сумочку, бросила туда же пакетик
с кокаином и выбежала из мотеля. Михаил выскочил вслед за мной, на бегу
застегивая рубашку. Сев в машину, я нажала на газ и, глотая слезы, поехала в
противоположную от Праги сторону.
Безотказная в управлении «мазда», ловко перестраиваясь из
ряда в ряд и распугивая зазевавшихся автомобилистов, быстро неслась по
пригородному шоссе. Стрелку спидометра зашкаливало. Впереди показался пункт
дорожно-пат-рульной службы. Заметив его, я сбросила скорость и, проехав еще
километров с пять, остановилась у пыльной обочины.
Кокаин… Зачем я только взяла его с собой? Надо было оставить
этот дурацкий пакетик дома… Может, нюхнуть? Может… Нет… Не буду… Не буду, и
все… Пора наконец завязывать с этим делом! Карась никогда не сделает из меня
наркоманку. Я сильная, я смогу, у меня получится!
Повертев пакетик в руках, я решительно бросила его в
негустую траву, пожухшую от солнца, и, развернув машину, поехала на работу.
Глава 9
Поставив машину на стоянку, я зашла в полутемный зал.
Посетителей было мало. Публика, специально приходившая послушать мои песни, еще
не собралась.
Любка сидела с поварихой, вручную чистившей картошку. Увидев
меня, она моментально вскочила:
– Ты что задержалась? Я тебя раньше ждала. Хорошо хоть
Карась еще не приезжал!
– Вообще не приезжал?
