На тот момент мы с Гариком оказались друг
другу очень нужны. Я хотела перейти, а он хотел меня перетащить. В первую
встречу мы с ним не сразу друг друга поняли. Второй раз мы с ним встретились в
японском ресторане. Когда я сказала Гарику, сколько хочу получать денег за
книгу, он подавился суши. Но дело было не в деньгах. Я действительно очень
сильно хотела уйти, и я ушла.
Первое, что меня напрягло при переходе, –
политика данного издательства.
– Юля, ты только никому не говори, что мы тебя
переманили. Ты должна всем говорить, что сама пришла. Наша репутация должна
оставаться незапятнанной.
Нормально... Издательство белое и пушистое.
Все шишки на автора. Некрасиво...
После моего перехода Гарик целыми днями звонил
мне и говорил СПАСИБО. Новое издательство, болезненный переход и человек,
который слышит, болеет и помогает. Тогда он действительно искренне переживал за
проект. Но потом что-то сломалось. Моя поддержка оказалась ему не нужна. Зачем,
если он и так на хорошем счету?! Я видела, как он всячески выживал из
издательства неугодных. Каждый день из его отдела бегут люди, потому что с ним
невозможно работать. А ведь он сотрудничает с женщинами и самоутверждается за
их счет.
Гарик перестал заниматься моим проектом, когда
окончательно утвердил свои позиции. Он типичный карьерист, и у него есть
вредная привычка на пути к цели перешагивать через людей. Больше всего в жизни
Гарик боится своего шефа: стоило тому дать ему щелбан, как Гарик тут же
загорался, улыбался, делал вид, будто все хорошо, и принимал рыть носом землю в
пользу моего проекта. Для него слово начальства закон.
Сначала у Гарика появился свой угол, затем
свой стол, а потом стеклянный кабинет. Придя на новое место, он с удовольствием
заваривал женщинам кофе. А спустя полгода уже сидел с важным видом в своем
кабинете и ждал, пока принесут кофе ему. Он выжил всех, с кем начинал работать.
Особенно было горько, когда он выдавливал действительно стоящих и хороших
сотрудниц. Но Гарику не нужно, чтобы кто-то помнил о том, как он мыкался без
места, перед всеми заискивал и играл в хорошего парня.
Хотя Гарик был утвержден на хорошую должность,
он пил. Пил до тех пор, пока не женился. Когда напивался, то постоянно мне на
всех жаловался. Кто ему мешает, кого бы хотел убрать из издательства, кто
перешел ему дорогу. О том, что главный редактор постоянно дурит его на
испанской поэзии. Заставляет ею заниматься и ни черта не платит.
Гарик – удивительная находка и удача для
любого издательства. Подкупает трудолюбием, преданностью, работоспособностью,
исполнительностью и стукачеством. Руководству он стучит на всех без разбора.
Даже если кто-то где-то просто чихнул. Для руководителя – идеальный вариант
приближенного человека в издательстве. Такие люди нужны и важны. Стучит Гарик
сразу, с первого дня пребывания в издательстве. За улыбку шефа продаст родину.
Я всегда все подмечала и даже то, как когда-то
Гарик спрашивал разрешения покурить в кабинете шефа, а спустя некоторое время
стал сбрасывать пепел прямо на пол. Природа сделала этого человека ограниченным
в должности – и это правильно. Подобным людям нельзя давать власть. Они
упиваются и абсолютно не знают, что с ней делать. Он от Бога исполнитель и
никогда бы не стал руководителем, хотя и часто видит во сне, как сидит в кресле
шефа. Он слепо предан боссу, хотя и здесь есть свой предел: если тот скажет
положить голову на рельсы, Гарик струсит, не сомневайтесь.
Иногда ему кажется, будто за ним охотится
конкурирующее издательство и хочет перекупить за огромные деньги. Он любит
рассказывать, как ему звонят конкуренты и предлагают сумасшедшие суммы. Какая
он влиятельная фигура в книжном мире и что он не продается. Это его иллюзии.
Для других организаций он не представляет интереса.
Это не мужик, а баба, которая распускает
сплетни, плетет интриги и поливает грязью бывших сотрудников и авторов, которые
ушли из издательства.
В пору нашего с ним сотрудничества обо мне
сняли два документальных фильма. В первом, когда Гарик еще не поймал звезду и
понимал, что он шеф-редактор, а не царь и не Бог, он стоял у телекамер и
говорил обо мне приятные вещи. А во втором, когда он иногда спускается с небес
на землю, не сказал обо мне ни слова. Все нахваливал себя: говорил, что с
детства мечтал стать танкистом, совал в камеру свою награду, что он лучший
редактор года. На вопрос ведущей о том, есть ли в этом чья-либо заслуга,
ответил, что только его и ничья больше. А ведь он должен был ответить, что это
еще и заслуга издательства. Очень сильный резонанс. В первом фильме у него
нормальный внешний вид, а во втором он уже наел себе фейс и с трудом помещался
в телевизионный кадр.
У Гарика дар уговаривать, убеждать, но нет
дара УДЕРЖИВАТЬ. От него бегут авторы и сотрудники. Как человек он очень
нечистоплотен. Мягкий, пушистый, вежливый, тактичный только в начале. Будет
вникать во все проблемы автора, чтобы доказать: автор на верном пути, ему здесь
будет комфортно. Он слышит, помогает, вникает до поры до времени. Но как только
проходит время и у автора выстраивается стабильное финансовое положение, Гарик
начинает раздражаться от проблем, злиться, давить, прижимать и ИСТЕРИТЬ.
Будь я его подчиненной, он бы меня уже давно
съел и выплюнул. Но поскольку я не сотрудник издательства, Гарик сразу понял,
что я ему не по зубам. Я тысячу раз просила его не гладить меня против шерсти,
потому что я сразу кусаюсь, но у него постоянно чесались руки.
Есть такая категория мужчин, которая завидует
женщинам. В финансовом плане. Гарик – из этой категории. Ему всегда было плохо
от моих заработков. Так как через год после прихода в издательство он поймал
звезду, то вбил себе в голову, что мы с ним вместе стартанули здесь. Только он
не уловил разницу: он пришел с голой задницей и пропитым фейсом, подмоченной
репутацией и пешком. А я пришла топовым автором, с хорошей репутацией и
деньгами.
Сейчас Гарик женился и каждый день ноет о том,
что живет в однокомнатной квартире. Ему в ней по жизни жить – рожденный ползать
летать не может. Мы с ним стартовать вместе не могли. До этого я семь долгих
лет крутилась в книжном бизнесе, завоевывала свое место под солнцем, доказывала
свою значимость, меняла квартиры, дачи, машины. Это такой тип мужика, который
сам ничего не нажил и давит женщину, которая всю жизнь тащит свой воз.
Гарик – консерватор и теоретик. С ним
невозможно реализовывать идеи, потому что до него невозможно достучаться. Он
как топор – вбил себе в голову, что меня сделал, что лучше знает, как должен
развиваться бренд. Откуда он может знать? Я пришла уже топовым автором и мне
тяжело ему объяснять, что для меня он не предпринял ничего. За моей спиной
плевал на мои просьбы, отдавал на редактуру то, что обещал сохранить
нетронутым.
