Девушка послушно встала, бросив на меня свирепый взгляд.
Затем она обиженно посмотрела на Бульдога и тихо произнесла:
– Ну, я пошла.
– Иди.
Когда она удалилась, Бульдог заказал себе еще пару
коктейлей.
– Ты ее не шибко жалуешь.
– Я же не могу ее жаловать, когда рядом со мной сидишь ты.
– Она у тебя довольно симпатичная.
– Да, все при ней, кроме мозгов.
Я глотнула коктейль и почувствовала, как учащенно забилось
сердце. Почему-то стало трудно дышать. Какое-то глупое предчувствие беды –
совсем как тогда, в Гатчинском дворце. Руки задрожали, стакан с коктейлем упал
и разбился.
Я постаралась разглядеть публику, сидящую за соседними
столиками, но из-за сумасшедшего количества дыма от выкуренных сигарет это
оказалось невозможным.
– Ты что? – испуганно спросил Бульдог. – Тебе плохо?
– Мне кажется, что меня сейчас убьют, – произнесла я, с
трудом разлепив губы, и расстегнула верхние пуговички на блузке.
Бульдог вытащил пистолет и, свирепо вращая глазами, стал
смотреть по сторонам. Так как он был сильно пьян, его реакция была совсем
никудышной.
Заиграла музыка, и на сцену вышла Даша. Бросив взгляд на
Бульдога, она начала танцевать. Бульдог нащупал под столом мою руку и
прошептал:
– Сейчас попробуем потихоньку отсюда уйти.
Я достала платок и вытерла пот со лба.
– Да, давай уходить. Мне что-то совсем муторно.
В этот момент Даша спустилась со сцены и, пританцовывая,
направилась к нашему столику. Непроизвольно мы оказались в центре внимания
всего зала. Публика с удовольствием разглядывала нас и смотрела, как танцует
стриптизерша. Даша встала на пустой стул и залезла на наш столик. Скинув
бюстгальтер и тоненькие трусики, она повернулась лицом к Бульдогу и стала томно
извиваться прямо у него под носом. Окружающие громко засвистели и захлопали в
ладоши. Мне казалось, что я нахожусь под дулом пистолета. Собравшись с силами,
я резко поднялась, собираясь направиться к выходу, но Даша загородила мне
дорогу, зло крикнув:
– Это мой мужчина, понятно?!
Я попыталась ее оттолкнуть, но она схватила меня за руку.
Бульдог вскочил и стал что-то говорить своей чертовой подруге. Я ничего не
слышала, кроме того, как бьется мое сердце и стучат виски.
Все, что произошло дальше, случилось так быстро, что я
ничего не успела сообразить. Раздались приглушенные хлопки, и Даша стала
медленно оседать у меня на глазах. Бульдог прыгнул и повалил меня на пол. Я
сильно ударилась головой и сморщилась от боли. Бульдог лежал сверху, закрыв
меня своим телом. В зале зашумели и включили свет. Нас окружило плотное кольцо
зевак.
Бульдог поднялся и помог мне встать. Я посмотрела на свой
живот и увидела кровь. Странно, но боли я совершенно не чувствовала. Кровавые
пятна доходили до самой шеи. Затем я перевела взгляд на Бульдога. Его рубашка
тоже была забрызгана кровью, а на плече виднелось приличное кровавое пятно. Все
понятно: значит, пуля досталась ему, хотя предназначалась она мне.
– Что с тобой? – Я подошла к Бульдогу и разорвала рубашку.
– Пуля в плече сидит.
Я взяла сотовый и испуганно проговорила:
– Сейчас я вызову «Скорую».
– Ни в коем случае. Лучше помоги мне потуже перевязать
плечо. Доедем до больницы, там мне эту штуку вытащат.
Я стала перевязывать плечо полотенцем, которое в спешке
отобрала у застывшего официанта.
– Давай быстрее, – торопил меня Бульдог. – Сейчас здесь
будут менты. Ни тебе, ни мне незачем перед ними светиться.
Оказав помощь Бульдогу, я подошла к Даше. Она лежала, закрыв
глаза, в голове у нее зияла приличная рана.
Кто-то подошел и накинул на нее простыню. Бульдог встал на
колени, приоткрыл простыню и поцеловал ее в лоб. Затем он схватил меня за руку
и потащил на кухню. Я по-прежнему смотрела на распростертое тело девушки,
накрытое простыней, и не могла сдержать слез.
– Пойдем. Ей уже ничто не поможет. Она мертва.
Я побежала следом за Бульдогом.
– Куда мы бежим?
– На кухню.
– Зачем?
– Выйдем через черный ход. У парадного подъезда уже
наверняка объявилась милиция.
Очутившись на улице, я прижалась к Бульдогу и со слезами на
глазах спросила:
– Как твое плечо?
– В порядке.
– Скажешь тоже – как оно может быть в порядке, если в нем
торчит пуля. Нужно срочно в больницу. Может быть заражение или еще что-нибудь,
это не шуточки. Сейчас я позвоню своему личному врачу и спрошу, куда нужно
подъехать.
Бульдог застонал и закрыл глаза. Наверное, ему было плохо. Я
дрожащей рукой набрала номер.
– У меня человек ранен, – сказала я, услышав знакомый голос.
– Нужно немедленно вытащить пулю. Куда приехать?
Мой дедуля быстро назвал адрес частной клиники, в которой он
дежурил этой ночью, и я пообещала приехать в течение ближайшего часа. Спрятав
сотовый, я внимательно посмотрела на Бульдога. Он стоял без движений, не
открывая глаз.
– Бульдог, тебе что, совсем плохо? – испуганно спросила я,
осторожно взяв его за руку. Он вздрогнул и словно очнулся от какого-то сна. –
Макс, тебе плохо? – повторила я.
– Как ты меня назвала?
– Макс. А что здесь такого? Это же твое имя.
– Ты так нежно произнесла это…
– Пойдем, нельзя терять ни минуты. Мой врач уже нас ждет. Ты
же теряешь кровь.
– Как я могу ее терять, если ты мне перевязала плечо.
– Повязка вся мокрая.
– Надо было потуже перевязать.
– У меня не хватает сил. – Я взяла Бульдога под руку и
направилась к машине. – Поедем на моей машине. Я с водителем. Боюсь, что в
таком состоянии ни тебе, ни мне не надо управлять машиной.
Бульдог крепко сжал мою руку и уткнулся в волосы.
– Ты так вкусно пахнешь. Свежим сеном.
– Чем?
