Сердобольная женщина протянула мне листок с
адресом и подробно объяснила, как туда добраться.
– Придешь и скажешь, что ты от Екатерины
Ивановны. Тебя там ждут.
– Вы не представляете, как я вам благодарна.
– И не говори больше, что в Москве люди
плохие.
– Не буду. Они здесь самые хорошие.
Хотя гостиница была в самом центре, недалеко
от Кремля, я нашла ее с огромным трудом. Путалась, блуждала, постоянно
спрашивала у прохожих, как найти нужный мне адрес. Попав в холл гостиницы и
заполнив бланк, я вызвала улыбку у портье, когда полезла в лифчик доставать
деньги и рассчитаться за номер.
– Хотела в свитере внутренний карман пришить и
туда положить, но подумала, вдруг будет жарко и я не смогу весь день париться в
шерстяном свитере, – попыталась я оправдаться.
– Ни вы первая и ни вы последняя так деньги
достаете, – рассмеялась женщина.
– Так надежнее.
– Вот и правильно. Главное, что деньги целее
будут. Открыв дверь своего номера, я увидела молодую девушку, которая, похоже,
собиралась на свидание.
– Привет! – поздоровалась я и, бросив
сумку, села на кровать.
Девушка оказалась провинциалкой, как и я.
– Ты куда собираешься на ночь глядя? –
поинтересовалась я, открывая баночку колы.
– С итальянцем познакомилась. Не поверишь,
прямо на Красной площади. Он сюда по работе приехал. Это уже мое третье
свидание. Сегодня идем в ресторан.
– Ух ты! А ты знаешь итальянский?
– Это он знает русский.
– Здорово. Послушай, а где я здесь могу по
межгороду позвонить?
– На первом этаже. Там телефонная будка стоит.
Ты голодная?
– Я бы съела что-нибудь, но уже все закрыто.
Лида подала на стол плавленый сыр и нарезанный
хлеб. Я принялась намазывать сыр на хлеб и наблюдать за сборами своей новой
знакомой.
– Я, возможно, сегодня ночевать не
приду, – предупредила она. – Если что, увидимся утром.
Спустившись на первый этаж, я нашла телефонную
будку и позвонила маме:
– Мамочка, у меня все хорошо. Завтра же поеду
в институт и буду все узнавать.
Мама всхлипнула и сказала, что сильно за меня
переживает.
– Дима как узнал, что ты в Москву сбежала,
такое устроил... В твоей комнате ящик водки и ящик шампанского на свадьбу стояли,
так он стал доставать бутылки и бить о стены. Никто не мог его остановить, пока
все не разбил, не успокоился. Ругал тебя по-страшному.
– Чем все закончилось?
– Родители его звонили, называли тебя
последними словами. Сказали, ты опозорила их сына, что за него мечтает выйти
замуж любая девушка. За то, что ты сбежала со свадьбы, прощения никогда тебе не
будет. В общем, когда Дима уходил, сказал, чтобы ты ему больше на глаза не
попадалась. Если тебя когда-нибудь встретит, то вырвет ноги.
– Спички вставит, – добавила я и ощутила,
как с души упал камень. Наконец все разрешилось.
Поговорив с мамой, я зашла в лифт, поднялась
на свой этаж и увидела в холле на диване пожилого солидного мужчину. При виде
меня у него загорелись глаза.
– Добрый вечер. А вы из какого номера?
– Из этого, – показала я.
– А я на этом же этаже в люксе живу.
– Очень за вас рада.
– Вы когда-нибудь жили в люксе?
– Нет и не горю желанием.
– Зря. Здесь очень хорошие номера. Я всегда,
когда в Москву прилетаю, заранее бронирую только люкс.
– Мне и в простом неплохо. Главное, чтобы
койка была.
– Вы такая непривередливая?
– Мне сейчас не до жиру. Придет время,
наверстаю. Будут в моей жизни еще и люксы, и завтрак в постель, и лучшие номера
по всему миру. И заработаю я на это сама!
– Вы, наверное, модель? – Мужчина бросил
на меня оценивающий взгляд. – Кстати, сейчас будет очень хороший сериал.
Вы любите сериалы?
– У меня в номере нет телевизора.
– Так, может, пойдем, посмотрим ко мне в люкс?
У меня хороший большой телевизор. И вообще, если у вас номер проходной, вы
могли бы переночевать у меня. Мне одному скучно. Вдвоем веселее.
– Да пошел ты вместе со своим люксом! –
окрысилась я и что было силы хлопнула дверью своего номера.
Глава 8
В театральный я так и не поступила. Срезалась
на этюдах. Мне нужно было изобразить ключ. Я легла на пол, руки в боки, и
произнесла:
– Я ключ. Меня потеряли.
Преподавателей это не впечатлило. Они сказали,
что у меня плохо с фантазией... Наверное, именно в ту минуту я поняла, что
таких провинциалок, как я, полно и каждая хочет не просто зацепиться в Москве,
но и ее покорить. Уверенности в своей неотразимости поубавилось. И все же я не
собиралась сдаваться.
Ослепительно яркие огни большого города всегда
влекут к себе молодых, заманивая надеждами и перспективами, а те слетаются из
провинции, как мотыльки на огонь. Проходит совсем немного времени, и с глаз
спадает пелена сладких грез, и все провинциалы сталкиваются с реальными
трудностями и тяготами, которыми награждает их большой город. Выживают
сильнейшие и далеко не все. Большинство провинциалов устают от чересчур
утомительного бега по кругу, слишком большого напряжения, связанного с вечным
разочарованием, сходят с дистанции и возвращаются домой – в привычный круг
вполне разрешаемых житейских проблем и обязанностей. Хоть и говорят, что
большой город зажигает верой, но он очень быстро отбирает эту веру и возвращает
провинциалов в жестокую реальность, напоминая расхожую истину о том, где
родился, там и сгодился.
Несмотря на трудности, я по-прежнему любила
Москву и мечтала остаться в ней навсегда. Обожала гулять по шумной Тверской,
спускаться к Манежной площади, оглядываться на Тверскую и осознавать, что
именно здесь сутки длятся намного больше, чем где-либо в Москве, а
автомобильные пробки тут могут случаться и после часа ночи. Я любила
разглядывать прохожих, любоваться красивыми витринами, уставленными дорогими
сумками или одеждой с аксессуарами. После Манежной площади я шла на Красную,
особенно красивую ночью. Затем спускалась вниз, за храм Василия Блаженного, на
Большой Москворецкий мост, и любовалась завораживающей панорамой города. Чтобы
оставить в памяти шикарный вид на Кремль, тот самый, который я с детства видела
в школьных учебниках и в различных телевизионных заставках, я шла на Большой
Каменный мост и Софийскую набережную.
