Михаил громко рассмеялся и восхищенно посмотрел на меня.
– Значит, без денег ты бы замуж не пошла?
– Нет, конечно! Я же не ненормальная. Ты уклоняешься от ответа.
У тебя есть деньги?
– Есть, – вновь засмеялся Михаил.
– Сколько?
– Хватает, чтобы ни в чем не нуждаться. – От смеха на глазах
Михаила выступили слезы.
– Еще не хватало в чем-то нуждаться! Я хочу знать, сколько у
тебя денег.
На лицо Михаила набежала тень.
– У меня есть деньги, иначе я бы не стал делать тебе
предложение. Как только я тебя увидел, то сразу понял, что ты безнадежно
больна. У тебя финансовый бзик. Но это мне даже нравится. Я увезу тебя на
родину. Я подарю тебе восьмикомнатную квартиру в центре города, куплю тебе
собственный ресторан, который назову твоим именем, машину, которую ты сама себе
выберешь. Кроме того, я буду ежемесячно класть определенную сумму на твой
личный счет. Все будет оформлено на твое имя. Тебе больше не придется работать.
Ты будешь отдыхать и заниматься собой. Ты уже достаточно повкалывала.
– Да кто ты такой?!
– Обычный крупный бизнесмен.
– Бандит?
– Нет. Мой бизнес приносит хороший доход. У меня хватит
денег, чтобы подарить тебе ту жизнь, о которой ты всегда мечтала. Только,
помимо этого, мне бы очень хотелось, чтобы ты со временем меня полюбила. Я хочу
на тебе жениться. Я хочу видеть тебя своей женой, я хочу иметь от тебя ребенка.
– Ты хочешь взять меня в долю? – неуверенно спросила я.
– Я хочу на тебе жениться. – Михаил громко рассмеялся. – Ты
неисправима!
Услышав музыку, мы оба вскочили.
– Я жду тебя завтра в час дня в нашем мотеле, – сказал
Михаил и вышел из гримерки.
Я перевела дыхание, чмокнула свое отражение в зеркале,
выпила полную рюмку виски и вышла на сцену…
Столик, за которым сидел Михаил, был пуст. Я улыбнулась и
подумала о том, что завтра ровно в час дня мы обязательно продолжим этот
разговор. Я не знаю, как там насчет замужества, но то, что завтра в мотеле
будет полумрак, вентилятор с большими лопастями, разгоняющий по комнате
прохладный воздух, огромная расстеленная кровать и ОН, мой желанный, но
совершенно незнакомый мужчина, я не сомневалась…
Я надену свои лучшие – «папиллоновские» – трусики, нет,
лучше трусики фирмы «Комет», в «папиллоновских» я была в прошлый раз. И буду
делать все, чтобы ОН, мой мужчина, был доволен.
Отработав программу, я ушла на кухню.
– Устала, милая? – участливо спросила пожилая повариха,
ловко переворачивая румяные блинчики – фирменное блюдо нашего ресторана.
– Устала, – кивнула я.
Из зала доносился оглушительный свист. Публика требовала
моего возвращения.
– Верка, ты выйдешь? – заглянул в кухню взмыленный Максим.
– Нет, не хочу. Программа уже закончилась, мне нужно
отдохнуть.
– Ну и зря! Тебе что, бабки не нужны?
– Ладно, уговорил…
В тот вечер я была в ударе. Словно второе дыхание открылось.
Подгулявшие мужики с легкостью расставались с деньгами. Каждая песня
оплачивалась отдельно. Ближе к утру ставки возросли. В общей сложности мне
удалось собрать около трех тысяч долларов. Часть из них, конечно же, пойдет в
общий котел, но и после этого на руках останется кругленькая сумма…
– Ты что, загнуться хочешь? Ты бледная как смерть! Пожалей
себя! Скажи всем: до свидания! Пусть расходятся! – попыталась образумить меня
Любка.
– Не могу, Люба. Я ведь набрала почти трешку баксов! –
задыхаясь, произнесла я. – Я же не дура от денег отказываться!
– Ну и сдохни из-за этой трешки! – разозлилась Любка.
– Вер, ты бы и в самом деле угомонилась,– вмешался Максим. –
Кончай жатву, на сегодня хватит. Жадность до добра не доведет!
– Ой, кто бы говорил! – усмехнулась я. – Ладно, пару песенок
спою и ухожу.
Последние минуты на сцене дались мне с трудом. Натруженные
связки отказывались подчиняться. Но публике все было мало… В конце концов,
выжатая как лимон, я уползла со сцены.
– Веруня, ты случайно не помрешь? – жалостливо посмотрев на
меня, спросила Любка.
– А почему я должна помереть?
– Ты бледная как стенка.
– Любка, я за вечер трешку баксов сколотила!
– Это потому, что Карася не было. Был бы Карась, он бы тебе
разгуляться не дал. Ты и так ресторану хорошую выручку сделала.
– Штуку отдам девчонкам-танцовщицам, пятьсот – ребятам из
оркестра, а полторы возьму себе. Нормально! Полторы тысячи за один вечер!
Любка достала из кармана фартука смятые купюры и, улыбаясь,
показала мне:
– Я тоже сегодня неплохо заработала. Это надо отметить! –
Откупорив бутылку виски, она покачала головой и в сердцах произнесла: – Верка,
я думала, что ты загнешься на этой сцене!
– Ерунда! – беспечно махнула я рукой. – Я живучая.
Немного помолчав, я вздохнула и, сама не знаю почему,
спросила:
– Любка, а ты с Карасем спала?
– С чего ты взяла? – вспыхнула Любка.
– Да я просто так спрашиваю. Ты только не подумай, что я
ревную. Ты же прекрасно знаешь, как я отношусь к этому уроду.
– Он меня один раз изнасиловал, – опустив глаза, пробубнила
она.
– Как это?
– Только смотри никому не проболтнись!
– Больно надо…
– В ресторане уже почти никого не было. Только охранники.
Карась сказал, чтобы я зашла к нему в комнату. Ну я и зашла на свою голову… Он
был обкуренный, да в придачу еще и пьяный. Короче, он сказал, что если я пикну,
он мне голову отвернет. А если своему чеху пожалуюсь, то пристрелит обоих. Вер,
я-то знаю, что он слов на ветер не бросает. В общем, после того случая я
стараюсь последней домой не уходить, чтобы лишний раз этому уроду на глаза не
попадаться…
– Получается, Карась любую может поиметь когда ему
захочется, – натянуто рассмеялась я.
– Тебя он, по-моему, не только имеет, но еще и любит, –
язвительно произнесла Любка.