– Извини, закуски нет.
Я выпила текилу и поставила бокал на стол. Мне показалось,
что это лучший способ заглушить противную дрожь в теле.
– Круто. Ты текилу пьешь, как воду.
Я попробовала натянуть улыбку, но мне это не удалось.
– А мы-то тут сидим, рядим, куда это золото Графа подевалось
и кому понадобилось?! Вроде закапывали его при золоте, а как раскопали – мало
того, что без золота оказался, так еще и с новым корефаном. Это ты здорово
придумала! Фантазия у тебя будь здоров! Смекнула, что в свежевыкопанную могилу
быстрее положить своего жмурика, чем новую копать. Мы уже всяко думали, но
ничего придумать не смогли. Товарищей своих начали подозревать. Сомнения
появились в наших рядах. И тут решили проехать по близлежащим деревням, с
народом побеседовать, посмотреть, видел ли кто-нибудь что-то странное,
подозрительное.
И вот проезжают как-то мои ребята мимо задрипанного
райцентра. Решили заехать в местный бар. Хотели посидеть, пивка попить, с
простым людом пообщаться. А когда зашли туда – чуть не одурели: ни хрена себе –
простой люд! За столом сидит местный врач с кружкой пива, и что ты думаешь на
нем надето? Ты правильно думаешь – печатка и золотой браслет с бриллиантами. А
самое главное, что все это принадлежит ныне покойному Графу. Я думаю, что ты
успела поинтересоваться, кто это такой. Естественно, мы этого врача за грудки и
в машину. Он-то нам и поведал историю этих драгоценностей. Оказывается, их
подарила одна дама и сказала, что это именное золото, принадлежит, мол, ее
отцу. Только вот за что ты сделала такой подарок с барского плеча, непонятно.
«Слава богу, что у этого врача хватило ума не рассказывать
историю про то, чем вызван столь дорогой подарок, а то они бы обязательно
захотели узнать, кто такой Пашка», – подумала я.
– Короче, врач раскололся и отправился на тот свет. Здесь
еще бабка подвизалась. Так мы на тебя и вышли, золотко ты наше.
Неожиданно в дверь постучали, и на пороге появился Алик с
каким-то неизвестным мне типом. Я сразу поняла, что это Пончик. Он был таким
толстым, а вернее сказать – жирным, что прозвище как нельзя лучше подходило
ему.
Пончик подошел ко мне совсем близко, внимательно всмотрелся
и торжественно произнес:
– Серега, это она. Вот тебе крест. Она мне еще тогда на
фотографии понравилась. Особенно запомнилась фраза про седые волосы. Кстати, на
фотке той она больше на блондинку походила, а здесь на брюнетку.
– Блондинка, брюнетка – это не важно, главное, что это она,
– произнес Серега и пожал руку Пончику.
– Ладно, пацаны, можете отдыхать, я с девчонкой один на один
общаться буду. В случае чего – позову.
– Серега, а после тебя, можно, мы тоже пообщаемся? Уж больно
баба интересная. Я думаю, тебе будет не западло пустить ее на общак, ты же все
равно первый, – протараторил Алик.
– Посмотрим, как она себя вести будет.
– Да как бы ни вела, по-любому ее мочить придется. Так хоть
время приятно провести можно.
– Ладно, это не тебе решать. Как я скажу, так и будет. Что
тебе, девок мало? Закажи, если уж совсем невтерпеж, или сядь на тачку,
покатайся по Тверской, их там пруд пруди. Кстати, после часа ночи они считаются
неходовым товаром, за бесценок все по уму делают.
– А эту почему нельзя?
– Потому что мы ее сюда не трахать привезли, а по делу. Тем
более сразу видно, что девка не одиночная, а на кого-то по-серьезному работает.
Еще неизвестно, что у нее за крышевые.
– Да нам-то теперь разницы нет. Все равно никто не знает,
что она у нас. Врач в канализационном люке отдыхает, удавкой задушенный, бабка
в доме валяется, а больше ее никто и не видел.
– Ладно, Алик, не гунди! Надоел. Если у тебя в штанах не
держится, то пойди остынь. Мы здесь дела решаем, а не баб трахаем.
Понадобишься, позову.
Алик сморщился и вышел из комнаты, следом за ним отправился
Пончик.
Через минуту в комнату вошел Вован.
– Меня этот Алик порядком раздражает. Отправь его на
недельку к себе на родину. Пусть съездит, отдохнет, посмотрит, как живут люди в
ближнем зарубежье, и чуть подумает, стоит ли при старших себя так вести, а то
мне придется отправить его намного дальше, откуда он может не вернуться.
– Как скажешь, Серега. Ты же знаешь, твое слово – закон.
Знаешь, я вот по какому вопросу. Здесь мне пацаны позвонили. Говорят, что дела
плохи.
– Что случилось?
– Брат Графа с ума сходит. Всю Москву на уши поставил, брата
ищет. Сказал, кто даст точную информацию о его судьбе, получит десятку штук
баксов.
– А нам что переживать? Он прекрасно знает, что мы с Графом
в хороших отношениях были. На нас подумать не должен. Тем более маловероятно,
что он когда-нибудь вообще его найдет. Сам знаешь, про эту могилу никто не
ведает.
– Да я тоже так думаю. Он просил тебя срочно позвонить.
Серега сделал недовольную гримасу и протянул руку к трубке:
– Гавриил, это Серега. Что там у тебя случилось?
После небольшой паузы он продолжал:
– Ты знаешь, я бы сам хотел его увидеть. Не слышал. Не знаю.
Как только что-нибудь прояснится, тут же позвоню. Гавриил, ты самое главное не
отчаивайся, может, он у какой-нибудь бабы завис? Нет? Тогда решил на дно лечь.
Тоже нет? По-любому объявится, будь уверен.
Положив трубку, Серега удовлетворенно взглянул на Вована и
сказал:
– Все по уму. Гаврюша даже и подумать на нас не сможет. Он
вообще верит в то, что Граф объявится. Так что зря ты суетишься.
– Дай бог. Я в последнее время часто с ним встречаюсь. Он
почти каждый день приезжает в «Сафранс» в бильярд поиграть. Ходит весь какой-то
задумчивый, отрешенный. Видимо, переживает за брата. Ладно, Серега, я пойду.
Если что срочное, позови. Никого не пускать?
– Конечно.
Когда мы остались с Сергеем одни, он подошел ко мне и сел на
соседний стул.
– Скажи спасибо, что я тебя на общак не пустил.
– Спасибо.
– Поэтому ты моя должница и должна мне все подробно
рассказать. Где цепура?
– Ты имеешь в виду цепь?
– Да, именно ее.
– Она в другом месте.
– Где же?
– Далеко отсюда.
