— Это что еще за черт?!
— Евонная шлюха, — тихо подсказал Башка. — Та самая вертолетчица.
— Да?!
Эрик, только что пришедший в себя, попытался открыть наименее поврежденный глаз и действительно узнал на экране Элен.
— Люди… — неуверенно начала девушка. — Послушайте меня…
— Хорошенькую сучку ты себе заимел, — хохотнув, не сильно пнул под ребра Эрика Сиволапый. — Я тебе хочу сказать, что она станет моей. Я ее отдеру на твоих глазах…
— …Деритесь! Или вы так и собираетесь сидеть и ждать, когда «крысы» придут и заполучат все, что захотят взять?!
— Зря надрываешься, детка, — прокомментировал выступление Элен Сиволапый. — У «хомяков» выступить против нас кишка тонка. Не говоря уже о том, что большая часть находится за глубоким каньоном. Они просто не смогут сюда добраться. А когда наконец смогут, если захотят, то мы тут уже всех отымеем, а потом и за них возьмемся!
— …Потому что именно вы станете первым трофеем. Мужчин, если таковые имеются, просто убьют, если у них хватит смелости сражаться, а вот вас затрахают до смерти! Именно такая участь вам уготована!
— Что верно, то верно! — засмеялся Сиволапый. — У каждой «крысы» будет целый гарем! А «хомяки» станут рабами!
Элен закончила выступление, и экран потух.
— Ну а с тобой что будем делать? — спросил «крысиный» король, обращаясь к Махову, пнув его по животу в очередной раз. — Легкой смерти ты за содеянное, конечно же, не достоин. Благодари за это свою шлюшку. Тебе придется хорошо помучиться. Заприте его где-нибудь, — обратился Сиволапый к своим подручным и, вспомнив про свой страх заразиться от соприкосновения с другими людьми, взял сразу несколько салфеток и стал ожесточенно обтирать руки. — А я попробую придумать ему что-нибудь эдакое…
Сиволапый думал долго, до самого заката. Все это время Эрик просидел связанный в каком-то закутке. Когда его вытащили, ему даже дали напиться. И только напившись Махов понял, что ему дали необработанной, сырой воды. Оставалось только гадать, какой гадости он напился.
«Да какая теперь разница? — подумал он отрешенно. — Все равно убьют так или иначе… Да и вряд ли только в этом будет состоять казнь».
— Ну что, полегчало? — усмехнулся Сиволапый, когда Махов предстал пред его очи.
— Намного…
— Знай мою доброту! Видишь этот столб?
Эрик посмотрел в указанную сторону. Неподалеку действительно стоял крестообразный столб местного дерева с веревками снизу и на боковых ветках, явно чтобы привязывать ими ноги и руки.
«Хорошо, что не гвоздями прибьют», — подумалось невольно.
— На нем тебе предстоит провести некоторое время. Как долго, зависит только от тебя! Но не думаю, что ты продержишься настолько долго, что мы успеем заскучать, ведь местное солнышко очень уж горячо! Но ты станешь не просто загорать, а реально поджариваться! Знаешь, что это такое?
Сиволапый показал на треногу с солнечной пластиной. Конструкция представляла собой переносной источник питания. От таких источников работают различные наземные устройства для прогнозирования погоды: замера ветра, солнечного облучения, радиации, сейсмоконтроля и так далее. Особенность устройства заключалась в том, что солнечная панель поворачивается вслед за солнцем, получая максимум возможной энергии.
— Вижу, что знаешь, но, видимо, не совсем понимаешь, что тут к чему. А теперь понимаешь?! — захохотал Сиволапый, достал из-за спины большое увеличительное стекло и поиграл со светом от газового гиганта, доводя на своей ладони фокус до небольшой точки.
Махов невольно вздрогнул. Не смог сдержаться, потому что знал, что это очень больно… будет больно от солнца.
— Да-да! Именно так! — радостно заговорил Сиволапый, заметив вспыхнувший в глазах Махова ужас. — Я установлю эту лупу на это устройство и сфокусирую его так, чтобы тебя хорошенько подпалило! И тебя будет резать этим лучом от одного края до другого! Медленно, бесконечно медленно!!! Ну как, я придумал хорошее развлечение?!
— Лучше не придумаешь, — сквозь зубы выдавил Эрик.
— Тогда прошу к столбу на примерку!
Махова толкнули по направлению к месту мучительной казни и накрепко привязали к столбу, так что не дернуться.
— Думаю, твои крики будут слышны даже через обшивку модуля.
Эрик не мог не согласиться с таким предположением. Кричать он будет как недорезанная свинья, это точно. Не сможет сдержаться. Он сам это прекрасно осознавал.
— Это еще что за черт? — удивился Сиволапый, устремив взгляд к горизонту.
Скосив глаза, Эрик увидел, что довольно далеко от модуля сел вертолет.
«Неужели Элен? — подумал Махов. — Зачем она тут?»
— Живо проверить, что там к чему!
«Крысы» побежали к машинам, но вертолет, постояв едва ли десять секунд, вновь поднялся в воздух и улетел. Но не успел он набрать высоту, как неподалеку сел самолет и, едва остановившись, так же взлетел и ушел на восток.
— Ну и что это было? — удивился Сиволапый, вглядываясь в бинокль. — Никто не вышел, они ничего не оставили. Зачем прилетали? Ну да черт с ними… Еще водички хочешь?
«Почему бы и нет?» — подумал Эрик и кивнул.
— Нет проблем!
Махова действительно снова напоили водой, только опять сырой, но да это не имеет никакого значения. Смерть близка, а так хоть от жажды мучений меньше…
Впрочем, Эрик скоро пожалел о том, что напился воды. Лучше уж было поскорее потерять сознание и умереть от жажды, чем мучиться на этом иссушающем пекле.
Солнце выглянуло из-за горизонта — и началось…
Поначалу фокус от увеличительного стекла оставался широким, но даже это крупное пятно света жгло неимоверно, заставляя сморщиваться кожу от потери воды. Но это страдание лишь малая толика того, что его ожидало, когда луч сфокусируется в крохотную точку.
Но вот солнце поднялось выше, пошло по небосводу и начало прижигать по-настоящему.
Махов заорал так громко, что его действительно могли услышать через корпус модуля. Впрочем, Сиволапый с каким-то безумным видом, посмеиваясь, наслаждался первыми мучениями своего пленника в непосредственной близости, укрывшись зонтиком.
На радость «крысиного» короля от невыносимой боли Махов извивался под веревками как мог, чтобы как-то отвертеться от жгущего светового пятна, но все было бесполезно. Привязали его крепко, да и не помогало это.
Свет, собранный линзой в одной точке, лениво полз по коже, сжигая ее в уголь с соответствующим запахом. То, что Эрик вертелся, только прибавляло ему мучений, и полоска сожженной плоти беспорядочной линией изуродовала всю его грудь, но и не вертеться он не мог.
В конце концов он провалился в беспамятство от невыносимых страданий.
