– Ладно, Макар, потом созвонимся. Сынок скушал яичко и
просит напоить молочком, – сказала я и положила трубку на пол. Затем посмотрела
на сидящего на кровати голого Глеба и сквозь смех спросила:
– Глебушка, сынок, может, тебе и вправду яичко сварить?
Всмятку или вкрутую? Ты как больше любишь?
Глеб, покраснев, опустил глаза.
– Вера, кончай издеваться. Что тебе папа сказал?
– Сказал, что купил нам свадебный подарок. Вернее, мне. Шубу
из голубой норки до пят. Наверное, он любит свою невестку.
Через несколько минут мы сидели на кухне и пили кофе. Глеб
задумчиво смотрел на меня и часто курил. Я блаженно улыбалась. Неожиданно Глеб
закашлялся и, справившись с собой, спросил:
– Верка, ты и в самом деле пошла бы за меня замуж?
– Пошла бы, – вполне серьезно ответила я. – А ты бы взял?
– Конечно бы взял! Только вот…
– Что вот?
– Как папа на это посмотрит?
– С папой все нормально, – не выдержав, рассмеялась я. –
Папа побесится и найдет себе новую маму. Он же тебя любит. Ты ведь сам сказал,
что ты – самое дорогое, что у него есть. Так пусть он наглядно докажет, как он
тобой дорожит.
– Вера, ты совсем не любишь моего отца?
– Любила до тех пор, пока не встретила тебя, – улыбнулась я
и, вскочив, потянула Глеба за собой. – А что мы время теряем? Пошли в постель!
…Очнувшись от сексуального марафона, я посмотрела на часы и,
вздохнув, произнесла:
– Глеб, мне пора собираться на работу. Твой папа велел,
чтобы ты не отходил от меня ни на шаг. Он боится, что ты можешь заблудиться.
Так что собирайся! Поедешь со мной?
– Конечно, поеду! Мне вчера понравилось. Я заказал, а с меня
не взяли ни копейки. Прямо чудеса какие-то!
– Никаких чудес не бывает. Просто твой папа самый настоящий
волшебник. Взмахнул палочкой – и его сынка за бесплатно покормили. Папаню
благодари!
Выбирая в гардеробной подходящий костюм, я хмыкнула:
– Есть ему на халяву понравилось! Отросток макаровский, чтоб
ему пусто было! – Глеб это го слышать не мог.
Одевшись, причесавшись и слегка подкрасившись, я зашла в
гостиную. Глеб бросил на меня оценивающий взгляд и восхищенно произнес:
– Ты выглядишь потрясающе!
– Милый мой, да я обязана так выглядеть. Если бы выглядела
по-другому, твой папенька моментально попер бы меня с работы, тут бы и голос не
помог!
Спустившись вниз, мы сели в новенький «фиат», подаренный мне
Макаром, и поехали в ресторан. Глядя в лобовое стекло, Глеб напряженно молчал.
И снова неожиданно запиликавший телефонный звонок заставил его вздрогнуть.
– Он постоянно тебя так контролирует? – недовольно спросила
я.
– Нет, только когда я из дому уезжаю, – вздохнул Глеб,
нажимая на кнопку ответа. К моему удивлению, звонил не Макар, а мать Глеба.
Перекинувшись с ней ничего не значащими дежурными фразами, Глеб небрежно сунул
трубку в карман и, закурив, сказал:
– Представляю, как мама удивится, когда узнает, что я
надумал жениться!
– А что ей удивляться! Ты уже большой мальчик, можешь сам за
себя отвечать. Бог с ней, с мамой. Ты лучше подумай, как удивится папа. Только
бы его инфаркт не хватил! Хотя вряд ли. У твоего папы нервы – как канаты. Ни
один нормальный человек не смог бы выдержать то, что выдерживает он. Эх, почему
мне такой папенька не достался! – рассмеялась я, притормаживая у светофора.
– Зато тебе достался я, – самодовольно подмигнул мне Глеб.
Глава 18
Приехав в ресторан, я посадила Глеба за столик и пошла на
кухню. Увидев Любку, стукнула ее по плечу и радостно изрекла:
– Привет! Как настроение?
– Нормально, – растерялась Любка. – А ты что на репетицию не
приехала? Тебя все ждали, потом без тебя прогон сделали. Могла бы и
предупредить!
– Некогда мне репетировать! Я пасынком занимаюсь. Он как
дите малое. За ним глаз да глаз нужен. Такой невнимательный, ужас! Боюсь, может
где-нибудь заблудиться. Я за него головой отвечаю. Макар будет строго
спрашивать!
Любка хитро прищурилась:
– Ой, Верка, не нравится мне все это! Что-то ты темнишь с
пасынком! Видела я, как он вчера на твои сиськи пялился…
– И как же он пялился?
– Облизывался, как мартовский кот!
– На меня все мужики так смотрят. Я уже привыкла, –
усмехнулась я и, немного помолчав, сказала: – Любаша, а я замуж выхожу. Скоро
свадьба. Так что готовься – свидетельницей будешь!
– За Макара?
– За его сынка.
Открыв рот, Любка села на стул.
– Ну что ты варежку разинула? – засмеялась я. – Смотри, муха
залетит! Можешь Макару позвонить, сообщить ему новость. Настучать, так сказать.
– Не буду я никому стучать, – надулась Любка. – Ты, Верка,
сама не ведаешь, что творишь. Макар не станет церемониться. Возьмет и
пристрелит тебя, как собачонку!
– Не пристрелит, он ведь так любит своего сыночка! Сама
подумай, убить невесту накануне свадьбы – ай-ай-ай, как нехорошо!
Чмокнув Любку в щеку, я подошла к музыкантам, чтобы
обговорить порядок выступления, затем отправилась переодеваться. За обычными
заботами я быстро забыла о нашем разговоре, да и Любка больше не задавала
никаких вопросов.
Неделя пролетела незаметно. Мы с Глебом не вылезали из
постели, но на людях никаких вольностей не допускали. К концу недели Глеб
настолько созрел с женитьбой, что даже стал бояться моего отказа. «Ты, Верка,
девушка непредсказуемая, – частенько говорил он. – Вдруг передумаешь? А я без
тебя не могу…»
Макар возвращался во вторник. Собираясь встречать его, я
чуть больше обычного просидела перед зеркалом.
– Веруня, пора, – глядя на часы, поторапливал меня Глеб. –
Пора, самолет через час должен приземлиться!
Поправив вырез на платье, я улыбнулась ему и направилась к
выходу.
В аэропорт мы приехали вовремя. Макар, увидев меня, радостно
замахал руками.
– Подожди минутку, сейчас я тебе цветы куплю, – закричал он,
вытаскивая бумажник.
