— Предлагаю перейти к обезштаниванию! — заявил он.
Обезштанивание — любимая фишка Уэйда. Это когда с тебя стягивают штаны. Унижение страшнее не придумаешь. Год назад, в восьмом классе, Уэйд проделал такое с Осьтином — отловил за школой и стащил брюки вместе с трусами на глазах у половины класса. Осьтин потом бежал домой по пояс голый и до сих пор краснел при одном только воспоминании.
— Отличная идея, — поддержал Митчелл. — Напрочь отобьёт у него охоту стучать.
— Нет! — завопил я, поднимаясь. — Я ни на кого не стучал!
Тут раздалось пронзительное:
— Быстро отвалите от него!
У дверей школы в сиренево-золотистом наряде чирлидерши стояла Тейлор Ридли.
— Ой, группа поддержки пожаловала, — протянул Уэйд.
— Пусть полюбуется, как мы обезштаним этого говнюка, — захихикал Митчелл.
— Давай, крошка, потряси помпонами! — расхохотался Джек. Успокоившись, он вдруг выдал «кричалку» собственного сочинения. Весьма неожиданно для человека с уровнем интеллекта ниже плинтуса. — Два, четыре, шесть и восемь! Малолетку бросим оземь! — Он опять расхохотался и приказал: — Хватайте его!
Не успел я рыпнуться, как снова полетел на землю и стал отчаянно сопротивляться, несмотря на хлеставшую из носа кровь и заплывший глаз. Высвободив одну руку, я попытался ударить Джека в горло. Получилось так себе, просто слегка задел, а вот по уху он мне съездил мастерски.
— Вы, недоумки, — окрысился Джек, — с малолеткой не можете справиться?
Навалившись всем скопом, меня распластали по траве лицом вниз.
— Ах ты, маленький засранец! — шипел Митчелл. — Дятлить захотел безнаказанно? Не выйдет!
Я извивался, как угорь в надежде помешать ублюдкам стянуть с меня штаны, но силы были слишком неравны. Джек принялся дергать воротник на рубашке. Вскоре послышался треск разрываемой ткани.
— Отвалите от него, а то позову миссис Шоу! — надрывалась Тейлор. — Она тут, в школе.
Миссис Шоу, учительница труда и куратор группы поддержки, была милейшей пожилой дамой, неспособной напугать даже ребёнка. Кроме того, все прекрасно понимали, что сейчас её в школе нет.
— Заткнись, овца! — огрызнулся Джек.
Вот тут я взбесился. Да кто он такой, чтобы оскорблять Тейлор?!
— Сам заткнись, мудак! — прохрипел я.
— Давно не учили хорошим манерам, моргунчик? — угрожающе протянул Джек.
— Давно не мыл свой поганый рот? — парировал я.
Он схватил меня за волосы и повернул лицом к себе.
— Ты заплатишь за каждое вонючее слово, уродец!
Очередной удар в нос болью отозвался во всем теле. Тогда в моей голове что-то перемкнуло. Больше сдерживаться я не мог.
— Предупреждаю, лучше отстаньте!
— Ух ты! Сопля нам угрожает? — развеселился Уэйд.
— И что ты сделаешь? Затопишь нас слезами? — заржал Митчелл.
— Нет, кровью забрызгает, — присоединился к приятелю Уэйд и стянул с меня ботинки. Тем временем Митчелл взялся за ширинку. Я отбрыкивался и извивался.
— Хватит елозить! — рявкнул Джек. — Иначе заберём все шмотки, и потопаешь до дома голышом.
— Да отвалите уже! — снова закричала Тейлор.
— Митч, сдёргивай с него штаны. В темпе! — заволновался Уэйд.
Меня накрыла волна неконтролируемой ярости. Раздалось громкое потрескивание — как будто на раскалённую сковороду швырнули ледышку. В воздухе мелькнула электрическая вспышка — и Джек с прихвостнями, охнув, повалились на землю.
Перекатившись на спину, я вытер разбитый нос тыльной стороной ладони, встал и подошёл к корчившемуся в судорогах Джеку.
— Сказано ведь было, отвалите! — Меня буквально трясло от злости. — Тронете снова, пожалеете. Ясно? Или повторить?
Я угрожающе замахнулся.
— Нет, пожалуйста, не надо… — срывающимся от страха голосом пробормотал Джек. Его товарищи катались по траве, жалобно причитая. Уэйд вообще хныкал, как баба.
— Больно… Мамочка, как больно, — стонал он сквозь слёзы.
— Больно? — спросил я. — Это ещё цветочки! Вздумаешь обидеть меня или моих друзей, узнаешь, что такое настоящая боль.
Оставив поверженных врагов валяться на земле, я надел ботинки и вдруг вспомнил о Тейлор. Господи, только бы она забежала в школу и ничего не видела! Я обернулся — увы, Тейлор по-прежнему стояла в дверях и, судя по ошарашенному виду, не пропустила ни единого момента. Чёрт, чёрт, чёрт! Мама меня придушит! Впрочем, чего сейчас сожалеть… Подхватив рюкзак, я помчался домой.
5. С поличным
По дороге левый глаз заплыл окончательно. Зайдя в квартиру, я бросил рюкзак на кухне и поспешил в ванную. В зеркале отразился огромный фингал, напоминающий спелую сливу. «Да, от мамы такую красоту не спрячешь», — размышлял я, вытирая мокрым полотенцем кровь с носа и подбородка.
Мама обычно возвращалась не раньше половины седьмого. Разогрев в микроволновке банку «Спагетти-Оз», я достал из морозилки голубой пакет со льдом, который мама держала на случай мигрени, и приложил его к глазу, параллельно рубясь в приставку. По идее надо было готовиться к контрольной на завтра, но после сегодняшнего инцидента мозг отказывался воспринимать информацию. Особенно не хотелось разговаривать с мамой, поэтому, услышав, как в замке поворачивается ключ, я бросился к себе, потушил свет и юркнул под одеяло.
— Майкл? — раздался из прихожей её голос.
Секунд через двадцать мама уже стучала мне в дверь. Не дождавшись ответа, вошла. Я притворился спящим, но она на этот дешёвый трюк не купилась.
— Ты почему в постели?
— Плохо себя чувствую. — Я натянул простыню повыше.
— Что болит?
Она включила свет и моментально заметила окровавленную рубашку на полу.
— Майкл, в чём дело? Посмотри на меня.
— Не хочу…
— Майкл!
Пришлось скинуть одеяло.
— О Господи! — У мамы от удивления приоткрылся рот. — Что стряслось?
— Джек с компашкой привязались… — Я сглотнул вставший в горле тугой комок.
— Бедный. — Мама осторожно присела на краешек кровати. — А это… это произошло? — поколебавшись, спросила она.
Признаваться не хотелось, чтобы не расстраивать её сильнее.
— Прости, мам. Я не специально. Просто они не отвязывались. Пытались сдёрнуть с меня штаны.
— Глупые мальчишки, — мягко произнесла она и отбросила прядь волос мне со лба. — Допрыгались! Майкл, Майкл, если бы я только знала, что делать.
На её лице застыло тревожное выражение.
— Чего они ко мне привязались? Ну чего?
