слабый проблеск надежды на то, что перемены возможны. На
данный момент даже не суть важно, что это будут за перемены.
Они так отчаялись, что им просто все равно. Никому и в голову не
придет задаться этим вопросом.
Пожалуй, залог успеха в том, чтобы сохранять спокойствие,
когда все остальные паникуют. Уоллиса все так ненавидят, что
он практически передал мне президентскую власть, и ни одна
живая душа не была против. Я ничего не говорю, ничего не делаю и
227
КИР А КА С С
лишь приятно улыбаюсь, а все вокруг меня бьются в экстазе.
Достаточно лишь поглядеть на этого труса рядом со мной,
чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений в том, что я
выгляжу лучше его, когда выступаю с трибуны или пожимаю руку
премьер- министру. А Уоллису так отчаянно хочется иметь на
своей стороне хоть кого-то, кто пользуется народной любовью,
что я больше чем уверен: осталось потихоньку заручиться
поддержкой еще пары-тройки человек, и я приберу к рукам все.
Эта страна принадлежит мне. Я чувствую себя мальчишкой,
играющим шахматную партию, исход которой ему заранее
известен. Я умнее, богаче и куда больше подхожу на роль
правителя в глазах нации, которая по непонятным причинам
обожает меня. К тому времени, когда кому-нибудь придет в
голову задуматься, все это уже не будет иметь никакого
значения. Я могу делать все, что угодно, и нет больше ни одного
человека, способного меня остановить. Итак, что же дальше?
Пожалуй, пришло время перекроить всю систему. Эта их жалкая
республика прогнила до основания и почти не функционирует.
Вопрос в том, кого мне выбрать в союзники? И каким образом
построить то, что нужно народу?
У меня есть одна идейка. Моей дочери она придется не по вкусу, но
меня ее мнение не волнует. Пора ей принести хоть какую-то
пользу.
Язахлопнула тетрадь, озадаченная и раздраженная. Может, я
чего-то не понимаю? Какую систему он собирался перекраивать?
Командовать народом? Неужели государственное устройство
нашей страны возникло не в силу жесткой необходимости, а
потому, что так было выгодно Грегори Иллеа?
Хотелось посмотреть, что случилось с его дочерью, но я и без того
оказалась настолько сбита с толку, что решила не трогать дневник.
Вместо этого, вышла на балкон, надеясь, что свежий воздух
поможет разобраться в том, что я только что прочитала.
Я смотрела на небо и пыталась переварить информацию, но не
могла понять даже, с чего начать. Со вздохом устремила взгляд на
«-6s 228 ^
Э ЛИ ТА
сад. Мое внимание привлекло что- то белое. Это был Максон, в
одиночестве шагавший через лужайку. Наконец-то он вернулся!
Рубашка на нем была расстегнута, ни пиджака, ни галстука не
было. Что он делал в такое время за пределами дворца? Я
различила у него в руках камеру. Видимо, ему тоже не спалось.
Я заколебалась, но с кем еще я могла все это обсудить?
— Эй!
Он закрутил головой, пытаясь сообразить, откуда доносится звук.
Я снова позвала его и замахала руками, чтобы привлечь к себе
внимание. На лице Максона мелькнула изумленная улыбка, и он
замахал в ответ. Надеясь, что он сможет различить мое движение в
темноте, я потянула себя за ухо. Он сделал то же самое.
Я указала на него, затем на свою комнату. Принц кивнул и поднял
вверх палец, давая понять, что будет через минуту. Я кивнула в
ответ и поспешила внутрь, как и он.
В комнате накинула халат и пригладила волосы, пытаясь придать
себе хотя бы вполовину такой же собранный вид, как у него. Я не
очень понимала, как начать разговор. По сути, я собиралась
поинтересоваться у Максона, в курсе ли он, что является
олицетворением
гораздо
менее
альтруистического
государственного устройства, чем предлагалось в это верить
народу. Когда я уже начала гадать, где он запропастился, раздался
стук в дверь.
Я бросилась открывать и уперлась в объектив фотокамеры.
Щелкнул затвор, запечатлевая мою ошарашенную улыбку. Должно
быть, изумление на моем лице очень быстро превратилось в
возмущение этим маленьким фокусом, потому что Максон со
смехом запечатлел и его тоже.
—
Вот тоже шутник нашелся! Заходи же, — велела я,
хватая его за локоть.
Он подчинился.
—
Прости, я не мог противостоять искушению.
—
Не слишком же ты торопился, — упрекнула его я,
устроившись на краешке кровати. Он подошел и уселся рядом так,
чтобы мы могли видеть друг друга.
из4 229
КИР А КА С С
—
Мне пришлось зайти к себе в комнату.
Он осторожно пристроил камеру на столике в изголовье кровати,
бросив взгляд на склянку с монеткой на дне. Потом издал звук,
больше всего похожий на смешок, и снова обернулся ко мне, не
вдаваясь в дальнейшие объяснения.
—
А-а. Ну и как впечатления от поездки?
—
Странные, — признался он. — Мы были в сельских
районах Новой Азии. Отец сказал, там произошел какой-то
