– Ваша взяла! – патетически воскликнул Каффи. – Господи,
зачем я сделал это!
Делла Стрит села, вынула блокнот, раскрыла его на коленях и
начала писать.
– Вы признаетесь во всем? – спросил Мейсон.
– Да, – ответил Каффи. – Признаюсь. Вы меня поймали. Я уже
не выкручусь. Тогда подумал, повреждена только машина… Скажите… кто-нибудь
ранен, мистер Мейсон?
– Двое, – ответил Мейсон. – Женщина, которая вела машину,
получила шок, а ее сын сломал бедро. Когда дверцы раскрылись, его со всей силой
швырнуло на фонарный столб. Чудо, что он не разбил голову и не умер.
Дэниел Каффи обеими руками сжал виски и застонал.
– Итак, – сказал Мейсон, – что вы можете сказать?
– Вы меня поймали, – с глубоким сожалением повторил Каффи. –
Разрешите принять лекарство? Мистер Мейсон, даю слово, я не знал, что кто-то
ранен. Не переставал надеяться, что только повреждена машина, и пытался найти
способ возместить… Я струсил. Слишком много выпил. Видите ли, я встретил
старого приятеля, и мы пошли в бар. Обычно я не пью, если за рулем… Я ехал
очень быстро, спешил. Было уже поздно, ждала жена… На перекрестке ту, другую машину
увидел в последнюю минуту. Решил, что успею проскочить, если прибавлю газу, – и
нажал на педаль. У моего «Паккарда» отличный двигатель. Он рванулся вперед, и
мы должны были вот-вот разминуться… Я почувствовал, как он ударил меня сзади,
и, думаю, мой бампер зацепился за его переднее колесо и отбросил его к столбу.
Сначала хотел остановиться. Потом в зеркальце увидел, что все бегут к той
машине. Улица передо мной была пуста, и я знал, что смогу проехать по крайней
мере полдюжины перекрестков без светофоров, поэтому я газанул не
останавливаясь. Был уверен, никто не видел меня так близко, чтобы узнать
машину. К тому же она не очень пострадала. Если бы я не выпил этих двух рюмок,
мне бы и в голову не пришла эта сумасшедшая мысль.
– В котором часу это произошло? – спросил Мейсон.
– Думаю, около пяти.
– Где?
– На перекрестке Хикман-авеню и Вермесилло-драйв. Я ехал по
Вермесилло и, как уже сказал, очень спешил.
Мейсон взглянул на писавшую Деллу:
– Какого числа?
– Третьего. Мистер Мейсон, понимаю, я здорово влип, но
сделаю все возможное, чтобы компенсировать. Я застрахован. Свяжусь со страховым
агентством, и они, наверное, устроят как нужно. Кроме того, дам вашим клиентам
от себя чек на десять тысяч долларов. Знаю, виноват, потому что скрылся, и
придется расхлебывать кашу, которую заварил. Я очень надеюсь, уладим все так,
чтобы моя жена ничего не узнала.
– Она дома?
– Нет, жду через полчаса.
Мейсон, прищурившись, обдумывал положение.
– Пожалуйста, опишите кратко все, что мне сейчас рассказали.
Подпишите и подготовьте чек на десять тысяч долларов для мистера Роберта
Финчли. Вопрос о бегстве с места происшествия придется уладить с полицией.
Думаю, они примут во внимание обстоятельства, размеры возмещения и не будут
слишком строги. Могу позвонить, пока будете готовить объяснение и чек?
– Пожалуйста, телефон на столике.
Мейсон подошел к аппарату и попросил соединить его с
агентством Дрейка. Услышав голос детектива, сказал:
– Пол, этот Аргайл – ложный след. Отзови своих людей.
– Черт побери, Перри. Говоришь, ложный след? – гордо
произнес Дрейк. – Один из моих людей получил письменное свидетельство портье
«Бродвей атлетик клаб», в котором утверждается, что Аргайл приехал в клуб около
семи вечера на такси. Был очень взволнован и расстроен. Сказал, что должен
оповестить о краже машины, и дал портье сто долларов, чтобы тот
засвидетельствовал, будто Аргайл с полудня безвыходно сидел в клубе. Конечно,
мы бы не получили этого письма, если бы мой человек не пригрозил портье
тюремным заключением за соучастие в преступлении.
Мейсон молчал.
– Ты здесь? – спросил Дрейк.
– Да.
– Жена Аргайла оставила его полгода назад. Он спекулирует
нефтяными акциями. У него два компаньона – Дадли Гейтс и Росс Холлистер.
Холлистер живет в Санта-дель-Барра. Он-то имеет деньги. С тех пор как ушла
жена, Аргайл живет совершенно один. Из прислуги у него шофер-слуга и женщина,
которая приходит убирать квартиру. В клубе пользуется хорошей репутацией. Все
говорят, что его новые нефтяные участки где-то на севере – это золотое дно.
Портье утверждает: Аргайл пришел в клуб выпивши. Что еще нужно, Перри? Это тот,
кого ты искал.
– Невозможно!
– Ты что, не можешь говорить свободно?
– Да.
– Ну что ж, не дай себя одурачить. Все равно он, кто бы ни
был, лжет. Тот, кого ты ищешь, – Аргайл.
– Он даст мне сейчас письменное объяснение и чек на десять
тысяч долларов, – тихо сказал Мейсон и, прежде чем положить трубку, услышал
удивленный вздох Дрейка.
Глава 8
Ведя машину на высокой скорости по Бичнот-стрит, Мейсон
обратился к Делле:
– Послушай, подвезу тебя к гостинице «Кеттерлинг», оттуда
возьмешь такси. Поедешь к Полу Дрейку и все расскажешь. Потом в нашем бюро
будешь ждать моего звонка. Я поеду поговорю с Аргайлом, а потом на
Саут-Гондола-авеню.
– Будьте осторожны. Мне кажется, что это ловушка.
– Знаю, – ответил Мейсон. – Кто-то играет со мной. Хочу
узнать кто.
Пока ехали до гостиницы, Мейсон не произнес ни слова.
– Значит, я должна доложить Полу, а потом ждать? – уточнила
Делла.
– Да.
– Хорошо, – сказала она, выпрыгнув из машины. – Желаю удачи.
Он улыбнулся:
– В том-то и беда, что удач слишком много. Подумать только:
два водителя признают, что виноваты, а авария только одна.
Он поехал к дому Аргайла на Вест-Казино-бульвар, 938.
Большого «Бьюика» у подъезда не было, на звонок никто не отозвался.
Мейсон вернулся к машине и поехал к Саут-Гондола-авеню.
Поставил машину за несколько кварталов от дома Люсиль Бартон. Остальное
расстояние прошел пешком. Обошел вокруг дома и без труда по номеру 208 на двери
нашел гараж Люсиль. Двери закрыты только на щеколду. Внутри темно.
Мейсон приоткрыл дверь. Удостоверившись, что машины в гараже
нет, пересек улицу и зашел на углу в табачную лавочку, где был телефон. Набрал
секретный номер своего личного кабинета.
– Алло, Делла, – тихо сказал он. – Я на Саут-Гондола-авеню.
Она куда-то поехала на машине. Попробую найти этот блокнотик.
– Я боялась, что именно это придет вам в голову. Когда
вернетесь?
