Книга Пророчество Луны, страница 8. Автор книги Фредерик Ленуар

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пророчество Луны»

Cтраница 8

Тоскани пришлось прервать рассказ, так как в комнату вошел привратник, неся горячий суп, ломоть хлеба и кусок козьего сыра. Дон Сальваторе очень хотел услышать продолжение истории, однако сдержал любопытство и предложил гостю утолить голод. Торговец не стал ждать повторного приглашения и набросился на еду. Пока он ел, сотни мыслей роились в мозгу приора. Напал ли он на верный след? Если так, то почему брат Иоаннис покинул Афон? Дон Сальваторе находился под впечатлением рассказа Тоскани, особенно его тронуло упоминание о родине юноши: сам он был родом из Рима, но воспитывался в Калабрии, у бабушки. Мысль о том, что таинственный незнакомец вырос там, где прошло его собственное детство, взволновала приора.

Проглотив последний кусок, купец продолжил повествование:

— Я попросил о встрече с настоятелем, и тот согласился принять меня. Я поведал ему всю историю и показал портрет, а также ваше письмо. Глава монастырской общины, худощавый старик с окладистой бородой, и глазом не повел, только сказал, что не узнаёт этого человека. Я попытался было продолжить расспросы, но он оборвал меня: «Многие паломники научились писать иконы в русском стиле, как здесь, так и в других местах. Возможно, человек, который вас интересует, один из них; я его не помню». Затем он попрощался со мной и попросил уехать из монастыря как можно скорее. Перед отъездом я попытался встретиться с братом из Италии, но безуспешно. Вот и все, что мне удалось узнать.

Какое-то время приор задумчиво молчал.

— Мой друг, даже не знаю, как тебя отблагодарить. То, что ты рассказал, возможно, очень пригодится, тем более наш аббат вернулся и приказал завтра утром отправить незнакомца в дом призрения Святого Дамиана.

— Дом призрения! — воскликнул торговец. — Он же там погибнет!

— Совершенно верно, — ответил приор. — Ты знаешь отца-настоятеля не хуже меня. Он очень добр, однако не терпит никаких исключений из правил. У нас нет выбора. Пойдем отыщем беднягу, и да поможет ему Бог.

Глава 10

Неожиданный поворот событий так взволновал дона Сальваторе, что он еще раз нарушил устав, позволив торговцу последовать за собой внутрь монастыря.

Приор пристально посмотрел в безумные глаза незнакомца, взял его за обе руки и, как обычно, обратился к нему словно к нормальному человеку:

— Друг мой, сегодня вечером отец-настоятель вернулся из долгого путешествия. Когда наступит утро завтрашнего дня, я уже ничем не смогу тебе помочь. Тебя отправят в дом призрения; там, среди сумасшедших, ты и закончишь свою жизнь — даже если твое состояние улучшится. И писать иконы ты уже никогда не сможешь. С самого начала нам было известно, что каждую ночь в мастерской ты пишешь икону Богородицы. Необычная техника письма привела нашего друга Адриано на гору Афон, где ты наверняка жил какое-то время. У нас есть всего одна ночь, чтобы проникнуть сквозь пелену, окутавшую твой разум. Я попытаюсь разбудить воспоминания, которые прячутся глубоко внутри. Возможно, это твой последний шанс вернуться к нам. Не упусти его!

Незнакомец молча выслушал приора, ни единым жестом не дав понять, что сказанное дошло до его сознания. Несколько долгих минут дон Сальваторе тоже ничего не говорил, а затем попросил юношу выйти из комнаты. Тот уже был за дверью, когда приор крикнул: «Брат Иоаннис!», да так уверенно, что купец подпрыгнул от неожиданности. Однако юноша и глазом не повел.

Тогда приор попробовал другой подход. Он усадил юношу на стул и, смотря незнакомцу прямо в глаза, подробно поведал обо всем, что разузнал Адриано Тоскани на горе Афон.

Через пару часов юноша, так и не выказав ни малейшего интереса к рассказу, начал дремать. Глубоко разочарованному дону Сальваторе пришлось признать тщетность попытки. Торговец чувствовал то же, что и его друг, — затрачено столько усилий, и все напрасно!

Приор проводил Тоскани до выхода из монастыря и вернулся в лазарет, чтобы в последний раз взглянуть на юношу, который спал на соломенном матрасе. Монах было собрался уходить, но, чуть помедлив, решил еще раз нарушить устав и остаться на ночь в лазарете, рядом с незнакомцем. Того должны были отправить в приют для больных и умалишенных, и дон Сальваторе не мог ставить юношу одного накануне печального события. Он лег на солому, прочитал шепотом несколько молитв, тяжело вздохнул и задул свечу.

Однако сон не шел. Приор раз за разом прокручивал в мыслях историю, рассказанную торговцем, пытаясь найти хотя бы малюсенькую зацепку, крошечную деталь, которую он упустил и которая смогла бы разбудить память незнакомца. Наконец дон Сальваторе решил, что нужно поспать хотя бы немного, иначе на следующий день у него не хватит сил смотреть, как юношу увозят в богадельню. Приор перебирал левой рукой бусины четок, повторяя молитву «Аве Мария».

И все же тревога продолжала грызть его душу. Дон Сальваторе вспомнил, что, когда ребенком не мог уснуть, приходила бабушка и тихо ему пела. Он навсегда запомнил ее песню. Неожиданно слова калабрийской колыбельной слетели с его уст, складываясь в нежный напев: «Move lu sone di la montagnedda lu luppu sa magna la piccureda la ninia vofa…»

Едва заслышав негромкое пение, незнакомец сел на постели, да так резко, словно его ударили. Выражение лица юноши изменилось. Он будто заглянул в самые потаенные воспоминания и увидел, как мать, склонившись над кроваткой, поет ему ту же самую колыбельную…

Потом этот образ поблек, и юноша увидел себя самого, семилетнего мальчишку, который стоит на деревенском кладбище и смотрит, как гроб с телом матери опускают в могилу. Когда люди вокруг запели «Помилуй мя, Господи», он не заплакал, но волна необъятного горя хлынула в его сердце. Лишь теперь горячие слезы заструились по щекам, по лицу взрослого человека. Он снова увидел отца, положившего руку ему на плечо, и, так же отчетливо, как в тот день, почувствовал дрожь, которую этот суровый крестьянин не мог унять.

А потом он вспомнил еще что-то — прекрасный лик юной девушки с золотистыми волосами и огромными изумрудно-зелеными глазами. Юноша скорчился на краю постели, обхватив руками колени и не в силах унять слезы; он открыл рот и произнес одно-единственное слово, первое со дня появления в монастыре: «Елена».

Поняв, что незнакомец заговорил, дон Сальваторе в изумлении вскочил на ноги. Он зажег свечу и увидел, что юноша горько плачет. Монах подошел к нему и крепко, с отеческой любовью, обнял.

Долго плакал незнакомец. А затем, всхлипывая, поведал приору свою печальную историю.

— Меня зовут Джованни Траторе. Я сын крестьянина из маленькой деревушки в Калабрии. С тех пор, как я впервые увидел Елену, моя жизнь переменилась навсегда…

Часть первая Луна
Глава 11

Все началось двенадцать лет назад, в 1533 году от Рождества Христова. Джованни вместе с отцом и младшим братом Джакомо трудился в поле под палящими лучами августовского солнца. Он первым увидел группу всадников. Крестьяне отложили грабли, чтобы поглазеть на редкую в этих обнищавших местах сцену: дюжина вооруженных людей верхом на лошадях в богато украшенной сбруе. Наверное, они высадились в нескольких лигах от этого места, в одной из небольших бухт, щедро разбросанных вдоль побережья. Всадники заметили селян, однако продолжили путь в сторону деревни, не замедлив ход.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация