— Я всегда верила в то, что ради близкого
ты расшибешься в лепешку, а ближе нашей семьи у тебя никого нет. Я знала, что у
меня надежный тыл, что мне в этой жизни бояться нечего. А теперь… Теперь я уже
и сама не знаю, во что мне верить.
— Алиса!
— Что?
Ты думаешь, что говоришь? Даже сейчас ты
говоришь только о себе, но совершенно не думаешь обо мне. Ты представляешь,
каким ударом для меня было то, что произошло с нашей семьей?! Я чуть не потерял
рассудок от всего, что мне довелось про тебя услышать и узнать! — вскричал
мой муж и вновь налил себе виски. — Я не говорю, что тебе было легко, но мне
тоже было тяжело до жути. Стае каждый день канючит, спрашивает, где ты и когда
ты вернешься, а я не знаю, что ответить.
— Что ты ему сказал?
— Сказал, что мама улетела в длительную
командировку.
— Странно, что ты не сказал ему
правду, — вырвалось у меня.
— Да ты что, в своем уме или нет?
— Я уже не знаю, что и думать. Глядя на
то, с какой страстью ты прикладываешься к виски, у меня создается впечатление,
что ты только и делал в мое отсутствие, что постоянно пил.
— Это неправда, Алиса! А как ты хочешь,
чтобы я реагировал на то, что моя жена убила своего любовника?!
Последние слова моего мужа окончательно вывели
меня из себя, и, выплескивая накопившиеся во мне негативные эмоции, я что было
силы ударила кулаком по стене. Удар получился настолько сильным, что я даже
застонала от боли, но, не обращая внимания ни на боль, ни на сидящего напротив
меня мужа, принялась колотить стенку, как сумасшедшая. Андрей быстро вскочил со
своего места, оттащил меня от стены и попытался хоть немного меня успокоить.
— Алиска, ты что, с ума сошла?!
— Сошла!
— Ты сейчас Стаса разбудишь! Немедленно
успокойся!
Произнесенное имя сына тут же привело меня в
чувство. Я положила голову на плечо мужу и всхлипнула.
— Андрей, как ты мог в это поверить? Кто
угодно, но только не ты! Как ты мог! Какой, к черту, любовник? Какое убийство?
С тех пор, как я узнала тебя, у меня никого не было.
— Тебя оклеветали?
— Да.
— А кто?
— Я сама не могу разобраться, кому это
нужно и кто за этим стоит. Но самое страшное в этой истории — то, что во мне
мог усомниться самый дорогой, близкий и любимый мной человек! Жили мы себе
жили, добра наживали, сына растили, а тут хлоп — и такое несчастье. И первый,
кто мне не поверил и во мне усомнился, — это ты. Неужели вместе с теми
словами, которые ты обо мне услышал, умерла твоя любовь? Почему она умерла? От
чужих лживых слов, от усталости? Знаешь, а ведь это предательство. Получается,
что близкие люди предают именно в самый трудный момент твоей жизни, когда ты
меньше всего этого ждешь. Они предают тогда, когда тебе тяжело, когда ты
беззащитен перед обстоятельствами. Я не жду никаких объяснений. Я понимаю, что
ты меня больше не любишь. У каждого третьего осужденного, имевшего до ареста
семью, она распадается. Но обычно семьи распадаются, когда начинаются годы
заключения. Когда проходят годы, но не месяцы! И все же ни в коем случае тебя
не осуждаю. Я все понимаю. Ты не из тех, кто сможет мне сказать что-то в глаза.
Ты никогда и ничего мне не скажешь. Ты слишком для этого деликатен. Я просто
чувствую, что осталась теперь одна. Одна — со своим горем, со своей бедой и со
своими проблемами. Говорят, что нельзя расстраиваться из-за того, что тебя
бросили так быстро. Тот, кто бросил тебя сегодня, бросил бы тебя и завтра.
Раньше — даже лучше. Если ты смог вычеркнуть меня из своего сердца за пару
месяцев, то, конечно же, ты бы смог вычеркнуть меня из своего сердца и за
несколько лет. Все это слишком печально, но такова жизнь.
— Алиска! — Муж потряс меня за плечи
и возбужденно заговорил: — Ты слишком рано делаешь выводы. Для того чтобы
делать хоть какие-либо выводы, встань, пожалуйста, на мое место.
— Знаешь, лучше оказаться на твоем месте,
чем на моем.
— Может быть. Ты попала в беду, и ты
вправе так рассуждать. Но каково было мне?! Я же места себе не находил! Я
волосы на себе рвал! Самое страшное — это находиться в состоянии
неопределенности, неизвестности. Ты тогда так быстро вылетела из Египта… И сама
на себя навела подозрения. А затем эти факты… Что мне только не довелось про
тебя услышать!
— Но как ты мог поверить? Ведь я твоя
жена. Ты должен верить мне и никому больше.
Сюда ко мне приходил следователь. Соседи с
первого этажа опознали убитого мужчину, именуемого твоим любовником. Они
сказали, что он часто сюда приезжал, сидел в машине и смотрел на твои окна.
— Откуда соседям знать, на чьи окна
смотрел приезжающий сюда мужчина?! У соседей что, глазомер не такой, как у всех
людей? Это же все выдумка! Даже если сидит в машине на улице какой-то мужчина,
то разве можно узнать, куда он смотрит? С чего вдруг все решили, что мужчина
приезжал именно ко мне, если меня с этим мужчиной никто даже рядом не видел? Я
долго об этом думала и пришла к выводу, что мужчина приезжал вовсе не ко мне, а
к кому-то другому.
— Но соседи с первого этажа…
— А что соседи? Их подкупили, вот и все.
Дали им денег.
— Что, всем соседям?
— Не знаю. Это я так, предполагаю.
— Ты хочешь сказать, что это совпадение?
Соседи видели, что убитый мужчина часами сидел у нашего дома, а затем ты
совершенно случайно встретилась с ним в Египте?
— Действительно нелепое совпадение. Но
совпадение! — усталым голосом ответила я. — Андрей, я в самом деле не
знала убитого мужчину и никогда не была знакома с ним ранее. И уж тем более я
никого не убивала! Мне надоело уже повторять одно и то же. И я еще должна
повторять это не кому-нибудь, а тебе! Неужели ты мне не веришь?
— Верю.
— Тогда почему ты себя так ведешь?
— Как?
— Так, будто я оправдываюсь перед чужим
человеком.
Андрея слегка затрясло, и он прижал меня к
себе.
