На лице Боба отразилось крайнее изумление.
– Нет, не Каффи… Стивен Аргайл.
– Что? – вскинулся Мейсон.
– Он так назвался.
– Расскажи все с самого начала, – попросил Мейсон. – Все. И
быстро, Боб, скажи, они оставили копию документа, который ты подписал?
– Да, сэр.
– Покажи-ка.
Мейсон прочитал документ, и на лице его появилась усмешка.
– Хорошо, Боб. Теперь расскажи, как все было.
– Они пришли часа полтора назад. Мистер Аргайл был чем-то
очень обеспокоен. Сказал, что о самом случае говорить не может – страховая
компания не позволяет, но ему это очень неприятно. Был весьма любезен.
– Дальше, – поторопил Мейсон.
– Мистер Мейсон, мистер Аргайл хочет все уладить как надо.
Сказал, что ждал у вас в бюро, потому что хотел, чтобы вы были при нашем
разговоре, но ваш кабинет был заперт, а секретарь сказала, что не уверена,
придете ли вы еще. Он пытался дозвониться вам из больницы, но никто не ответил.
Мейсон наморщил лоб:
– Я не отвечаю на звонки в неслужебное время. Номер телефона
в моем личном кабинете засекречен. Я не знал, чего хочет Аргайл, и ушел по
другому делу.
– Ой, мистер Мейсон, я не сделал ничего плохого?
Мейсон покачал головой и улыбнулся:
– Наоборот, Боб. Все очень хорошо.
– Прекрасно, я очень рад. Вы сначала держались так… Я не был
уверен…
Мейсон положил в карман копию акта и сказал:
– Когда происходит что-то в этом роде, мы обычно советуем
нашим клиентам не подписывать никаких документов и не проявлять инициативы,
поскольку адвокат может устроить более высокую компенсацию. Но на этот раз мы
не знали, кто виноват, было мало шансов, что найдем виновника. Поэтому я тебе
выговора не устрою. А как голова? Очень болит?
– Нет. Совсем не болит. Ох, мистер Мейсон, надеюсь, что не…
надеюсь, что не…
– Совсем нет, – улыбнулся Мейсон. – Документ, который ты
подписал, освобождает Стивена Аргайла от обязанности отвечать на твои вопросы и
претензии в связи с действиями его и его агентов до нынешнего дня.
– Что-нибудь не так?
– Нет, все в порядке, – ответил Мейсон, – но запомни, Боб,
впредь не подписывай ничего, кто бы ни пришел, что бы ни предложил. Понял?
– Да, сэр.
– А как мама?
– Они собираются повидаться с ней. Сказали, что ей уже можно
позвонить. Они меня спросили, будет ли чек в тысячу долларов достаточной
компенсацией за шок, который она испытала… я знал, что мама будет на седьмом
небе, но притворился, что раздумываю, и тогда мистер Аргайл сказал: «Прибавлю к
этому от себя чек на пятьсот долларов». Думаю, они от меня пошли к маме.
– Все в порядке, Боб, – подтвердил Мейсон. – А теперь
подпиши эти чеки и отдай мне. Завтра постараюсь проверить, перевели ли они
деньги на твой счет. У тебя есть счет?
– Весьма скромный. Я собрал небольшую сумму, чтобы в будущем
году оплатить обучение в колледже Национальной школы фермеров и механиков.
– Хорошо, – сказал Мейсон, – напиши на обороте: «Перевести
на депозит на мой счет», подпишись и дай мне. Я скажу своему секретарю, чтобы
она завтра с утра все устроила.
– Ох, мистер Мейсон, как здорово… Только скажите честно, я
плохо сделал, подписав этот документ?
– В данном случае – хорошо, – ответил Мейсон, – но больше
этого не делай. Если кто-нибудь придет и предложит что-нибудь подписать,
откажись. Сделаешь так?
– Да, сэр.
Мейсон вынул авторучку.
– На, подпиши чеки и будь внимателен. Напиши «на депозит»,
тогда их можно будет перевести только на твой счет.
– Мистер Мейсон, а ваш гонорар? Они…
– Можешь быть уверен, мне они заплатят, – ответил Мейсон,
подавая ему ручку. – Им кажется настоящим бизнесом сказать пострадавшему, что
дадут его адвокату «разумную» сумму. Потом сумма уменьшится, и они предложат
обратиться в суд, если я захочу получить больше.
– Ох, мистер Мейсон, – воскликнул пораженный Финчли, –
неужели они могут так поступить?
– Нет, – улыбнулся Мейсон, – не смогут, со мной. Видишь ли,
Боб, страховая компания очень боится, что ответственность их клиента будет
доказана, поэтому подготовила документ, отрицающий виновность владельца полиса
в аварии. Но, несмотря на это, дает компенсацию, чтобы избежать судебного дела.
– Это плохо? – спросил Финчли.
– Наоборот, хорошо. Тем более что их клиент не виноват в
аварии. Завтра сюда придет настоящий виновник, и мы обсудим с ним вопрос о
компенсации. Тем временем я положу чеки на депозит. Страховая компания получит
урок, чтобы не улаживала дел за спиной адвоката. А теперь спи, Боб.
И Мейсон тихо закрыл за собой дверь.
Глава 13
Насвистывая приятную мелодию, беззаботно сдвинув шляпу на
затылок, Мейсон открыл двери своего бюро и увидел Деллу, стучавшую на машинке.
– Ради бога, – воскликнул он, – ты уже достаточно
потрудилась в рабочее время! Когда я прошу задержаться вечером и присмотреть за
разными делами, не нужно портить нервы этой машинкой.
– Это важное дело и…
– Твое здоровье важнее, – сказал Мейсон, – а работа
достаточно нервная. Что с полицией?
– Не знаю. Не показывались.
Мейсон поднял брови.
– Ничего не понимаю. Они уже давно должны были заявиться.
– Вы ничего не слышали?
– Нет. Я был в больнице.
– Как Боб Финчли?
Мейсон усмехнулся и присел на край стола.
– Это дело – самая светлая точка в моей карьере.
– Расскажите.
– Крупные страховые компании обычно улаживают дело с
адвокатом потерпевшего. Но есть и такие, кто готов схватить его за горло.
Делла понимающе кивнула.
– Им кажется, – продолжал Мейсон, – что, связавшись
непосредственно с клиентом, они обеспечивают более низкую компенсацию, чем если
бы имели дело с юристом. А если это удается, уверяют клиента, что заплатят его
адвокату «разумный» гонорар. Клиент думает, что все устраивается наилучшим
образом. Он и не подозревает, что компания выплатит юристу символическую сумму
и посоветует подать в суд, если тот потребует больше. Это ставит адвоката перед
выбором: либо судиться, что у судей симпатии не вызывает, либо, сжав зубы,
взять то, что дают. А каждому адвокату содержание бюро обходится в копеечку, и
потому за процесс о телесных повреждениях необходимо получить высокий гонорар
от виновников, как компенсацию за время, энергию и деньги, потраченные на
расследование.
