Я натянула халатик, собрала волосы в пучок и подошла к
зеркалу. Затем вернулась на кухню.
– Маринка, смотри, с этого бока опять седина полезла.
Маринка подошла поближе и стала рассматривать мою седую
прядь.
– Пустяки. Я тебе краску купила. Седина всегда быстро лезет.
Придется тебе теперь почаще краситься. Ты что, опять что-нибудь сильное
пережила?
– Да нет.
– Не ври. Я же вижу, что ты опять что-то натворила. У тебя
глаза врать не умеют.
Неожиданно на кухню зашел Пашка и встал в дверном проеме.
– Запахи!
– Пашка, ты за своей подругой следи. Она у тебя опять седеть
начала, – улыбнулась Маринка.
– Да за ней разве уследишь! Она как заведенная носится.
Мы сели за стол и открыли бутылочку коньячка.
– За знакомство. – Маринка подняла бокал и слегка привстала.
– Ну и самое главное, за то, что вы оба живы. Дай бог, чтобы у вас все было в
порядке. Я надеюсь, что буду свидетельницей на вашей свадьбе.
Мы с Пашкой переглянулись, и он весело мне подмигнул:
– А почему бы и нет? Я думаю, что так оно и будет.
– Ты уверен? – переспросила я его.
– Вполне.
Мы выпили коньяк и принялись поглощать приготовленную
Маринкой вкуснятину. Просидев за столом около двух часов, отправились по
комнатам. Как только закрылась дверь, я почувствовала напряженное дыхание Павла
и бросилась на него со всей страстью и яростью, на которую только была
способна.
– Я думал, что умру без тебя. Я так долго ждал, когда ты
будешь рядом, – прошептал он мне на ухо.
– Зачем было столько ждать? Лучше бы ты поскорей меня
вызволил, – улыбнулась я.
Волна накипевшей страсти подхватила нас, и мы предались
сладкому блаженству. Пашка по-прежнему шептал мне что-то на ухо, но я даже не
пыталась понять, о чем он говорит. Я знала только одно – он сейчас рядом, он
мой, а это самое главное. Для нас не существовало ничего постыдного, ничего
недостижимого.
Мы просто любили и были счастливы. Пройдет время, и наступит
момент, когда я буду без конца вспоминать эту сумасшедшую ночь, полную любви и
нежности. Мне захочется окунуться в нее хотя бы одной клеточкой своего тела, но
это, к сожалению, будет невозможно. Я постараюсь спрятать эти незабываемые
мгновения как можно дальше и глубже, в самые потаенные уголки своей памяти, но
они постоянно будут прорываться и напоминать о себе. Только потом, много позже,
я пойму, что не все в жизни можно вернуть, а особенно чистые, доставляющие
столько удовольствия чувства.
Глава 10
Проснулись мы от долгого и настойчивого звонка в дверь. Я
пошлепала к входной двери, у которой уже стояла сонная Маринка и смотрела в
глазок.
– Кто там?
– Не знаю, в подъезде выключили свет. Темно, хоть глаз
выколи. Ничего не видно.
Я посмотрела на часы. Пять утра.
– И кого черт ни свет ни заря принес в такое время?! –
возмутилась Маринка.
– А ты спросила, кто там?
– Молчат.
– Тогда пусть идут ко всем чертям. Пошли спать.
Мы только хотели разойтись по комнатам, как звонок вновь
повторился.
Казалось, он стал еще более громким и более настойчивым.
Я подошла к двери и грозным голосом спросила:
– Кто там? Кому не спится?
Ответа не последовало.
– Что за шутки! Я сейчас милицию вызову! – взорвалась
Маринка.
– Вызови, – усмехнулся за дверью мужской голос. – Ты как раз
укрываешь у себя опасную преступницу. Милиция приедет и найдет для себя много
интересного.
У меня неприятно закололо сердце. Голос показался очень
знакомым. Я слышала его не один раз, вне всякого сомнения. Только вот кому он
принадлежит, догадаться я не смогла. Неожиданно из комнаты вышел Паша, зевая и
потирая глаза.
– Что тут у вас случилось?
– Кто-то звонит в дверь и молчит, – пробормотала испуганная
Маринка. – Вернее, не совсем молчит, недавно заговорил.
Пашка недоуменно посмотрел на Маринку, затем перевел взгляд
на меня.
– Кто-то звонит и говорит, что ему, дескать, известно, что в
этой квартире укрывается преступница, – разъяснила я ситуацию.
Пашка подошел вплотную к двери. В эту минуту раздалась
пронзительная трель.
– Кто там? – спросил Пашка. – Какого хрена надо?
Ответа не последовало.
– Кажется, глазок с той стороны заклеили, – озабоченно
сказал он и изо всех сил надавил на дверь плечом.
– Ты что делаешь? – ойкнула Маринка.
– Смотрю, крепкие ли у тебя двери. Проверяю их на прочность,
чтобы не вышибли.
– Да вроде крепкие. – У Маринки дрожал голос. – А ты хочешь
сказать, что нам сейчас будут выбивать двери?
– Я ничего не хочу сказать. Я просто проверяю двери на
прочность.
– Да, но как же они будут это делать? Ведь всех соседей
разбудят. Сейчас весь дом сбежится!
– Вот это нам как раз и нежелательно. Мы не горим желанием
оказаться в эпицентре соседского внимания.
– А я не горю желанием, чтобы мне снесли двери, – обиженно
сказала Маринка.
Пашка не обратил внимания на ее слова и озадаченно посмотрел
на меня:
– Ты не знаешь, кто это может быть?
– Нет. Правда, голос очень знакомый.
– Подумай хорошенько и постарайся вспомнить.
– Не смогу. Мне нужно увидеть. Я уверена, что хорошо знаю
этого человека.
В комнате зазвонил телефон. Мы переглянулись, Пашка кивнул
Маринке, и она сняла трубку.
Выслушав чью-то тираду, она широко раскрыла глаза и
испуганно сказала:
– Здесь такой нет… Я же вам говорю, вы ошиблись, тут такая
не проживает. – Положив трубку, Маринка осела на пол.
– Что случилось? – не выдержал Пашка.
– Жанку спрашивают.
– Кто? – опешил он.
