Идиот схватил меня за шиворот и затолкал на
заднее сиденье. Сам сел за руль и включил зажигание.
– Мы куда? – спросила я, глотая слезы.
– Поедем от трупа избавляться.
– Как ты от него избавишься?
– Молча. В море скинем, а затем ты мне будешь
салон драить. Если хоть одно кровавое пятнышко останется, я тебя вместе с твоей
подружкой утоплю!
Мы приехали на какой-то пустынный пляж и
вылезли из машины. Идиот достал труп лысого из багажника и положил на песок.
Затем он наступил ему на грудь и вытащил из горла свою пику.
– По карманам можешь не лазить. Я уже все
прошмонала. Там, кроме сотни баксов, ничего нет.
Идиот поднял голову и криво усмехнулся:
– А я вовсе и не хотел шарить по карманам…
– Это я так, предупредила на всякий случай.
Вдруг захочешь.
– Сука, если ты сейчас не заткнешься, я зарою
тебя в этот песок!
– Господи, ну почему ты такой грубый! И почему
меня к тебе так тянет?
Идиот хотел меня ударить, но затем убрал руку
и промолчал. Привязав к шее лысого приличный валун, он положил труп в
оказавшуюся неподалеку лодку и позвал меня.
– Садись, будешь грести.
– Что?
– Что слышала. Бери весла – и за работу.
– А ты?
– А я буду отдыхать, потому что я никого не
убивал. Это чтобы тебе в следующий раз неповадно было.
– Вообще-то это мужское занятие…
– Греби, я кому сказал, а то сейчас ляжешь
рядом с этим педиком на дно лодки.
Я стала невпопад махать веслами. Идиот
выругался, приказал мне пересесть, и мы поплыли.
– Только далеко не надо, а то я плавать не
умею.
– Научишься.
– Я честно говорю, что плавать не умею. Не
научусь, уже поздно.
– На море живешь, а плавать не умеешь.
– Самарская я. У нас моря нет.
– Вон откуда тебя принесло… «Эх,
Самара-городок, неспокойная я, успокойте меня». Тебя что, успокоить некому?
– Некому.
Идиот перестал грести, и лодка остановилась.
Выкинув труп за борт, он закурил сигарету и спросил:
– Куришь?
– Вообще-то нет. Бросила, но, как в Токио
приехала, опять стала. Тут такие нервы нужно иметь.
Идиот протянул мне сигарету, и я с
удовольствием затянулась.
– Сейчас будешь драить багажник и салон.
– А порошок?
– Купим.
Добравшись до берега, мы поехали в магазин.
Идиот набрал целый пакет чистящих средств и протянул мне. Я послушно пошла к
машине. Идиот включил в салоне свет. Я принялась драить сиденье, а он стал
возиться с магнитофоном, тыкая в него отверткой.
– Ты зачем в магнитофон полез?! Испортишь
музыку, и все, а тебе завтра машину на пароход гнать, – возмутилась я.
– Что-то одна колонка не пашет.
– Сейчас дождешься, что и вторая пахать не
будет.
– Занимайся своими делами и не мешай мне.
– Больно надо мне тебе мешать!
Обивка постепенно принимала первоначальный
вид, будто и не было здесь никакого трупа. Идиот закончил возиться с музыкой.
– Пойду искупнусь, тут море рядом. Только не
вздумай угнать машину, а то закопаю живьем.
– На фиг мне нужна твоя машина. Подожди меня,
а то мне одной тут страшно. Ночь все-таки.
– Тебе что, и вправду бывает страшно?
– Конечно, я же живой человек.
– Да? А мне показалось, что ты родилась с
одним слишком явным отклонением.
– Каким?
– Отсутствием чувства страха.
– Нет, у меня с этим все в порядке.
– Сразу и не подумаешь.
– Возьми меня с собой. Я тоже хочу искупаться.
– Ты же не домыла сиденье.
– Я быстренько, приду и домою.
– Пошли.
На берегу Идиот снял с себя шорты и остался в
безразмерных семейных трусах.
– Ну у тебя и трусы, – присвистнула я.
– Чем тебе не нравятся мои трусы?
– Какие-то немодные…
– А я плевал на моду! Ты думала, я буду в
плавочках-бикини?! Бикини носят мальчики, у которых там ровно с полпальчика, а
у меня будь здоров какое – в бикини точно не поместится.
– Спасибо за откровенность.
– Пожалуйста.
Идиот бросился в воду и поплыл. Я скинула
платье и осталась в одних трусиках. К сожалению, лифчики я не ношу, поэтому
придется купаться так. Идиот подплыл ко мне и встал рядом.
– Ты что тут стриптиз устроила?
– Какой еще стриптиз?
– Почему без лифчика?
– Я их в жизни не носила.
– А что же не плаваешь?
– Я ж плавать не умею.
– Что, так и будешь стоять?
– Буду.
– Ты всегда так купаешься?
– Всегда. Зайду по горлышко и хожу. Иногда
матрас беру. Ой, раны щиплет, сил нет терпеть, – поморщилась я.
– Это хорошо.
– Что ж хорошего-то?
– Это они у тебя дезинфицируются. Ладно, я
поплаваю.
– Только далеко не уплывай.
Идиот уплыл, а я осталась совсем одна. На небе
тускло мерцали звезды. Море было черным и зловещим. Мне стало страшно. Я не
выдержала и позвала Идиота. Никто не откликнулся. Я позвала еще раз, но ответа
не последовало. Меня затрясло, и я бросилась к берегу. Где-то тут лежит лысый.
Говорят же, что покойники иногда оживают. А вдруг правда? Вот сейчас схватит
меня за ногу и утащит на дно… Споткнувшись, я упала на торчащий из воды камень.
Из больной губы хлынула кровь, но я даже не почувствовала боли.
На берегу никого не было. И куда подевался Идиот,
может, утонул? Я заревела и достала сигарету. Неожиданно из воды показался
Идиот. Он подошел ко мне и спросил:
– Ты что ревешь?
– Куда ты уплыл?
– Да хотел посмотреть, как он там лежит…
– Что?!
– Посмотреть хотел. Лежит, все нормально.
Наверное, скоро его рыбки начнут клевать.
– Ты псих.
– Я-то как раз не псих. Это ты у нас
психованная. Что с твоей губой?
