родители учителя, жили в столице. Отец преподавал математику с физикой, мать – русский
язык и литературу. Закончила с золотой медалью школу, поступила в институт легкой
промышленности, потом работала в разных местах конструктором одежды. Отовсюду
увольнялась по собственному желанию из карьерных соображений: в одном месте была
простым сотрудником, во втором – старшим специалистом, в третьем – начальником отдела.
В середине девяностых, когда многие российские предприятия развалились, Селезнева ушла
в ателье простой портнихой. Около пяти лет назад она бросила иголки и нитки с наперстком, стала вести в школе уроки домоводства, подрабатывала преподавателем студии детского
творчества в частном детском саду. Вышла замуж за Андрея Ильича Леонова. Супруг был
старше Лоры на двадцать лет, детей в браке не получилось. Фамилию она не меняла, осталась с девичьей. В девяностых Леонов скончался. Ничего криминального, банальный
инфаркт. Обычная женщина, правильная, работящая, таких тысячи в России.
– Но совсем не все связаны близкими отношениями с начальником особой засекреченной
структуры, – заметила я. – Скажите, Иван Никифорович, Лора не жаловалась, что за ней
следят?
– Нет, – отрезал он, – никогда.
– Может, кто-то затеял с ней скандал в магазине? – продолжала я. – Вы говорили, что
Селезнева гиперэмоциональна. Она ни с кем не конфликтовала? Например, в школе или в
детском саду?
– Лора прекрасно воспитана, небольшой фейерверк зажигался лишь для меня, – сухо
ответил босс. – С посторонними она всегда держалась вежливо. И родители учеников, и сами
дети к ней прекрасно относились.
– А за последнюю неделю с ней не произошло ничего из ряда вон выходящего? – не
утихала я. – Не обязательно некое крупное событие, так, какая-нибудь ерунда. Скажем, колесо у машины проколола?
– Никаких неприятных сюрпризов, – после небольшой паузы сообщил шеф. – И Лора не
водит автомобиль.
– Ваня, бывают и приятные неожиданности, – отметил Глеб Валерьянович. – Внезапно
подарили цветы. Выиграла в лотерею кофемолку. Получила сувенир от какой-то фирмы.
Нашла на улице золотое кольцо.
– Нет, нет и нет, – бубнил босс. – Хотя… магазин…
– Вы что-то вспомнили! – обрадовалась я.
– Чистую глупость, – медленно произнес Иван Никифорович, – ерунду. Но раньше с Лорой
такого не происходило.
– Говори скорей! – приказал Борцов.
Начальник скрестил руки на груди, и мы услышали следующую историю…
Вечером накануне похищения Селезнева прибежала к Ивану Никифоровичу из
супермаркета радостная и рассказала, что к ней в отделе хозтоваров подошла молодая
женщина. «Ой, здрассти! – воскликнула она. – Как я рада вас видеть! Где вы сейчас
работаете? Спасибо вам за все, что вы для меня сделали! Я замуж вышла, сына родила, больше глупостей, как в школе, не делаю». Лора сообразила, что перед ней одна из бывших
учениц, имени-фамилии которой она вспомнить не может, и сказала:
– Приятно слышать хорошие новости. Так и знала, что у вас все замечательно сложится.
Незнакомка открыла сумочку, вынула небольшую статуэтку из желтого металла и
протянула Селезневой:
– Возьмите. Пусть она останется у вас на память обо мне.
Лоре сувенир показался дорогим, и она стала отказываться, но девушка настаивала. А
потом пояснила:
– Лора Павловна, я теперь художница, сама мастерю эти фигурки. Помните, вы говорили:
«Солнышко, тебе лучше заняться ремеслом, с профессией в руках никогда голодной не
останешься. Высшее образование хорошо, но не обязательно. Кто больше людям нужен: прекрасный портной или философ, не выходящий из своего кабинета?» Я вам поверила, пошла в художественное училище и сейчас не бедствую. И вы правы, статуэтка очень
дорогая. Хоть она и выполнена из дешевого материала, а стоит покруче золота. Знаете
почему? Ну, во-первых, это авторская работа, а во-вторых, богиня – заговоренная на удачу.
Вы же помните мою бабушку?
Лора растерялась от напора незнакомки, но из приличия кивнула. И девушка обрадовалась.
– Все вокруг считали бабулю еврейкой, а на самом деле она цыганка, знала море
магических заклинаний. Кстати, и меня им обучила. Поставьте богиню на комод, и очень
скоро все ваши желания исполнятся.
Незнакомка сунула статуэтку в руки опешившей Селезневой и растаяла в толпе
посетителей супермаркета.
Иван Никифорович велел ей выкинуть подарок и попросил впредь никогда ничего у
посторонних не брать. Лора рассердилась:
– Это моя бывшая ученица!
Он возразил:
– Ты не узнала девушку, не вспомнила ее имени. Почему же решила, что обучала ее
домоводству?
– Она сама так сказала, – объяснила Лора.
Наивность Селезневой и ее доверчивость привели Ивана Никифоровича в раздражение:
– Значит, если я заявлю сейчас, что владею сокровищами Монтесумы, ты будешь считать
меня богаче арабских шейхов?
– В твоем случае я усомнюсь в сказанном, – ответила любовница, – потому что знаю: это
неправда.
– Отличная позиция, – засмеялся Иван Никифорович. – По-твоему, соврать могут
исключительно близкие? Остальные честнее святых?
– Какой смысл девушке меня обманывать? – пожала плечами Лора. – Она ничего у меня не
выпрашивала, а подарила. Фигурка, похоже, не из дешевых.
– Только не говори, что водрузишь ее на комод и распахнешь окно в ожидании птицы
удачи! – расхохотался наш шеф.
Лора поджала губы и промолчала…
