– А что случилось-то? – не на шутку
перепугалась Жанна.
– Мне нужно на несколько дней уехать в Москву.
– Что произошло?
– У бабушки инсульт.
– Боже мой, какое несчастье! Про это тебе в
письме написали?
– В письме. Телеграмму побоялись прислать.
– Какое несчастье, – с сочувствием
повторила Жанна.
– Я до конца недели вернусь. Я срочно должна
уехать, – бормотала я себе под нос и, не без помощи Жанны, пыталась встать
на ватные ноги.
– А сколько бабушке лет?
– Восемьдесят.
– Возраст такой…
– Она была еще крепенькая.
У меня уже давно не было никакой бабушки,
просто я говорила то, что первое пришло в голову.
– Я должна ехать в Москву, – повторяла я
одну и ту же фразу и усердно пила воду, предложенную мне Жанной.
– Раз такое дело, конечно, поезжай. Я за тебя
поработаю.
– Правда? Спасибо тебе, – я смахивала
слезы, нервно теребила носовой платок и с благодарностью смотрела на стоящую
рядом со мной девушку.
– Конечно, поработаю. О чем разговор! Нужно
только разрешение Евгения Леонидовича.
– Кого? – при мысли о том, что я должна
получить разрешение от мертвого человека, меня затрясло еще больше.
– Евгения Леонидовича, – повторила Жанна.
– Но ведь он сегодня не вышел на
работу. – Меня просто распирало сказать о том, что он никогда больше не
сможет прийти на работу. И все же я понимала, что нельзя этого делать.
– А ты позвони ему на мобильный.
– На мобильный?
– Ну да, на мобильный.
– Я даже не знаю…
– Ничего страшного в этом нет. У тебя же такое
несчастье.
– Я боюсь. – Я округлила глаза и подумала
о том, что мне совсем не хочется быть первой сотрудницей «Ориона», которая
узнает о смерти шефа.
– А что тут страшного-то?
– Может, лучше ты позвонишь? Скажешь, что я
плохо себя чувствую и мне тяжело разговаривать.
– Ну хорошо.
Когда Жанна набирала номер мобильного шефа,
мне казалось, что мое сердце того и гляди выскочит из груди. Оно билось так
часто, что мне стало тяжело дышать.
– У него мобильный отключен, –
разочарованно произнесла Жанна, но тут же нашла выход из положения: – Тогда
нужно звонить заместителю.
Дозвонившись до зама, я получила разрешение
уехать на несколько дней в Москву и написала заявление, а напоследок мы с
Жанной обменялись номерами мобильных телефонов.
– Это на всякий случай, – сказала Жанна.
– Да я сама хотела спросить твой номер
телефона.
– Ты, главное, не волнуйся. Возвращайся
быстрее. Пусть бабушка выздоравливает.
– Спасибо. Ты такая добрая девушка!
Мы с Жанной по-приятельски обнялись, она пошла
работать дальше, а я на все тех же ватных ногах пошла прочь из офиса. Выйдя на
улицу, я стала жадно глотать свежий воздух и, доехав до набережной, села на
лавочку и набрала номер телефона Леонида.
– Привет, – убитым голосом сказала я, с
трудом поборов желание разрыдаться прямо в трубку.
– Ну, как дела у моей девочки? – Баритон
Леонида звучал мягко и проникновенно. Это наводило на мысль, что сейчас он
один, скорее всего у себя в кабинете. Находится в хорошем расположении духа и
готов к разговору.
– Плохо, – только и смогла ответить я.
– А почему голос такой унылый? Где былая
уверенность, девочка моя? Ты же можешь настраивать себя на успех, когда
захочешь.
– Что-то ничего у меня не получается.
– Сейчас не получается – значит, потом
получится, – Леонид пребывал в прекрасном настроении и был слишком
оптимистично настроен.
– Промышленный шпионаж не по мне. Плохая из
меня шпионка.
– Не говори ерунды. Ты самая замечательная
шпионка на свете. Так какие вести с полей?
– Пока никаких. Шеф не вышел сегодня на работу
и отключил свой мобильный.
– Мало ли! Я тоже так часто делаю.
– Послушай, Леонид, а если возникнет
форс-мажор, что тогда?
– Какой еще форсмажор? – не понял меня
Леонид.
– Да любой. В жизни всякое бывает. Может, шеф
завтра на улицу выйдет, и его машина собьет, а может, у него сердце откажет.
– Да черта с два, – рассмеялся в трубку
Леонид.
– Почему ты так считаешь?
– Знаешь, сколько машин потребуется, чтобы
сбить этого борова?! А сердце у него – дай бог каждому.
– Откуда ты знаешь, что у него сердце – дай
бог каждому?
– Да он скорее наш «Каскад» в могилу вгонит,
чем у него сердце откажет.
Поняв, что с Леонидом бесполезно разговаривать
на данную тему, я как-то внутренне напряглась и заговорила о том, что волновало
меня в данный момент больше всего:
– Леня, а у кого есть еще ключи от квартиры
твоего брата?
– Да вроде ни у кого.
– А если хорошенько подумать? Что, был всего
один комплект?
– У меня дома еще один лежит. С тех пор как
брат умер, я не менял замки. Может, он кому еще при жизни давал ключи. Я не
знаю. Но ты знаешь, сколько я ни приезжаю в Петербург в эту квартиру, никогда
ничего не пропадало.
– А почему ты не поменяешь замки?
– Малыш, мне просто некогда этим заниматься. А
почему ты меня об этом спрашиваешь?
– Кто-то бывает в квартире, – задумчиво
произнесла я.
– Что-то пропало?
– Нет.
– Тогда почему ты так решила?
– Я вижу это по вещам. Я кладу их в одном
порядке, а когда прихожу с работы, они уже по-другому лежат.
– Может, там завелся милый и добрый
барабашка, – рассмеялся Леонид.
– Может быть, только этот барабашка злой и
нахальный шантажист.
– Вика, произошло что-то серьезное?
– Нет, – уклонилась я от ответа. – Я
просто хотела узнать, как погиб твой брат.
– Это был мой сводный брат, – поспешил
поправить меня Леонид.
– Да какая разница, сводный или нет, вы же
росли вместе.
