– Ты перепугался, что больше меня не увидишь? Ты, Паша,
влюбился, что ли?
Павел тяжело вздохнул и сурово произнес:
– Ты что несешь, дура! Я тебя застрелю!
– Ладно тебе. Что ж, по-твоему, в меня нельзя влюбиться?
– Я этого не сказал. Завтра наши пути разойдутся.
– А ты хочешь, чтобы они когда-нибудь пересеклись?
– Я об этом как-то не думал. Завтра с утра мне придется
переехать на новое место. Довезу тебя до поворота и гудбай, подружка.
– Хочешь, я поеду с тобой?
– Куда?
– На новое место.
– Ты, в натуре, чокнутая! У меня от тебя и так сплошные
неприятности. Занимайся своими делами, а я своими.
– Ты не думай, я не напрашиваюсь. Просто я спасла тебе
жизнь. За тобой должок.
– Надо же?! И что же ты хочешь?
– Компенсацию за твое спасение.
– Какую?
– Самую малость. Мне нужен ствол.
– Что?!
– Мне нужен пистолет. Отдай мне свой. У тебя останется
винтовка с оптическим прицелом. Тебе проще. Ты знаешь, где можно взять оружие.
Захочешь, купишь себе еще.
– И все?
– И все.
– Ну и наглая же ты баба! А ты не хочешь поинтересоваться,
есть ли у меня деньги?
– Есть, конечно. Мои четыреста баксов.
– Если ты найдешь мне неплохой пистолет за четыреста баксов,
я буду тебе очень признателен. Я таких цен не знаю.
– Ладно, не прибедняйся. У Гарика пятнашку курканул? Вернее,
у заказчика. Тебе ли бедствовать? При твоей-то специальности! Завтра новый
заказ возьмешь, опять денег слупишь. По-моему, сейчас желающих хоть отбавляй.
Павел вытянул лицо и сморщил нос.
– Я убью тебя, сука!
– Да ладно, не злись. Я могила, ты знаешь.
– Боюсь, что мне и в самом деле придется сделать из тебя
могилу.
Я разложила картошку по тарелкам и торжественно произнесла:
– Послушай, если это наш с тобой последний вечер, так давай
проведем его по-человечески.
– Неплохое предложение.
Павел подошел к стоящему у входа пакету и достал бутылку
«Хеннесси». Я широко раскрыла глаза, подпрыгнула и захлопала в ладоши.
– Пашечка, ты это для меня постарался?
– Просто захотелось выпить хорошего коньяка.
– Ты хотел меня обрадовать?
– Я же тебе говорю, хотелось выпить нормального коньяка.
– Умница! Такая бутылка стоит бешеные деньги! Приятно, что
ты у меня не скупой! Только вот под такой коньяк закуска что-то куце смотрится.
– Я это предчувствовал. Что-нибудь хорошее ты вряд ли
сготовишь.
– Что?! А из чего, по-твоему, я должна готовить?! Здесь и
продуктов-то нет!
Паша стал выкладывать на стол деликатесы. У меня даже
челюсть отвисла.
– Ну, Паша, ты даешь! Тебе прямо цены нет! Ты все мои баксы
потратил?
– Да пошла ты!
– Ладно, я шучу. Садимся и начинаем пировать. Я так
соскучилась по «Хеннесси», ты даже не представляешь!
Мы сели за стол друг против друга. Павел немного подобрел.
– Знаешь, хотел свечи купить и не нашел.
– Свечи? Зачем?
– Ну, чтобы был ужин при свечах.
– А ты у меня романтик… Только я ненавижу ужин при свечах.
– Почему?
– Потому что там, откуда я приехала, люди ужинают при свечах
вот уже несколько лет.
– А откуда ты приехала?
– Есть такой маленький шахтерский городок Артем, в Приморье.
Там люди живут без света. Вернее, свет есть, только в основном его отключают.
Энергетический кризис. Так вот, благодаря этому кризису люди готовят себе еду
на взрывоопасных китайских плитках и ужинают при свечах изо дня в день.
Наверное, поэтому я так ненавижу свечи. Темный город, на улице ни один фонарь
не горит, в окнах темно. Бензоколонки не работают, так как нет света. Люди
напашутся на работе, приходят домой – ни телевизора тебе, ни холодильника.
Сварят на газовой плитке похлебку, проследив, чтобы китайский баллон не
взорвался, затем садятся за стол и в жуткой тишине и темноте зажигают свечи.
Эти свечи горят в каждом окне, в каждом доме. Вот от этой убогой тишины и
зажженных свечей, от этого страшного чувства бытовой неполноценности мне и
хотелось убежать как можно дальше.
– Наверное, поэтому ты добежала аж до Москвы?
– Может быть. Как бы там ни было, но теперь всю оставшуюся
жизнь меня будет трясти от ужина при свечах. Еще там нет горячей воды.
– Во многих городах нет горячей воды. Ее дают только зимой.
– Нет, ты не понял. Там не просто нет горячей воды. Там нет
даже кранов под горячую воду. У людей имеется один кран с холодной водой.
– И все?
– И все. Наверное, когда строили этот город, подумали, что
шахтерам вовсе не обязательно мыться.
– Как же они моются?
– Кто как может. Греют воду, топят титаны, ставят различные
обогреватели, только что толку – света ведь все равно нет. В городе действует
общаковая баня. Ладно, что мы все о грустном. Слава богу, что ты не купил
свечи, а то испортил бы такой шикарный ужин.
Паша разлил коньяк по рюмкам, мы выпили и накинулись на еду.
– Что с машиной?
– Порядок. Все в лучшем виде. На следующей неделе она уже
уедет за пределы Москвы.
– Паша, а что ты напился-то?
– Я не напился, а выпил. Я вообще никогда не напиваюсь.
Просто тебя слишком долго не было. Кстати, где ты шаталась?
– Знаешь, я так неуютно чувствовала себя с краденым золотом,
что мне захотелось вернуть его хозяину.
– Что?! Ты чокнутая? Ты что, вернулась на кладбище?
– Да, я пошла на кладбище, чтобы положить золото на место.
– Ты хотела еще раз раскопать могилу?
