Дела Матвея продвигались настолько успешно, что спустя
некоторое время мы сняли квартиру и стали жить вместе. Матвей одаривал меня
дорогими подарками, но у него, к сожалению, обнаружился крупный недостаток – он
был страшный собственник. Его раздражала моя театральная жизнь, он ревновал
меня к каждому преподавателю, студенту, актеру и зрителю. Его ревность доходила
до безумия, а моя карьера только набирала обороты. В моей жизни появились
первые поклонники, я узнала, что такое симпатия зрителя…
Я занималась с ним любовью и разучивала новые роли. Особенно
мне нравился монолог Сонечки Мармеладовой. Матвей психовал, хлопал дверью и
уходил из дома. Эти ссоры стали отрицательно сказываться на моем творчестве, у
меня начались проблемы с зачетами, так как я больше не могла тонко проникать в
самую суть характера своих персонажей. Передо мной встал выбор – либо жить с
Матвеем, но без театра, либо жить театром, но без Матвея. Я ненавижу тот день,
когда я предпочла Матвея театру. Матвей стоял на коленях, целовал мои ноги, просил
бросить все к чертовой матери и родить ребенка.
Итак, я выбрала Матвея. Мне пришлось бросить учебу и с
головой окунуться в семейную жизнь. Значительно позже я поняла, что совершила
самую большую глупость в своей жизни, на которую только была способна, потому
что мужчины никогда не оценят такой жертвы. Матвей с утра до ночи работал,
делал деньги, а я стала всего-навсего красивой женой при богатом муже, на
большее не было смысла претендовать, уж больно он был занят. В первое время я,
скучая по театру, пыталась следить за карьерой своих однокурсников, часто
перебирала свои фотографии с различных спектаклей, просматривала видеоматериалы
и даже несколько раз порывалась вернуться обратно, но Матвей был непреклонен, и
я решила жить для него. В конце концов, творить можно и в кругу семейного
очага.
Когда Матвей стал директором и учредителем коммерческого
банка, мы наконец-то узнали, что такое достаток и роскошная жизнь. Но
одновременно с достатком в душе моей появилось полнейшее безразличие по
отношению к себе. Я замкнулась, у меня не стало подруг, друзей, мне хотелось
выключить телевизор, когда я видела своих однокурсников в каких-нибудь
развлекательных передачах.
Немного погодя я вообще забыла свою театральную жизнь, а
театральная жизнь забыла меня. С рождением ребенка я замкнулась еще больше и
большую часть дня проводила в своем особняке в ожидании Матвея.
Вот и сегодня я проснулась, а мужа уже нет. Он уезжает на
работу очень рано. Подушка смята, а в комнате витает запах дорогого мужского
одеколона.
Вчера вечером я даже не заметила, когда он пришел. Я уснула,
а Матвей, вернувшийся поздно, тихонько прокрался, чтобы меня не разбудить. Рано
утром он испарился, словно его и не было вовсе. И так изо дня в день!
Взяв телефонную трубку, я попыталась связаться со своим
супругом, но противный и писклявый голос секретарши сообщил мне, что директор
занят и просил его ни с кем не соединять. Это было выше моих сил.
– Послушай, что ты себе позволяешь?! – закричала я. – Ты
хоть знаешь, с кем говоришь! Это звонит жена! Понимаешь, жена! И если ты не
соединишь меня в ближайшие полминуты, то будешь уволена из этого банка ко всем
чертям, несмотря на то что спишь с моим муженьком!!!
Секретарша немного помолчала и испуганно произнесла:
– Сейчас соединю.
– Вот так-то лучше. – Я залезла на кровать с ногами и отпила
из бокала свежевыжатый сок.
– Я слушаю, – раздался в трубке голос моего Матвея.
– Привет.
– Привет. У тебя что-то случилось?
– Нет, просто я соскучилась.
– Я тоже, но, дорогая, мне некогда, я ведь на работе.
– Ты всегда на работе! – не сдержалась я. – Тебе что, трудно
было разбудить меня вчера вечером?
– Но ты так сладко спала, мне не хотелось тебя тревожить.
– Боже мой, какие мы заботливые! Матвей, скажи правду, ты
спишь со своей секретаршей?
– Что?!
– Я, кажется, ясно спросила: ты спишь со своей секретаршей?
– С чего ты взяла?! Жанна, давай я сегодня освобожусь и мы
обо всем поговорим.
– Во сколько ты освободишься?
– Я не знаю, но постараюсь пораньше. Не забивай себе голову
всякой ерундой, а лучше поезжай в бассейн, поплавай там, чтобы разрядиться, или
возьми денег и купи себе какую-нибудь новую шмотку, или погуляй с ребенком.
– Я уже устала плавать в бассейне, покупать шмотки и гулять
с ребенком, мне хочется хоть пару часов провести с тобой.
– Хорошо, Жанна, успокойся, я же тебе сказал, что постараюсь
прийти пораньше, мне сейчас некогда, извини.
В трубке послышались быстрые отрывистые гудки. Я кинула ее
на пол и громко разревелась. Будь проклят тот день, когда я бросила театр и
дорогих мне людей! Сейчас уже поздно что-либо менять, слишком поздно. Мои
однокурсники крутятся как могут в поисках славы и денег, а я осталась совсем
одна – хотя и при деньгах, но с тяжелым грузом на душе.
Я постаралась взять себя в руки и зашла в спальню к своей
малышке. Она сидела на коленях у няни и держала большого плюшевого слона.
– Привет! – улыбнулась я и протянула к ней руки.
Малышка бросила слона и потянулась ко мне. Я крепко обняла
ее и поцеловала в ушко.
– Девочка сегодня плохо спала, скорее всего, опять лезут
зубки, – улыбнулась няня.
Неожиданно из холла раздался пронзительный телефонный
звонок, я посадила малышку на ковер и побежала к телефонной трубке. То, что я
услышала, привело меня в неописуемый восторг. Звонила моя школьная подруга.
– Жанка, привет, – весело затараторила она.
– Галька, ты, что ли?
– Я.
– Господи, а как же ты меня нашла?
– Ездила на родину, в наш далекий, забытый богом Артем,
встретила твою маму, она и дала мне твой телефон. Ты что, не рада?
– Да что ты такое говоришь?! Рада! Безумно рада! Сколько же
мы не виделись?
– Лет восемь.
– С ума сойти! А ты давно в Москве?
– Полтора года. Послушай, давай лучше встретимся, все-таки
столько времени прошло! Увидеть тебя хочется, сил нет!
– Конечно! Приезжай ко мне, я сейчас сижу одна и скучаю
дома, муж на работе.
