– Жутко как-то оттого, что я человека убила.
– Но в тюрьму-то тебя никто не посадит.
– Почему? Обычно сажают.
– У тебя папа есть, а у папы столько денег, что на него ни
один закон не подействует. Да не переживай ты так. Я же не буду ходить и всем
направо-налево кричать о том, что ты человека убила. Ты же уже без пяти минут
моя жена. Ну не идиот же я – собственную жену куда-то сдавать, тем более, её
куда ни сдавай, папаня отовсюду вытащит. С таким папой и в огне не сгоришь, и в
воде не утонешь.
При словах «собственная жена» я вздрогнула и посмотрела на
Александра с презрением.
– А как ты и твои приятели узнали, что я в Питере?
– А это несложно. Когда я, как лох урюпинский, приехал из
ресторана с целой сумкой различных деликатесов и всяких вкусностей, чтобы тебя
покормить и хоть немного порадовать, то, увидев Вадика с топором в голове,
сразу понял, что ты меня обманула. Такая злость тогда на меня накатила, что
просто не передать словами. Я к тебе со всеми чувствами и с широкой душой, а ты
ноги от меня сделала. Думал, поймаю гадину – раздавлю, как таракана. Точнее,
как тараканиху. Я понимал, что далеко уйти ты не можешь. По трассе вряд ли
пойдёшь. Побоишься со мной встретиться, ведь я могу выехать из ресторана в
любой момент. Поэтому пойдёшь лесом и, если уж и будешь ловить машину, то уже
за рестораном, чтобы не рисковать и не нарваться на меня на дороге. Ну, я и
поехал тебя искать. Увидел рабочих. Они там какую-то канаву рыли. Остановился.
Поговорил. Тебя описал, денег сунул. Один и показал мне на дом, из которого
выехал роскошный кабриолет, за рулём которого сидела симпатичная девушка. Мол,
этот кабриолет остановился. Из леса выскочила другая девушка, по описанию ты. И
одета так же, как я тебя описал. Две красавицы переговорили между собой и
поехали в направлении города. Только вот номер кабриолета он, как назло, не
посмотрел.
– И как же ты узнал номер?
– Всё оказалось намного проще. Я дождался, когда из ворот
особняка кто-нибудь выйдет. Долго ждать не пришлось. В скором времени из него
вышел пожилой мужчина и пошёл в магазин. Это оказался садовник. Пришлось
наплести ему с три короба о том, что я влюбился в необыкновенно красивую
девушку, сидящую за рулём красивой машины. Мол, мы с ней познакомились, но
телефончик она не дала. А напоследок произнесла обнадёживающую фразу: «Захочешь
– найдёшь». Но как после таких слов можно её не найти?! Я рассказал садовнику
про любовь с первого взгляда, да ещё сунул денег, сетуя на то, что сейчас
решается моя судьба. Либо я найду свою любовь и буду жить с ней счастливо и
умру в один день, либо она останется в моих воспоминаниях, и я буду всю жизнь
глубоко несчастен.
– И садовник дал тебе номера машины, – продолжила я.
– Молодец! Догадливая. Конечно, дал. Он поверил, что здесь
идёт речь о высоком чувстве. Я был жутко зол и хотел найти тебя любой ценой. Мы
с ребятами, используя свои связи, узнали, где именно была замечена машина с
подобными номерами. Каково же было наше удивление, когда мы выяснили, что в
данный момент кабриолет катается по Питеру. А потом узнали и адрес отеля, на
стоянке которого он стоит.
– А сторожа-то зачем убили? И нашего бывшего
соотечественника?
– Я же тебя не спрашиваю, зачем ты Вадика бритоголового
шлёпнула! Есть такое понятие, как вынужденная мера.
Сашка хлопнул ещё одну рюмку и потрогал мой лоб.
– Вроде жара нет. Как только оклемаешься, сразу регистрируем
наш брак. В реальной жизни твой отец никогда не одобрил бы этот брак и не
подпустил бы меня к тебе на пушечный выстрел. А может быть, даже и пристрелил
бы. Но мы не будем форсировать события. Мы пойдём другим путём. Мы скажем ему о
нашем браке позже, тогда, когда он уже ничего не сможет изменить и ему будет
некуда деваться.
– Ты о чём?
– Сейчас немного оклемаешься, и сразу едем на регистрацию.
Тут посёлок есть недалеко. Там небольшой ЗАГС, нас сразу распишут. За бутылку
водки, честное слово. Тут всё, как в добрые старые времена. Никакого
капитализма. Он ещё сюда не добрался. Главное, чтобы ты уже ходить могла. Как
на ноги встаёшь, так сразу в ЗАГС. А потом ты сразу забрюхатишь.
– Что сделаю?
– Забрюхатишь! – как лошадь, – заржал Александр.
– Забеременею, что ли? Я не очень твой жаргон понимаю.
– Ты ж у нас голубых кровей. Но ничего, научишься. Короче,
сейчас лучше себя чувствовать начнёшь, я тебя сразу икрой набью. Будешь икру
метать. Поняла?
– Поняла, – ледяным голосом ответила я и с трудом сдержала
себя, чтобы не зареветь.
Я была больше не в состоянии слушать этот бред.
– И вот, когда уже твоё пузо к носу полезет и прерывать
беременность будет нельзя, мы к твоему отцу пойдём. С пузом и штампом в
паспорте.
– Зачем?
– Как зачем? За деньгами и за роскошной жизнью. Не будем же
мы в этой деревне прозябать. Я здесь родился и вырос. Мне эта деревня уже вот
где сидит. А твой папик нам всё организует. Будем жить-поживать и бабло
наживать. Ведь папик твой невечный. Ты будешь дома сидеть, детей рожать и
воспитывать. Или там, в ваших кругах, детей не воспитывают? У вас вроде как
гувернантки есть. Я же босяк и всех тонкостей не знаю. А я правой рукой твоего
папика стану. Возраст берёт своё, и ему нужно все свои дела кому-то передавать.
Этим человеком буду я. Родня всё-таки. Муж его единственной дочери. Так что,
империя папика будет в надёжных руках.
– Как же ты все продумал.
– А ты как думала. Я такой, – с гордостью произнёс уже
пьяный в дым мужчина и махнул ещё рюмку.
– Мы не сможем зарегистрироваться, – сказала я и ощутила,
как на глазах выступили слёзы.
– Почему?
Сашка дыхнул в мою сторону жутким перегаром, и я поморщилась
от брезгливости.
– Потому, что у меня нет паспорта.
– Есть.
– Я тебе говорю нет. Я его потеряла.
– Аська, ты даже представить себе не можешь, какой у тебя
предусмотрительный будущий муж.
– В смысле?
– В смысле того, вот он, твой паспорт!
Сашка полез в карман брюк, достал паспорт, раскрыл его и
покрутил им у меня перед носом. Сомнений не было – это действительно был мой
паспорт...
Глава 20
– Откуда он у тебя?
– Я вытащил его из сумки этой самозванки.
