Ту командировку мы провели в объятиях друг
друга и практически не выходили из номера, позабыв о всех служебных делах и
обязанностях. В те дни нам обоим казалось, что окружающий мир сузился до
размеров одной постели. Мы были слишком обессилены, измотаны, но счастливы. Я
умиротворенно поправляла дорогой галстук Леонида и засыпала у него на груди. А
он с первыми лучами солнца приносил мне в постель ароматный кофе и гренки,
которые предварительно успел заказать в ресторане гостиницы. А еще он постоянно
пытался снять с себя галстук и говорил мне о том, что чувствует себя как-то
по-идиотски: голышом и в галстуке. Я отрицательно качала головой и просила
Леонида не спорить со мной. Начальник – так начальник, и никаких отговорок.
Так начался мой служебный роман, и именно так
я влюбилась в своего начальника…
Глава 1
Я подъехала к своему дому и, не обращая
внимания на стоявших у подъезда курящих и беседующих о чем-то мужчин, принялась
парковать машину, пытаясь найти свободное место на стоянке. Посмотрев на часы,
я отметила про себя, что на часах уже полдвенадцатого ночи и что я опять
приехала домой слишком поздно, а ведь завтра с утра так рано вставать и вновь
ехать на работу. Ни о каком полноценном сне не может быть даже и речи. Наконец
мне удалось втиснуть свою машину в узкий промежуток между двумя другими
автомобилями, я облегченно вздохнула и хотела было заглушить мотор. Но вдруг я
заметила, что мужчины, стоявшие у подъезда, резко прекратили разговор и
направились прямиком к моей машине. Не став глушить двигатель, я потушила фары
и в надежде на то, что незнакомцы пройдут мимо, положила руки на руль и
подумала о том, что у меня чересчур богатая фантазия. Все обойдется. Сейчас они
уйдут, а я выключу двигатель, закрою машину и пойду домой отдыхать, потому что
сегодня я чертовски устала. Был очень тяжелый день, и навалилось слишком много
работы.
Убедившись в том, что двери машины
заблокированы, я с ужасом посмотрела на подошедших к машине мужчин и мертвой
хваткой вцепилась в руль. Один из них достал пистолет, направил его на меня и
велел мне, не делая лишних движений, немедленно выходить из машины.
– Ребята, да вы что?! Да вы меня с кем-то перепутали! –
крикнула я и ощутила, как от страха задрожали мои колени. – Вы что, с ума
сошли?!
Но ответа на свой вопрос я так и не получила.
Мужчин было трое. Один из них по-прежнему держал направленный на меня пистолет,
а двое других достали железные прутья и начали бить по стеклам моей машины. Так
как лобовое стекло было слишком прочным, сделанным из триплекса, то оно только
трескалось, а вот боковые стекла тут же разлетались на множество мелких
осколков. Некоторые из них впились мне прямо в висок и шею. Громко закричав, я
нажала на педаль газа и, осознав, что мужчина с пистолетом в любой момент может
схватить меня через разбитое боковое окно или выстрелить, резко рванула вперед,
ударила бампером стоящую передо мной машину, сдав назад, вывернула руль, стараясь
сбросить навалившегося на капот мужчину с железным прутом в руке. Когда мне это
удалось, я вывернула руль еще резче и, со всей силы нажав на газ, поехала прочь
от своего дома. Я постоянно оглядывалась назад, громко плакала и ощущала, как
по моей шее сочатся тонкие струйки крови. Доехав до первой попавшейся машины
ГАИ, стоящей недалеко от придорожного ресторана, я резко затормозила и, плача,
бросилась к стражам порядка.
– Меня хотели убить! – громко кричала я и
судорожно рылась в карманах, пытаясь найти носовой платок и вытереть
кровь. – Там, во дворе, трое мужчин с железными прутьями и пистолетом!
Стражи порядка посмотрели на меня удивленным,
крайне недовольным взглядом. Оказывать помощь потерпевшей совсем не входило в
их планы, ведь из ресторана, работающего до последнего гостя, только начали
выходить люди и садиться в свои машины.
Я хотела прокричать что-то еще, но не смогла.
Перед глазами все поплыло. Я почувствовала, что мои ноги подкашиваются и я
медленно падаю на землю. И вот мое тело уже не мое, и я ощущаю, что
проваливаюсь в холодную и давящую пустоту.
…Я очнулась от едкого запаха нашатыря и
открыла глаза. Передо мной сидел врач «Скорой помощи» и пытался привести меня в
чувство.
– А ну-ка приходи в себя! А то ты нас, милая,
всех здесь напугала, – ласково сказала пожилой мужчина-врач. – Как
тебя зовут?
– Вика, – с трудом произнесла я, чувствуя
нестерпимую жажду.
– У тебя такое имя красивое. Виктория – это
победа. Значит, ты выйдешь победительницей из любой ситуации. Как ты сейчас
себя чувствуешь?
– В висках стучит. А я долго была без
сознания?
– Недолго. Мы просто мимо проезжали, нас
гаишники сразу и остановили. Даже «Скорую помощь» не пришлось вызывать.
Я осторожно поднялась и увидела, что мою
машину осматривают сотрудники милиции.
– Все стекла побили, – произнесла я
обреченно.
– Стекла – это ерунда. Главное, что сама
жива-здорова осталась. За что так тебя?
– Не знаю, – замотала головой я.
– А кто?
– Тоже не знаю.
Чуть позже в машине «Скорой помощи» мне
обработали неглубокие раны и вытащили несколько осколков.
– Ничего страшного не произошло, –
по-прежнему пытался успокоить меня врач. – Ничего серьезного нет. Глубоких
порезов, слава богу, нет. Зашивать ничего не нужно, а ведь все могло бы быть
гораздо хуже. На голове и шее все заживет. Просто придется некоторое время
обрабатывать ранки. Я не могу не сказать вам о том, что у вас сильный невроз,
который требует специального лечения. Вы же получили такой колоссальный стресс.
Вас отвезти в больницу или вы сами обратитесь к врачу?
– Нет, ни в какую больницу я не поеду.
Затем я достаточно долго беседовала с
работниками милиции. Когда я рассказывала о том, что, прежде чем бить стекла
машины, один из злоумышленников направил на меня пистолет, стражи порядка
смотрели на меня такими недоверчивыми глазами, что мне стало не по себе. Я
почувствовала, что мне не хватает воздуха, и расстегнула верхнюю пуговицу на
блузке.
– Вы что, мне совсем не верите? Вы считаете,
что я все это придумала?
– Успокойтесь. Никто так не думает. Просто ваш
рассказ наталкивает на мысль, что никто не собирался вас убивать. Вас просто
решили испугать.
– Испугать? – Я открыла рот и стала жадно
ловить воздух, как рыба, выброшенная на берег.
– Конечно. Если бы вас хотели убить, то убили
бы. Вы же сами говорите о том, что у напавших на вас людей было оружие, но тем
не менее они им не воспользовались.
– А кто меня хотел напугать?
– Это вам лучше знать.
– Мне?
– Ну конечно. У вас есть враги?
