– Глеб, вы уж извините, что мне пришлось оторвать вас от
дел. Не могли бы вы принести из бара небольшую бутылочку виски и рюмку? Я люблю
пить виски в ванне. Я так расслабляюсь.
Глеб, кивнув, моментально принес бутылку и пару рюмок.
– Я тоже хочу выпить за знакомство, – сказал он, не
переставая коситься на мою грудь.
– Вот уж не думала, что у Макара такой взрослый и красивый
сын, – улыбнулась я, призывно глядя на Глеба.
Глеб потянулся ко мне и, вздрогнув, отпрянул – в кармане его
брюк зазвонил телефон.
– Папа! Я поел, не волнуйся! Меня в ресторане накормили.
Сейчас собираюсь ложиться спать. Вера постелила мне в дальней комнате. Папа, мы
с ней отлично поладили, так что все будет нормально!
Услышав последнюю фразу, я усмехнулась и допила виски. Глеб
протянул мне трубку и растерянно сказал:
– Папа попросил, чтобы вы взяли трубку.
Приложив трубку к уху, я стала сдувать с груди мыльные
пузыри, по-прежнему кокетливо поглядывая на Глеба.
– Привет, папочка!
– Да ладно тебе, Веруся, какой я тебе папочка! – обиделся
Макар.
– Просто не привычно, когда тебя так называют. Ты никогда не
говорил, что у тебя есть сын.
– А ты никогда об этом не спрашивала.
– Ты его любишь?
– Веруня, ты задаешь странные вопросы! Это же мой
единственный сын! Мой наследник, мое дитя! Я в нем души не чаю. Я за него жизнь
отдам. Он у меня умный мальчик. Институт с отличием окончил, хотя мог бы диплом
и так купить. Я его к своим делам подтягивать не хочу. Он другого склада.
Устрою его на престижную работу, сделаю ему блестящую карьеру. Хочу его в Праге
оставить. Тут больше возможностей. Сама знаешь, я в Праге как рыба в воде. У
меня тут все схвачено, за все заплачено. Я своему мальчику тут много смогу
дать. Ты, Веруня, не волнуйся. Он у нас постоянно жить не будет. Я приеду и
сниму ему квартиру. Он будет в гости приходить, вот и все. Со временем женится.
Будешь моих внуков нянчить.
– Ты что, Макар, меня в бабки записываешь? – поморщилась я.
– Я же ровесница твоего сына. Какие, к черту, внуки!
– Ну ладно, Веруня, считай, что я неудачно пошутил… Вы как,
поладили?
– Поладили, не переживай. Я твоему мальчику постелила в
комнате для гостей. Он сейчас спать ложится.
– Веруня, ты без меня скучаешь?
– Скучаю. – Я протянула трубку Глебу. Глеб поднес трубку к
уху и вежливо сказал:
– Все папа. Спокойной ночи! Я пошел спать.
– Глеб, а сколько вам лет? – спросила я, когда Глеб положил
трубку в карман.
– Двадцать четыре, – ответил он.
– А мне двадцать три. Макар Филиппович хочет, чтобы я
нянчила ваших детей! Смешно, правда?
Глеб, промолчав, неопределенно пожал плечами.
– Глеб, вы, наверное, устали с дороги?
– Нет.
– Может, вы хотите принять ванну?
– Конечно…
– Тогда присоединяйтесь ко мне!
Глеб поспешно стянул брюки и, оставшись в одних трусах,
замер, не решаясь снять их.
– Вы купаетесь в плавках? – удивленно вздернула я брови.
– Нет…
– Тогда снимайте!
Глеб скинул плавки и, недолго думая, залез в ванну.
– За знакомство, – нежно произнесла я, поднимая рюмку. – За
приятное и неожиданное знакомство! Надеюсь, вы поддержите меня? – Придвинувшись
к Глебу поближе, я протянула руку и осторожно погладила его по груди. Затем,
спустив руку под воду, потрогала напряженный член. Глеб, покраснев до ушей,
сидел без движений. – У тебя были девушки? – желая подбодрить его, спросила я.
– Были, конечно, – дрожащим голосом ответил Глеб. – Но
такой, как ты, не было…
– Какой?
– Особенной…
Поставив рюмку на бортик ванны, я обвила шею Глеба руками и
притянула к себе. Глеб, мучительно застонав, впился в мои губы. «Слабые места
есть у каждого человека. Даже у такого, как Макар, – подумала я, машинально
отвечая на поцелуй. – Просто их нужно вовремя отыскать. Я нашла слабое место
Макара. Это его единственный сын…»
Глеб оказался на редкость опытным мальчиком, гораздо более
искусным в делах любви, чем его отец. Как ни странно, я даже получила
удовлетворение, но совсем не такое, как с Михаилом. Скорее, это была животная
страсть, оставляющая неприятный осадок и потому не требующая продолжения.
Когда мы стояли под душем, откуда-то с полу настойчиво
зазвонил сотовый телефон. Глеб, чертыхнувшись, вышел из ванны и взял трубку.
– Это папа, – послушав, сказал он. – Он опять просит тебя.
– Папа, ну что тебе не спится, – деланно зевнув, сказала я.
– В Лондоне разве не существует ночей?
– Верунька, прекрати меня так называть! Это я своему сыну
папа, а тебе я не папа.
– А кто ты мне?
– Муж, только гражданский. В моем возрасте уже как-то
неприлично в паспорт штамп проставлять. Я тебя не разбудил?
– Нет.
– Я вот что звоню. Я завтра с утра поеду на меховую выставку
покупать тебе шубку. Ты какую шубку хочешь?
– Из голубой норки и чтобы до пят.
– Как скажешь. Хочу сделать тебе подарок. Тебе будет
приятно?
– Очень! Ты ведь прекрасно знаешь, что я обожаю, когда мне
делают подарки.
– Люблю ж я тебя, заразу!
– Ты всегда был щедр на комплименты. Ну ладно! Ложись спать.
– Ты сейчас что делаешь?
– Укладываю спать твоего малыша. Пою ему колыбельную
песенку, – подмигнув Глебу, ответила я.
– Скажешь тоже! – засмеялся Макар и положил трубку.
Отдав трубку Глебу, я спросила:
– Хочешь увидеть ночную Прагу?
– Хочу.
– Тогда берем такси, цепляем бутылку виски и едем!
